Сокровище Змея - Екатерина Ивановна Гичко

Шарилла неожиданно решительно шмыгнула носом и потянулась за кинжалом в руке Тейсдариласы. Та поспешила убрать его за спину.

– Дай! – потребовала нагиня.

В итоге они чуть не слетели с крыши, и Дариласа отдала ей кинжал. Смотря, как юная нагиня остервенело кромсает роскошную гриву, Тейсдариласа уже жалела, что подала пример. Закончив, Шарилла сгребла отрезанные локоны в охапку и заревела пуще прежнего.

В небе в это время громыхнуло, от земли ввысь прочертила путь желтовато-красная дорожка, и распустился первый огненный цветок. А за ним вскинул голову и ещё один, и ещё…

Шарилла утёрла слёзы и попыталась улыбнуться.

– Я не буду их выбрасывать. Жалко, – призналась она. – Свяжу из них папе жилетку. И я пойду. Он, наверное, волнуется.

Дариласа кивнула ей, и девушка поднялась и покинула крышу. Дверца за её спиной тихо хлопнула.

Тейсдариласа осталась на крыше одна. Она встала и опять посмотрела вниз. Там шумел праздник, в небе отгорали последние огненные цветы. А на душе было муторно и гадко. Ей понравился самый неподходящий мужчина: сильный, красивый, волевой, но не её. Она не нужна ему. Совсем. Он охотится, испытывает азарт, расставляет ловушки, приманивая её благосклонность. Зверь за доверчивость расплачивается шкурой и даже жизнью. Она же расплатится сердцем и чувствами. Она уже сейчас ощущала себя так, словно у неё что-то украли. А как она будет чувствовать себя, если позволит зайти этим отношениям дальше?

Хотя какие отношения? Она горько усмехнулась и посмотрела на волчий месяц. Одна ночь взаимного удовольствия, две, а может быть, немного больше – и это всё, что может связать их в будущем. Она действительно слишком много о себе возомнила. Решила, что сможет заинтересовать такого мужчину: яркого, властного, пресыщенного женщинами. Она – кошка без языка, которая даже платье-то носить не привыкла. Куда ей тягаться с красавицами, которые когда-то были и всегда будут в его жизни?

Неожиданно она сама себе стала отвратительна. Стоит здесь и жалеет о том, что наагашейд никогда не полюбит её. Радуйся, дура! Радуйся! Это несчастье минует тебя. Имей, в конце концов, гордость принять действительность такой, какая она есть. В мире полно мужчин. Твоя душа через неделю, месяц, год… Неважно когда, но перестанет болеть, и ты сможешь обратить внимание на других, более достойных твоих чувств мужчин. Просто забудь и живи. Перестань обдумывать каждый поступок. Сделай что-нибудь бездумно, только потому, что тебе этого неожиданно захотелось. Чего ты хочешь именно сейчас?

Тейсдариласа задумалась. Ей хотелось почувствовать себя лёгкой, а потом лечь и уснуть там, где её никто не побеспокоит. На губах возникла улыбка. Она вспомнила, что именно приносит ей необычайную лёгкость. А почему бы нет? Она свободна. У неё нет ни мужа, ни жениха, ни… ни возлюбленного. Сам наагашейд говорил ей о свободных нравах его народа. Её никто не осудит.

* * *

Дейширолеш раздражённо полз по залу в сопровождении Миссэ и Доаша. Девчонки нигде не было. И запаха её тоже. Он не хотел себе признаваться, но внутри царапался лёгкий страх, что она сбежала в очередной раз, и теперь окончательно. Ну почему она отреагировала не так, как он представлял? Если он ей нравится, почему она так спокойно ушла, решив даже не бороться?

«Потому что ты ей не нравишься», – шепнул внутренний голос.

Дейширолеш даже споткнулся от неожиданной мысли. Не нравится? Да нет же! Он чувствовал её возбуждение и желание.

«Похоть – это просто похоть! Ей не нужно думать, что ты ей нравишься, чтобы хотеть тебя. Ты сам такой же», – продолжал вкрадчиво нашёптывать внутренний голос.

Она не такая! В душе Дейширолеша вскипела ярость. Она не такая же, как он. Делилонис об этом сказал. Она другая, думает по-другому, чувствует по-другому. Он нравится ей!

«Убеждай себя и дальше!» – расхохотался голос.

Тихий рык вырвался сквозь зубы.

Перед самым выходом из залы ему пришлось резко остановиться: прямо перед ним проскочила та черноволосая девушка, милованием с которой он хотел вызвать ревность Тейс. Его брови удивлённо приподнялись. Волосы девчонки были обрезаны и теперь торчали непокорными вихрами в разные стороны, длина едва доходила до середины шеи. В руках она несла охапку собственных волос. Девушка даже не заметила его. Увидев отца, она ярко улыбнулась и бросилась к нему.

– Папочка! – закричала она и продемонстрировала собственные отрезанные волосы. – Смотри!

Её обеспокоенный отец обернулся, и глаза его расширились от ужаса. Лицо его дочери было заплаканным, на голове Тёмные знают что, а в руках волосы.

– Шарилла… – слабым голосом протянул он.

– Папа, я решила, что сплету тебе жилетку из своих волос! – сообщила ему дочь.

– Ты волосы обрезала за этим? – Эвраш део Триаш просто глазам своим поверить не мог.

– Ну, обрезала я их не поэтому, – смущённо признала девушка, но тут же решительно добавила: – Но собрала их и решила оставить именно для того, чтобы сделать тебе жилетку. Смотри, сколько их, жалко просто так выбрасывать.

Дейш не стал слушать дальше. Внутри возникло мерзкое чувство вины. Возникло и быстро улетучилось, вытесненное желанием поскорее найти другую девушку.

Девушка не находилась. Дейширолеш выполз из дворца в надежде, что она решила прогуляться. Но здесь было слишком много народа. Вдоль дорожек, ведущих во двор и в парк, стояли высокие треноги с чашами, в которых пылал огонь. Как Дейширолеш ни вглядывался, он не увидел Тейс среди гостей. Запах её по-прежнему не ощущался.

Вдруг он увидел на одной из чаш нечто толстое, напоминающее верёвку. Он бы не обратил внимания, если бы на конце «верёвки» не поблёскивали знакомые бубенцы. Он медленно подполз. С чаши свисала толстая коса Тейсдариласы. Что-то холодное и липкое на мгновение окатило его волной с головы до кончика хвоста. Перед мысленным взором тут же возникла картина, как он за эту косу достаёт из огня голову девушки.

Головы на другом конце не было. На другом конце был ровный срез, слегка опалённый огнём. Коса упала на самый край чаши, поэтому была относительно цела. Дейширолеш задумчиво сжал её в руках. Что происходит?

Его отвлёк возбуждённый гомон толпы. Все потянулись к замку и замерли недалеко от стены, задрав головы. Дейширолеш тоже посмотрел туда и застыл.

На гребне крыши на фоне волчьего месяца стояла гибкая женская фигурка в пышной юбке. Её короткие волосы едва касались плеч. Сердце почему-то скакнуло. Девушка подняла тонкие руки вверх и словно погладила месяц над собой ладонями. Прогнулась в спине и откинулась назад, одновременно с этим поднимая колено. Рядом что-то упало. Кто-то посветил факелом, и траве была обнаружена