Мне его подарили. Дом-портал 3 - Мартиша Риш

Я взлетел по сизым ступеням, вздохнул, не смея коснуться дверного кольца. Как я здесь очутился, зачем пришел — сам не пойму. Моя жизнь и так не проста, есть ли хоть какой-нибудь смысл ее еще усложнять? Эльтем, поездка домой, внесение дани, Альер — чтоб его сожрали домовые, пасынок, теща.

Вздохнул еще раз. Эта девушка только выглядит бойкой. Испуганная, несчастная стоит она одна на краю верной гибели. Вурдалаку она нужна только для работы в таверне, это понятно. Он точно не похож на заботливого отца. Я слишком хорошо помню, как тлели угольки ярости в его тусклых зрачках в прошлую нашу встречу. Так зачем рисковать собой еще раз? Удалось унести ноги один раз, второй раз может и не повезти. Подавальщиц не мало. Одной больше, одной меньше — ничего не решает.

И все же я толкнул дверь. В помещении пусто, нет гостей, холодный камин не стрекочет огнем, накрыт только один-единственный стол и тот сдвинут к стене. Может, вурдалак уже давно все решил? Понял, что свадьбы не будет и... Я проверил карман, ощупал складчатые бока тугого кошеля. Надеюсь откупиться, прикрыть мнимый позор деньгами, извиниться и уйти. Нет, женится я точно не буду. Ни по какому закону. Эльтем этого мне не простит, а нарываться на смерть или наказание от жены я не хочу. На свою жизнь у меня совершенно иные планы. На крайний случай позову стражу, если моей «невесты» уже не осталось в живых. Отчего-то на языке пересохло. И тут на мое плечо опустилась когтистая лапа. Я выхватил с пояса короткий кинжал, какие было принято носить дома, еще там, на мужской половине гарема, отданной матерью для мужей, гаремников и ее сыновей.

— Я же говорил, что придет. Подзадержался в пути, и только-то! А ты волновалась, переживала, дочурочка! — вурдалак ухватил кинжал прямо за лезвие и одним движением вытряхнул его из моей руки.

— Я бы хотел, — карман никак не поддавался. Наконец мне удалось вытянуть за шнурок кошель.

— Выкуп принес? — изумился хозяин таверны, — Да я что — зверь? Себе оставь. Я еще приданое дам, сложишь все вместе, купите дом. Здесь есть неподалёку. Он заброшенный, но, если чуток подновить, навесить ставни на окна… Да и я помогу.

— Я хотел...

— Не, к себе не пущу! Молодым нужно жить отдельно, плести свое гнездышко. Но с внуками помогу. Хорошо бы, если б их у меня поднабралась целая стая. Как представлю, как мы все вместе выйдем во двор, станем выть на луну — аж дрожь пробирает!

— И меня тоже, — когти чуть сжались на моем плече, после вурдалак резко ослабил хватку.

— Ну, иди к своей милой, — получил я увесистый тычок в спину.

Нужно что-то ответить, сказать, что я готов дать откуп, любые деньги заплатить, чтоб только не жениться. Произошла досадная ошибка, меня не так поняли. Лучше решить дело миром. И тут я взглянул в темный угол. Сначала в нем мне привиделась сизая тень, потом зажёгся светильник — то оборотень подошел к стене, отдернул лапой задвижку на светильнике.

Совсем юная девица смотрела на меня свысока, чуть исподлобья, испытующе, твердо. Будто так и хочет вызнать, готов ли я жениться, хватит ли моей смелости на это, или я решу убежать? Роскошную фигуру облегает пышное платье, декольте прикрыто целомудренным шелком, фата спускается до самого пола. Только лицо приоткрыто. На плечах покоится мех. Длинная кроличья накидка, пушистая, снежно-белая. Венец в волосах напоминает по виду корону.

— Хороша, верно? Моя дочь — чисто белая волчица, о которых легенды слагают.

— Именно так.

Я вдруг почувствовал, что если откажусь от брака, то буду жалеть. Как жалеет тот, кто вдруг упустил очень выгодное для себя дело. Нет ущерба в этой невесте. Красива, безусловно умна, не пуглива. Может, рискнуть? Но я ведь могу все потерять. Вообще все, к чему шёл так долго. Клеймо на моем запястье будто бы ожило, я ощутил, как роза эльтем медленно распускает свои лепестки.

— Берешь ее в жены? — громыхнул вурдалак.

Не соглашусь — живым отсюда не уйду. Пускай это станет моим оправданием. Да и брак, заключённый вне храма — пустышка. Я же... Я наконец обрету дом, в котором меня станут ждать и любить. Я еще раз заглянул в глаза своему будущему. Почему нет? Супруга разрешила иметь связи на стороне. Так пускай у меня будет только одна-единственная связь. Вряд ли она принесет плоды. Дроу редко рождают детей, что женщины, что мужчины. Пусть этот фальшивый брак станет мне подарком от сумасбродной богини Судьбы. Я имею право хоть где-то быть любимым, чувствовать это, знать.

— Беру, — голос прозвучал излишне резко и громко, поколебалось пламя свечи за шторкой.

— А ты, названная моя дочь, берешь его себе мужем?

Девушка чуть пожала плечами, я заметил искорки магии, вздрогнувшие на фате. Неужели ведьмочка? По крайней мере, одарена, и с этим мне повезло.

— Беру, па.

— Ну вот и хорошо. Иди сюда, дочь, — мягко произнёс вурдалак, голос его вдруг дрогнул, а после этого зазвучал куда грознее, — И ты тоже иди, расхититель чужого счастья. Последнее свое отдаю.

У моей руки возникла каменная чаша, хозяин таверны крепко ухватил меня, полоснул по запястью острым когтем. Бурые капли посыпались в невзрачный сосуд, размазываясь по стенкам.

— Хоть бы отмылся, трубочист, что ли, — буркнул мой тесть.

В ту же секунду над чашей оказалась белая ладошка невесты. Девушка сама ее подала. Лапа вурдалака чуть дрогнула, нанося аккуратный надрез. Единственная капля намочила манжет, растеклась по белому рукаву неопрятным пятном. Вторая соскочила в чашу.

— Вы — семья, судьбы сплелись, — будничным тоном заявил вурдалак. Несколько искр магии облетело чашу по кругу, рассыпаясь на фиолетовые блестки.

Я встряхнул головой, попытался вспомнить законы своего мира. Магии вне храма не хватит для того, чтобы освятить брак. Только дара эльтем может хватить. И все же, ритуал, в который вплетается магия, уже не невинен! Таким не шутят. Фиолетовые искорки взлетели, стукнули в ладонь мне и... жене?

— Тот, кто совратил мою мать, принадлежал к расе фэйри. Здорово, верно? Я чуточку тоже умею колдовать.

— Потрясающе, — сказать что-то другое я не мог. Тем более, что и вправду испытал потрясение. Я что, дважды оказался женат? Перевернул руку кверху ладонью. Запястье измазано кровью, на ладони уселась звезда. Смотрит нагло с линии жизни, ее саму перечёркивая.

— Ну вот и ладушки. Разбирайте подарочки, молодые. Тебе, зятек, я шубу прикупил. Меховую! Чтоб ты