Даша Пар - Красный Принц

Окрылённый такими радужными мыслями, я покинул маленький балкон нашей квартирки, даже не почувствовав пристального ледяного взгляда с улицы.

Весь рабочий день я провёл как на иголках — сказывалось внутренне напряжение от предстоящего. Боже, уже завтра я навсегда покину этот город! Хоть бы у нас всё получилось…

А тем временем события вокруг «Оборотня» пошли по новому пути. Совет Большого Лондон, недовольный действиями Скотланд-ярда и детективом, ведущим расследование, заменил его на другого — Альфреда Пэккера (смотрите на википедии), ирландца по происхождению, который отлично разбирается в действиях серийных убийц.

Мне оставалось лишь пожелать ему горячей удачи в поимки каннибала, убившего Хейли.

А вечер подкрался совершенно незаметно. Прощаясь с мистером Джейкобсоном, я изо всех сил старался не показать ему своих чувств. Для него это был обычный рабочий день, для меня же — последний на этой работе. Перед тем как покинуть здание, я прогулочным шагом обошёл всю территорию библиотеки, заглянул в архивы, склады, запасники, побывал в отделе редких и ценных книг, не забыв напоследок постоять среди длинных стеллажей и насладиться этим редчайшим запахом тайн и загадок, что прячутся на страницах древних фолиантов. И вот мой путь окончен. Я покинул здание и вышел на шумную улицу Монтегю-Стрит. На улице было холодно. Заморозки, неожиданно ударившие вчера днём, покрыли улицу серебристой корочкой льда, заставляя людей быть более осторожными. Надев тёплые зимние перчатки да поплотнее укутавшись в шерстяной шарф, я плавной походкой отправился домой, решив сегодня прогуляться пешком и в последний раз насладиться по-настоящему зимними холодами.

Когда я вернулся домой, там уже был отец, он что-то весело напевал по-немецки, находясь на кухне, из которой ощутимо пахло чем-то очень вкусным.

Быстро раздевшись, я прошёл через гостиную и вошёл в кухню.

— Ты сегодня решил заняться готовкой? Почему? — удивлённо спросил я, видя как мой отец весьма ловко режет баклажаны, в то время как на плите что-то забавно булькает в большой кастрюле. Мой отец не сразу меня заметил, а как увидел, притворно приложил руку к груди, изображая испуг.

— Сын мой, нельзя так подкрадываться к старому человеку! — со смешливой укоризной проворчал он, — так и до инфаркта довести можно!

— Прости-прости, — я извиняюще поднял руки, а затем скрестил их на груди, — а по какому поводу ты готовишь?

— Что я уж и сыну ужин приготовить не могу? — ворчливо проговорил отец, возвращаясь обратно к готовке, — иди лучше, разбери стол в гостиной и накрой его — устроим себе небольшой праздник.

— Хорошо, — согласно кивнул я, в душе радуясь лёгкому настроению отца.

В тот момент, когда я решал, доставать ли из наших скромных запасов бутылку вина или всё-таки не стоит, раздался телефонный звонок.

— Я возьму! — громко сообщил я, поднимая трубку, — алло?

— Давид? Привет! — на том конце трубки раздался приглушённый голос Марии, — ты можешь говорить?

Повернув голову в сторону кухни, я заколебался. С одной стороны отец полностью поглощён готовкой, но с другой стороны он может захотеть узнать с кем я разговариваю.

— Одну минуту, — наконец, решился я и поднял телефонный аппарат со стола. Вместе с ним, осторожно огибая стол и стараясь, чтобы телефонный провод ничего не задел, я прошёл в сторону балкона, благо он был совсем рядом. Открыв дверь, я вышел наружу и водрузил телефон на стол, не забыв прикрыть за собой дверь. Зимняя свежесть заставила меня невольно поежиться, но я быстро сбросил с себя холодное оцепенение и вновь приложил трубку к уху.

— Всё, можно говорить, — сообщил я.

— Отлично, — сказала она, — я буду говорить быстро — времени мало, так что постарайся всё хорошенько запомнить и ничего не перепутать.

— Я готов.

— Завтра в 12–25 будет наш самолёт компании «American Airlines» следующий до Нью-Йорка…

— А мы разве не летим в ЮАГ? — удивлённо перебил я.

— Долго объяснять, но так нам будет проще замести следы — после приземления мы, используя рейсовые автобусы, доберёмся до границы САГ с ЮАГ, там нас встретят надёжные люди… подробности я расскажу при встрече, ты понял? Ты должен приехать в аэропорт примерно за час до вылета. Я буду ждать тебя возле Океанского терминала. Там обязательно должны быть камеры хранения — возле них и встретимся, — после это Мария заставила меня повторить весь маршрут.

— Да, Мэри, я всё понял, — устало протянул я, вынужденный несколько раз повторять одно и тоже.

— Вещей бери как можно меньше — скорее всего они будут мешать в пути, — потом девушка перевела дух и громко выдохнула, — чёрт, я так волнуюсь! Ты не представляешь, через что мне пришлось сегодня пройти, чтобы получить то, что нам нужно.

— Но, кажется, догадываюсь, — мрачно ответил я, а затем добавил, — я тоже очень переживаю…

— Ты не передумал? — взволнованно спросила она.

— Как я могу передумать? — мягко ответил я, — я ни за что не откажусь от тебя, Мария…

— Дэвид, мой милый Дэвид, — рассмеялась она, — сегодня последний день, как мы в разлуке. Завтра мы навсегда станем вместе!

— Я люблю тебя, — тихим шёпотом медленно проговорил я.

— А я не могу жить без тебя, — таким же голосом ответила Мария.

— С кем ты разговаривал? — осторожно поинтересовался отец, появляясь из дверей кухни. В своих руках он держал поднос с дымящейся миской чего-то очень вкусного.

Я знал, что он спросит об этом, поэтому приготовил правдивый ответ, который не расстроит его.

— Я говорил с Марией, — чуть помедлив, ответил я, принимая из его рук горячее блюдо и ставя в центр стола.

— Да? — удивлённо воскликнул он, — и… о чём вы говорили?

— Пап, ты же понимаешь, что такие вещи не обсуждают по телефону, — укоризненно проговорил я, — мы договорились о завтрашней встречи, во время которой мы всё решим. Кстати, если на работе будут спрашивать меня — скажи, что я немного приболел. В свете последних событий, думаю, будет неплохо взять один выходной.

— Хорошо, — кивнул он и ушёл на кухню за остальными блюдами.

Под крышкой миски, я обнаружил запечённые в тесте баклажаны с зеленью и томатной пастой. От них шёл изумительный запах такой силы, что у меня потекли слюнки от нетерпения. Потерев руки в предвкушении, я деревянной ложкой стал аккуратно раскладывать их по тарелкам, в то время как мой отец вносил в кухню очередное блюдо.

— Я помню, что в детстве ты очень любил «сациви» с курицей, — заговорщически проговорил он, ставя блюдо на стол. — Как думаешь, может пришло время открыть бутылку маминого вина?