На грани миров (ЛП) - Джонс Даринда

— Ты сказала, что я тебе нравлюсь.

— Я просто тебя пожалела. Думала, все избегают тебя из-за твоих плохих социальных навыков. Потом поняла, что твои навыки общения именно такие, какие видели все. Ты мудак, просто и ясно.

Он бросился вперед, обвиняюще наставив на нее нож.

— А ты такая же сука, как и все остальные. Флиртуешь, когда чего-то хочешь, и игнорируешь, когда этого не хочешь.

Сара положила палец на спусковой крючок. Уэйд остановился в нескольких футах от нее — все равно недостаточно далеко, чтобы чувствовать себя комфортно. Он мог причинить много вреда, прежде чем пули успеют его задеть.

Он склонил голову набок и ухмыльнулся.

— Я же говорил тебе, детка. Я не умру от огнестрельного оружия.

Затем он повернулся к Аннет и ко мне, его лицо было воплощением зла, и, сделав выпад вперед, вонзил нож мне в грудную клетку.

Тринадцать

Кто-нибудь может сказать,

«черепа моих врагов»

можно мыть в посудомоечной машине? — Форум вопросов и ответов домохозяек

Где-то между первым ударом ножа и вторым, я поняла, что Уэйд просто пытается вывести меня из строя, чтобы использовать как щит в попытке добраться до Сары. Он дернул меня вперед. В то же мгновение Аннетт отступила, увлекая меня за собой, так что нож, стремящийся проткнуть мою плоть, не попал в цель.

Мы закричали, падая. И закричали еще громче, когда он попытался поставить меня на ноги. К счастью, у Аннетт была мертвая хватка.

Расстроившись, он предпринял вторую попытку броситься на меня с ножом. Два быстрых выпада были отбиты моим зимним пальто, поэтому Уэйд переключился на Аннетт.

Словно в замедленной съемке, я наблюдала, как серебряное лезвие опустилось вниз, прежде чем поразить свою цель, то есть плечо Аннетт, и Уэйд оторвался от нас. Оглушительный звук, глубокий и гортанный, раздался среди деревьев вокруг нас.

Сначала я решила, что это Сара выстрелила из пистолета. Затем поняла, что Уэйда от нас оторвала собака.

Мы вскочили на ноги и в ужасе наблюдали, как собака… нет, волк… набросился на Уэйда, его леденящее душу рычание звучало кошмарно. Как и крики Уэйда.

Я прижала руки ко рту, когда волк вцепился в его плоть с такой остервенелостью, какой я никогда не видела. Как акула. Свирепый. Неистовый. Лихорадочный.

Он был массивным, с густой и мерцающей красной шерстью.

Затем я поняла, что Уэйд все еще держит нож. И он вонзил его в бок волка. Но в ответ получил лишь резкий вскрик и острые зубы, вцепившиеся ему в руку. Уэйд снова закричал, когда волк, все еще пребывая в абсолютном бешенстве, бросился к его горлу.

Он вовремя поднял руку, и зубы волка оставили глубокие борозды на его лице.

Я больше не могла этого выносить. Подбежала к Саре, выхватила пистолет и выстрелила в воздух.

К моему удивлению, волк дернулся и повернулся ко мне, оскалив огромные окровавленные зубы. Я попыталась навести на него пистоле, на всякий случай, но меня так трясло, что я все равно не могла держать его ровно.

Затем я услышала вой сирен. Бросив быстрый взгляд через плечо, увидела полицейские машины, направляющиеся к нам по подъездной дороге к реке.

Волк посмотрел на свою скулящую жертву, обнюхал ее, затем раздраженно выдохнул, как будто его запах был неприятным.

Больше не думая о своей жертве, он развернулся и побежал вглубь леса, но не раньше, чем я успела хорошенько разглядеть глубокую рану у него на боку и капающую с него кровь. Я сделала мысленную пометку позвонить лесничему. Хотя, может, и не стоило. Они наверняка уничтожат его за нападение на человека.

Сара опустилась на лесную подстилку и опорожнила свой желудок, когда на место происшествия прибыла небольшая армия.

Сознание Аннетт начало прояснять быстрее, чем мое, и она подбежала к Уэйду, который лежал в позе эмбриона и скулил.

— Ты умираешь по вине волка? — спросила она, пнув его по ноге. — Так ты должен умереть, урод?

Симпатичный полицейский, за грудные мышцы которого можно умереть, оттащил ее от Уэйда, пока медики осматривали его раны.

— Вот так ты умираешь? — закричала она, когда полицейский поднял ее и потащил к патрульной машине, брыкающуюся и кричащую, с волосами, похожими на пружинки, и съехавшими набок очками.

Боже, как же я ее любила.

Когда шеф Меткалф положил руки мне на плечи и заглянул в глаза, предположительно проверяя мое состояние… либо это было так, либо он выбрал подходящий момент, чтобы заметить синеву в моих глазах… я указала мимо него и просто сказала:

— Нож.

— Подождите! — закричал он. Медики отскочили назад, когда поняли, что под ногой Уэйда торчит нож. Удивительно, но у Уэйда хватило ума не воспользоваться им.

Другой офицер полиции подошел и положил нож в пакет для улик, в то время как третий проверял Сару.

— Дэфианс? — спросил шеф таким тоном, словно разговаривал с ребенком. Или с террористом. — Дорогая, ты ранена. Давай отведем тебя в скорую, ладно?

— Волк, — лишь это слово я смогла произнести.

— Хорошо. Мы добудем тебе волка, но сначала тебя нужно осмотреть. — Хотя он и поддразнивал меня, мне было интересно, видели ли они это великолепное, кошмарное существо. Существо из моих снов. Невероятно красивого зверя, который только что спас мне жизнь.

Даже когда меня укладывали на каталку, я задавалась этим вопросом.

После нескольких минут с кислородной маской на лице, я была как новенькая. Если бы не конвульсивная дрожь, желчь, обжигающая горло, и два глубоких пореза на боку… слава Богу, что на мне было пальто… я была в порядке.

Лежала на заднем сиденье машины скорой помощи, пока пожилой медик по имени Чед в двенадцатитысячный раз проверял мои показатели.

Аннетт сидела рядом с ним, отказавшись от мести, а шеф сидел рядом. Было даже довольно уютно.

— Не хочешь объяснить? — спросил Хьюстон меня.

— Я не проверила его историю. — Я перевела взгляд с Аннетт на него сквозь ресницы, полные слез. — Почему я не проверила его историю? Из-за меня ее могли убить.

— Поправочка. Из-за нас ее могли убить, — сказала Аннетт. — Я уже пострадала из-за работы, а мы еще официально не открылись.

Шеф взял меня за руку.

— Все в порядке, даффодил. Даже твоя бабушка совершала ошибки. — Я вдруг увидела печаль в его глазах.

— Ты действительно ее любишь. — А почему бы и нет? Она была красивой, обворожительной и умной.

— Люблю.

— Не возражаешь, если я спрошу — почему так и не позвал ее замуж?

Его смех был хриплым и немного душераздирающим.

— Я звал. Месяц за месяцем. Год за годом. Она не обманывала меня, просто элегантно отказывала. Каждый раз.

— Почему? Она тоже тебя любит. Я это вижу.

— Она была создана для чего-то большего. Я знал это. Просто хотел быть частью ее жизни.

— Ты и был. И все еще остаешься, как это ни странно.

Он неуверенно кивнул.

— Эй, как ты узнал, что нужно приехать? Мой звонок прошел? — я взяла свой телефон. Вместо 911, я набрала 7446458023700000002.

Довольно близко.

— Нет. Меня прислала твоя бабушка.

— Она написала мне. — Я удивленно посмотрела на сообщения. — Как, во имя Марса, она могла мне написать? — Рути прислала около тридцати сообщений, все с предупреждением не ходить в квартиру Уэйда. — У нее в завесе не должно быть сотовой связи.

— Я проверил Уэйда. Кажется, в прошлом году он был подозреваемым по делу о пропаже людей в Ипсуиче. Молодая женщина, поразительно похожая на Сару. Дело раскрыто. — Он наблюдал, как машина скорой помощи с дрожащим телом Уэйда уехала. — Может быть, теперь так и есть.

— Как Сара?

— Она в порядке, — сказала Аннетт. — Она благодарна.

— Я рада.

— Я тоже. Я вышлю счет.

— Аннетт, — начала я, но она захихикала.

Я хихикнула в ответ, и вскоре то, что начиналось, как простое снятие предсмертного напряжения, превратилось в постыдный фестиваль смеха беспрецедентного характера, неконтролируемое безобразие, которое было вульгарным и неуместным одновременно.