Царевна, царица, богатырь и птица - Наталья Сергеевна Филимонова

Впрочем, привычка дотошно изучать любой, даже кажущийся бесполезным, источник осталась у нее еще с академии. Порой бывало, целую книгу от корки до корки прочтешь, чтоб выудить оттуда одну-единственную фразу. Зато –  о том, чего в других книгах и не найдешь вовсе. Зато любой доклад при таком подходе становился целым событием –  Наины работы преподаватели всегда хвалили.

А потому правительница ответственно долистала раздел о регалиях до конца, с трудом продираясь сквозь витиеватые обороты и стиль письма, устаревший много столетий назад. И лишь в нескольких последних строках нашла наконец то, что искала.

“Поелику защиту величайшую да плодородие и процветание лишь сила истинной любви дает, на троне восседать должны царь с царицею…”

Наина потерла переносицу. Ага… вот почему наследников и наследниц в Тридевятом никогда не неволили. Царь и царица должны искренне любить друг друга. Тут уж ни о каких династических браках и речи быть не может.

Неужели все дело в том, что трон уже три года занимает одна Наина? Но ведь и раньше, пусть и нечасто, но случалось такое, что кто-то из правящей четы умирал прежде, чем наследник жениться успеет. Всякое в жизни бывает. Да и царь Игнат перед своей смертью сколько лет один правил. Что-то должно было случиться еще…

“Доколе в царевой семье мир да лад, крепка защита…”

Наина охнула. Неужели все дело в их ссоре с Алькой? Это они ослабили собственное царство своими сварами?

Правда, ссорились-то они все время… или это из-за Алькиного побега –  читай, разрыва между сестрами?

Дочитав страницу до конца, Наина прикрыла глаза, пытаясь уложить в голове то, что узнала.

– Ну что? –  отражение в церкальце, безмолвно наблюдавшее за ней все это время, наконец не выдержало. –  Вызнала что хотела?

– Вызнала, –  сквозь зубы процедила Наина. –  Знать бы, что с этим делать теперь. Мы с Алевтиной –  две последние представительницы царского рода –  своим разладом защиту ослабили. А потом она ее и вовсе… сняла.

– Как?! –  ахнуло зеркальце.

– С моей помощью, –  невесело усмехнулась государыня регент. –  Чары царских регалий тесно связаны с семейными узами и брачными клятвами. На троне всегда рядом царь с царицей сидеть должны. Алька давным-давно дала обещание королевичу Елисею… Пусть и благословения они еще не получили. Но пока первая наследница считала себя помолвленной, защита еще держалась…

Отражение невнятно выругалось. Наина согласно наклонила голову. Отчего об этом никто толком не помнил? И ей, и Альке, конечно, домашние учителя рассказывали и об истории царского рода, и о магии царских регалий. Но рассказывали, как выяснилось, недостаточно… И этот том, сотни страниц которого были заполнены перечислением всех предков и отдаленных родственников Альки, был одной из немногих книг, которые у Наины никогда не возникало желания изучить от корки до корки. До сих пор.

Государыня регент снова открыла форзац с родовым древом. В царских семьях всегда было много детей. И, похоже, к моменту смерти одного из родителей обычно кто-то из них был уже женат или замужем, или хоть помолвлен –  и всегда по любви. Чаще всего оставались в живых и давно женатые дядья, и замужние тетки наследников. Были ли все эти братья и сестры дружны между собой? Кто знает… Нежить, пусть и редко, но порой встречали в Тридевятом и прежде.

– Альку надо замуж выдавать, –  отражение озвучило очевидное. –  Или хоть помолвку…

– Угу, –  буркнула государыня регент. –  И, заметь, непременно по любви.

– Уууу…

Знать бы еще, откуда эта вся погань неживая берется. Вроде бы необученные маги порой поднимают покойников случайно. Но на случайность происходящее никак не тянет. Неужто и впрямь колдунья из Тридесятого нарочно кладбища поднимает? Но зачем?.. Добро бы армию создавала, это было бы хоть понятно. Но свободно шатающиеся по лесам упыри –  никак не армия. Расточительно это как-то –  своих же крестьян в расход пускать.

Али могут быть еще какие причины, кроме магии? Ох, как порой чародейского образования не хватает!..

– В библиотеку бы сейчас… –  тоскливо протянула Наина, облокотившись о стол и потирая виски кончиками пальцев. –  Академическую! А я даже до обзорной лекции по нежити не доучилась…

Собственное отражение посмотрело на нее, как на дитя неразумное, и пожало плечами.

– Так спроси у того, кто доучился.

*

…И почему ей сразу не пришло в голову задать этот вопрос Ратмиру –  еще когда он докладывал о том, что видел сам в Тридесятом? Может, потому что, спрашивая об этом, она пусть на миг, но снова превратилась бы в Наю, которая бесконечно забрасывала вопросами своего наставника –  старшекурсника? Помнит ли он сейчас на самом деле, кто она, узнал ли до конца, поверил ли сам себе? Кто знает… да и… неважно это теперь, наверное.

Чтобы понимать, как бороться с явлением, следует знать природу явления. Этого не говорили преподаватели на первом курсе. Да и на втором –  Ная выбрала кафедру артефакторики, и помимо общих предметов, изучала свойства материалов и отсроченные заклятия. Но Ратмир, учившийся на мага-целителя, не раз повторял ей –  чтобы найти лекарство, нужно знать все о болезни.

– Найди мне его, –  коротко приказала правительница, и зеркальце, любившее поехидничать и поспорить, на этот раз беспрекословно принялось за дело. На его поверхности калейдоскопом замелькали картинки-отражения –  так быстро, что и не понять ничего, не приметить.

Наина бросила взгляд в окно. Долго с градоправителями говорила –  уже и смеркаться начало. А пока в родовой книге копалась, вовсе стемнело. Колдун, поди, на привал уж остановился, ко сну собирается.

…Маги обычно контролируют зеркала рядом с собой. Но Ратмир знает, что государыня регент может вызвать его. Он должен ответить на вызов. Должен.

Отражение в очередной раз моргнуло –  и картинка наконец стала четкой.

Колдун, судя по всему, как раз умывался –  и собирался ко сну. В зеркале отразилось его лицо с капельками воды на щеках, встрепанные волосы и обнаженные плечи.

Наина моргнула –  прикрыв глаза и пару мгновений помедлив, прежде чем их открыть. Как-то она… не предусмотрела этого момента.

– Моя государыня? –  голос мага прозвучал чуть изумленно. –  Прошу простить меня…

Правительница осторожно открыла один глаз, затем другой. Чтобы понаблюдать, как колдун в зеркале прижимает к лицу полотенце и тут же небрежно отшвыривает его в сторону.

Ратмир торопливо отошел от зеркала и вернулся с накинутым на плечи алым богатырским плащом. Негоже перед государыней голышом разгуливать. Даже если она сама у тебя в зеркале объявилась.

Правда, бросив на него взгляд, Наина едва удержалась,