Я стану твоим ангелом - Ольга Вадимовна Гусейнова

Кьюр Магар для моей адаптации в новом мире по максимуму использовал свой видеоархив – специально сформировал подборку не только красивых пейзажей и интерьеров, но и забавных, казусных и неприятных жизненных ситуаций, в которых побывал сам или его знакомые. Показывал их мне и комментировал тонкости социальных и культурных взаимоотношений, или чего лучше не делать, чтобы не попасть в нелепую, а то и порицаемую обществом ситуацию. Благодаря наглядному материалу я не только училась, но и частенько смеялась до слез, очищаясь и согреваясь душой.

Как и предыдущие три дня, Кьюр работал в своем навороченном кресле. Резкими движениями листал какие-то документы, попутно сосредоточенно вносил дополнения или правки. Если присовокупить кадры из его архива, напрашивался однозначный вывод: работа для Кьюра – смысл и энергия жизни, а не ноша трудоголика.

Сегодня он надел лиловую рубашку с модными на Лиамариле высокими манжетами и широким отложным воротником, черные прямые брюки и туфли. Рубашку украшала затейливая брошь, которую я видела на нем в космопорте. Драгоценность или? Густые фиолетовые волосы красиво рассыпались по широким плечам, брови задумчиво хмурились, пока он сосредоточенно скользил по экрану ярко-фиолетовым взглядом. Его когтистые пальцы периодически, слегка раздраженно постукивали по подлокотнику.

Я исподтишка любовалась мужчиной, которого дальше никак нельзя отнести к малознакомым, ведь он срочно и убедительно сделал все возможное, чтобы стать ближе и понятнее. Однако и торопиться с заветным: «Я ваша навеки!» не хотелось бы. Пока есть возможность и право выбора, нужно выявить всех спрятанных в его голове тараканов. Вдруг обнаружатся абсолютно неприемлемые, размером с мадагаскарких?!

Поглядывая на Кьюра, я невольно улыбалась. Улыбка просочилась и в мой голос, когда я, с непривычки ломая язык, выдерживая определенную тональность слогов и отдельных букв, приветствовала его на лиамариле:

– Доброе утро! Позволь узнать, чем занимаешься?

– Как разденешься, так узнаешь! – странная фраза сопровождалась короткой улыбкой.

Я ошеломленно воззрилась на Кьюра. Это он мне стриптиз предложил устроить? Нахмурилась, но на всякий случай спокойно переспросила:

– Серьезно? Я должна раздеться?

– Тебе жарко? – удивился он.

Мы уставились друг на друга в недоумении, соображая, чего сейчас наговорили. Наконец Кьюр весело подытожил:

– Похоже, мы друг друга не поняли!

– Ты сказал, чтобы я разделась? – не знаю, чего в моем голосе было больше, непонимания или смущения.

– Я, конечно, очень этого хочу, но сказал, «как со всем разделаюсь, узнаешь», – откровенно посмеиваясь, пояснил он.

– Ой, прости! – виновато хихикнула я. – Случился казус с точным переводом лиамарила. Проблема, когда вы говорите слишком быстро. Наверняка в медблоке за мой счет развлекаются, причем с самыми серьезными лицами. Так коверкаю произношение, что выходит полная чушь…

В этот момент я обратила внимание на происходящее за спиной Кьюра. Как говорится, слона-то я и не приметила.

– О-о-о… – выдохнула я, восторженно рассматривая неторопливо проплывающий мимо грузовой транспортник. Ну прямо огромный космический монстр! И поняла, что подобное сближение возможно в одном случае: – Мы стыкуемся, да?

– Да, – подтвердил Кьюр и парой движений очистил пространство вокруг своего кресла от светящихся экранов.

Я подошла к нему, завороженно наблюдая как вспыхивали и гасли яркие точки в космическом пространстве, не звезды, нет, а дюзы приближавшихся и удалявшихся кораблей. Впечатляющая картина тревожно стиснула горло. Посмотрев на поднявшегося из кресла Кьюра, спросила:

– Для чего мы здесь?

Встав вплотную ко мне, хмурясь, наверное, из-за страха, проступившего в моем севшем голосе, он тихо, но очень веско произнес:

– Расслабься, Майя. Не бойся. Ты под защитой Лиамарила! Этого больше никому не изменить!

Я натянуто улыбнулась:

– Мне сложно поверить, но постараюсь.

В фиолетовых глазах напротив словно пульсировал свет. В ходе натурализации я узнала, что эта внутренняя «подсветка» у лиамарилов связана с усиливающейся генерацией их энергии. Судя по яркости, Кьюр и сам неспокоен. Мы стояли вплотную, не касаясь друг к друга и… смотрели… смотрели… Наверняка он тоже чувствовал, как почти ощутимо густел воздух от растущего вокруг энергетического напряжения. Датчик на высокотехнологичном кресле тревожно пиликнул, сообщив о предельно допустимом уровне воздействия на окружающую материю.

Вчера он вот так же тревожно пиликал, когда Кьюр изучал какой-то документ, видимо, весьма озаботивший его, раз разозлился, рефлекторно протянул руку к накопителю и надел тот на лоб, не отрываясь от дел. Будучи в курсе, что, благодаря нашей синергии, я способна нейтрализовывать, втягивать, гармонизировать, взяла Кьюра за руку. Но гадский датчик продолжал настойчиво и тревожно пиликать, чем толкнул меня на следующий шаг: я уткнулась лбом в мужскую грудь, позволяя его энергии проникнуть в меня, согреть… Нет, теперь она скорее разжигала мою кровь еще и желанием…

Насмотрелась на полуголого Кьюра, называется! Ы-ы-ы…

Его ладонь, горячая и сухая, легла мне на шею, потом, скользнув к подбородку, осторожно приподняла мое лицо. Вторая рука легла мне на талию, теснее прижала к нему, позволяя ощутить ответное желание мужчины.

Нежно лаская мой подбородок пальцем, Кьюр с легкой хрипотцой выдохнул:

– Моя сказочная Беляночка…

Тревожный сигнал взял и прекратился. Пришлось мне упереться Кьюру в грудь ладонями, отстраняясь, ведь надобность в слишком интимной близости отпала, а жаль. Чтобы разбавить тишину, тягучую и словно заискрившую от нашей страсти, я брякнула первое пришедшее на ум:

– Ты ведь обманул, парочка свободных кают на корабле имеется?!

– Почему ты так решила? – удивился Кьюр.

– Когда вчера после занятий возвращалась сюда, заметила, что индикаторы на дверях горели двумя цветами, а вот у двух кают рядом с медблоком не горели вовсе.

– Наблюдательная, – с легкой усмешкой оценил он.

– Не пойму, для чего создавать себе трудности: спать на диване, трансформировать каюту, чтобы пользоваться своим гардеробом, использовать санитарный блок другой каюты? Мы на одном корабле, куда я отсюда денусь?

– Если неожиданно провести когтем по стеклу – выйдет неприятный звук, до дрожи и зубовного скрежета передергивает. Если повторить многократно, к нему привыкают довольно быстро. Разделив со мной каюту на несколько дней, ты вскоре привыкнешь…

Уловив направление его мысли, я оборвала, чтобы зря не накручивал:

– Ты ни разу не вызвал у меня неприятных чувств!

Недоверчиво приподняв фиолетовую бровь, Кьюр напомнил:

– Ты бы видела свое лицо в рубке в первый день.

– Вообще-то, ты тогда лишал целый мир основного дохода и выглядел зловеще, вдруг бы и меня чего-нибудь лишил! – вырвалось у меня.

Мужчина ощутимо расслабился под моими ладонями. Посверлив меня пару секунд изучающим взглядом, неожиданно усмехнулся:

– Траку не повезло, а вот тебе я подарил целый мир!

Кьюр вернул мне законное имя и, по сути, да, подарил иномирянке престижное гражданство Лиамарила. И если исключить идущие вкупе с гражданскими правами обязанности супружества, не только можно, но и нужно