Мятежная избранница повелителя драконов - Наталия Журавликова

Так бодро, словно мы с ним на травке отдыхали, а не по

холмам бродили.

Они ничего друг другу не говорили, стояли молча.

Алетео посматривал на меня с видимым любопытством. Потом сказал:

— Пойдем со мной, сэли Адела!

Я вздрогнула, но быстро сообразила, что родственники общались без слов, телепатически.

Истау кивнул мне, подбадривая.

— Сначала Алетео приведет тебя к нам в дом, ты поешь и сможешь омыться и переодеться. Жена

подберет что-нибудь из одежды.

— Благодарю, айсо, - я сложила руки на груди и поклонилась эрлину. А затем отправилась за его

сыном.

По дороге он молчал, только продолжал с интересом, украдкой рассматривать меня.

А я в тревоге нет-нет да и глядела в небеса, уверенная, что полукровка вернется за мной. И если

не сможет взять в плен снова, то постарается убить. И пострадать могут эти добрые эрлины, которые так стараются сейчас помочь.

— Мы пришли! — раздался над ухом мелодичный голос эльфа. - Вот наш дом в холме.

И правда, жилье семьи Керле оказалось оборудовано прямо внутри холма! Его так сразу и не

обнаружишь.

Алетео постучал в неприметную дверь особым образом.

Дверной засов щелкнул, и мы смогли войти внутрь.

— Приветствую тебя, Адела! - послышался женский голос.

Так непривычно, что безмолвная речь бежит впереди меня.

— Меня зовут Дайела, - представилась хозяйка, — проходи и будь нашей гостьей.

Дайела Керле оказалась чуть ниже меня и немного уже в плечах, но пообещала подобрать мне

что-то из одежды, а может и расшить, если потребуется, пока я принимаю ванну. Она была

больше похожа на большое латунное корыто на изогнутых ножках.

И набирать ее нужно было вручную, натаскав воды в ведрах. Мне помог в этом Алетео, но и я не

осталась безучастной.

Когда емкость заполнилась, эльф удалился, а его мать кинула на дно корыта прозрачный плоский

камень, который сразу стал алым, от него пошли круги.

— Сейчас вода станет теплой.

Давно мне не было так хорошо и уютно, как в этой тесной комнатке с мелкой ванной. Здесь пахло

травами и благовониями.

Теплая вода расслабляла и уносила прочь мои телесные страдания, а также притупляла

душевные.

Я вышла из нее отдохнувшей и обновленной, в простой длинной эрлинской рубашке. А за столом

меня ожидал самый вкусный обед на свете.

Свежий творог из козьего молока, сыр, ароматный нежный хлеб и горный мед.

Здесь мне не задавали никаких вопросов. Ни о моем происхождении, ни о драконе-преследователи. Хотя я была уверена, что отец семейства поведал своим близким все, что ему

удалось обо мне узнать.

— Теперь бы поспать, - улыбнулась Дайела, — но полагаю, что ты не захочешь терять времени.

Поэтому я помогу тебе одеться, а сын отведет в город.

— Отвезу, - поправил Алетео, — до крепости далеко. Мы возьмем коня. Эльфийские скакуны

способны выдержать двоих.

Неужели я встретила тех, кто поможет мне? Хотелось в это верить, но беспокойство все же не

отпускало сердце.

Прекрасный белый конь домчал нас быстро.

— Вот крепость Эриналы, - сказал Алетео, спешиваясь, — там находится управление, в котором я

служу. Королевский замок чуть дальше, но путь туда лежит через министерство безопасности.

Возможно, тебя и захотят там видеть.

В массивных воротах открылась маленькая дверца, в которую можно было пройти и провести

следом коня.

— Кого ты привел, посыльный? — спросил высокий, мощный стражник. Головы под шлемом не

видно, но я была уверена, что это не эльф, а сэлоним или даже драторин. Не чувствовалось в нем

эрлинской утонченности. А может, эльфы берут на службу полукровок? Тогда я не могу себя

чувствовать в безопасности.

— Это человечка. Она попала в беду и ей требуется покровительство Эриналы.

Ответ Алетео был коротким, но почему-то убедил стража.

— Проходите, — буркнул он, опуская копье.

Я вертела головой, с интересом присматриваясь к эрлинским постройкам. Дома были сплошь

каменными, в два-три этажа, но при этом выглядели элегантно, не было в них тяжести зданий

драторинов и простоты сэлонимского жилья.

Арки, ажурная резьба по камню, необычные башенки, венчающие верхние этажи, каменные

фонтанчики, вписанные в ниши на стенах. Здесь дома строили не просто для укрытия и

обеспечения удобства, но и для удовольствия.

Слышала, что эрлины проводят конкурсы среди архитекторов, и победители застраивают каждый

свой квартал.

— Вот управление, - сказал Алетео, когда мы остановились у одной из построек, выше и шире

остальных, Я насчитала в нем четыре этажа, но была уверена, что как минимум столько же уходят

вниз. Читала о такой планировке в эрлинских книгах.

На крыльцо вышел высокий, воздушный эрлин с серебряными волосами и глазами яркого

фиолетового цвета.

— Мы ждали вас, - сказал он, глядя прямо на меня, - у Миластео было пророческое видение. Боги

среди нас, в Аперфоде. И ты, Адела, недостающий фрагмент, без которого картинка не соберется.

ГЛАВА 13. Картина мира

Кайтон Даэрд. Истинная ценность

— Я думал, твой остров надежное место, где боятся и уважают своего владыку! — мой голос

гремел, отражаясь от высоких

потолков и мраморных стен, так что почти оглушал меня самого.

Мне хотелось вытрясти чешуйчатую душу проклятого ледяного дракона, стоявшего передо мной.

Дракона, который дал

похитить Аделу. Друга, которому я доверил. доверил. самое ценное. Самое ценное. Любимую

женщину.

Пусть нам никогда не быть с ней вместе, но я верил, что моя любовь оградит ее от бед и станет

оберегом на всю ее недолгую

человеческую жизнь.

Как вышло, что император оставил свою армию на пути великих свершений и бросился на остров

Хвост?

Сам не очень этого понимаю.

Военачальники получили необходимые распоряжения, а я вылетел к Эйтону Гараирну, не прошло

и часа после того, как он

сообщил мне ужасную новость.

`Адела Атейн исчезла из покоев, обставленных для нее. Надежных, охраняемых покоев. Орин, что

я ей дал, лежал на полу. Мне

оставалось лишь поднять его и сунуть к себе в несгораемую поясную сумку.

— Как это вообще стало возможным? — рявкнул я, наступая на Эйтона.

Герцог Гараирн — один из немногих драторинов, который может смотреть мне в глаза, находясь

вровень со мной. Такой же

высокий.

Сейчас во взгляде друга были смятение и раскаяние.

Но эти совершенно уместные чувства не спасут ситуацию.

— Это мой недосмотр, император, — сказал Эйтон упавшим голосом и потер