Наталья Ткаченко - Принцесса. Пособие по выживанию (СИ)

Я выпалила это всё на одном дыхании, и уставилась на Гергия в ожидании. Одно его слово, и я гордо развернусь и уйду! Не собираюсь я терпеть такое обращение! Гергий шагнул ко мне, осторожно взял за руку и виновато сказал:

— Слава, прости меня, мне очень жаль, что я тебя обидел. Я признаю, что повёл себя некрасиво, но пойми, я слишком привык к презрению детей благородных родов, а ты была такой невероятно милой, так восхищалась росписью, — попытался оправдаться Гергий.

— Но она и правда такая красивая! — возразила я, он улыбнулся и сказал:

— Ты меня прощаешь? — Я кивнула, а он продолжил наводить мосты: — Я бы хотел как-нибудь взглянуть на портрет Алилы. Ты сейчас живёшь у неё?

— Да, приезжайте! — весело сказала Алила, довольная тем, что инцидент исчерпан. — Хотя, если хочешь, я тебе прямо сейчас покажу одну её работу, это одна из моих любимых!

Меня пронзило страшное подозрение. Видела ли я папку после того, как спрятала её в пакет?!

— Алила, — с намёком на долгую и болезненную кончину произнесла я. Она только усмехнулась, в мгновение ока открыла сумочку, выхватила листок, развернула его и сунула под нос Гергию.

Замечательно! Теперь моё ню обойдёт весь зал! Я подскочила к ним с намерением выхватить рисунок, и выдохнула с облегчением: оказалось, что это изображение моей подруги Олеси в беседке у неё на даче.

— Слава, это прекрасно! — отвлёк меня Гергий, с интересом рассматривая мой рисунок. — Есть, конечно, пара технических огрехов, но в целом просто великолепно!

— Да ладно вам, — смутилась я. — Вы меня захвалите!

— Нет, правда, очень хорошо, — он сложил рисунок и протянул его Алиле. — Кто тебя учил рисовать? Ты давно рисуешь?

— Нет, — начала я со второго вопроса. — Где-то год или два. И никто меня не учил, просто у нас на даче зацвели ирисы, я решила нарисовать их, и так всё и началось.

— А ты бы не хотела… поучиться?

Я недоверчиво посмотрела на него, а потом честно сказала:

— Если это только чтобы загладить неприятный момент…

Он засмеялся, и оказался вполне милым человеком.

— Нет! Мне нравится, как ты рисуешь, но я знаю, что ты могла бы делать это ещё лучше. Так что это скорее из любви к искусству…

— Тогда я согласна, — снизошла я.

Он улыбнулся.

— Отлично, вы уже познакомились, — сказал Ладимир, подходя вместе с остальными.

— Да, мы уже и поругаться успели, — беззаботно ответила Алила, заметила мой укоризненный взгляд и в порыве великодушия добавила: — И помириться.

— Не обижайте Славу, — попросил Ладимир, обнимая меня за плечи. — Она — приятное исключение из знакомых нам детей благородных родов. Мы, конечно, должны были предупредить, что она приедет с нами…

— Нет, — быстро прервала его Алентина. — Это я виновата, что не написала в приглашении…

— Скорее я, — тут же вставил Гергий.

— А я тут не при чём! — весело прервала коллективное покаяние Алила. — И вообще, я похищаю у вас Славу, мне надо её кое с кем познакомить!

Не успела я оглянуться, как уже неслась за ней на другой конец залы. Там Алила подлетела к стайке щебечущих девушек, подтолкнула меня к ним и объявила:

— Всем привет! Это Слава, не обижайте её, потому что она лапочка!

Я мгновенно оказалась в центре внимания, на меня посыпались улыбки, имена и заверения, что всем очень приятно со мной познакомиться. К Алиле подлетела такая же обалденно красивая девушка — высокая изящная брюнетка с большими серыми глазами, обменялась поцелуями, повернулась ко мне и представилась:

— Я Сения. Ты не из проклятого рода! — объявила она.

— У меня это что, на лбу написано? — вырвалось у меня. Только я испугалась, что обидела её, как она весело рассмеялась.

— Нет, просто, во-первых, я всех наших знаю, а во-вторых, у нас мало девушек с такими чудесными каштановыми волосами! — она провела по ним рукой, задержала её возле моей щеки и так улыбнулась! Не-е-ет. Мне кажется. Мне кажется! Ну скажите, что мне кажется!

— Так-так-так, — подоспела мне на помощь Алила. — Стоит тебя на минуту оставить одну, и ты уже строишь глазки моей подруге!

— Сама виновата! — парировала Сения, пристраиваясь рядом со мной и потихоньку куда-то подталкивая. — Незачем было приводить сюда такую красивую и милую девушку!

— Куда это ты пытаешься её умыкнуть!? — Алила заметила, что мы потихоньку удаляемся. — Она, между прочим, совершенно невинное дитя, не понимающее некоторых радостей нашей девичьей жизни! Не смей её совращать! Я сама это сделаю!

Сения рассмеялась и уже приготовилась достойно ответить, но вдруг увидела кого-то на другом конце залы и так и застыла с раскрытым ртом.

— Это он… — прошептала она, и тут же завопила на весь зал: — Ты вернулся! Извини, я сейчас, — быстро сказала она мне и бросилась туда.

— Значит, контракт закончился, — с фаталистическим спокойствием сказала Алила.

— Это её парень? — спросила я, смутно угадывая мужскую фигуру за чужими спинами.

— Двоюродный брат и признанный разбиватель всех женских сердец от Северного моря и до Южного! — немного раздражённо ответила Алила. — Он, видите ли, ждёт свою единственную! Ну а почему другие должны ждать?!

— Алила, ты случайно в него… — начала я.

— Нет! — отмахнулась она. — Но меня бесит его жизненная позиция. По нему столько девушек сохнет, а ему хоть бы хны — со всеми неизменно вежлив и доброжелателен и неизменно неприступен.

Она перевела взгляд на меня, и я прямо-таки увидела, как в её прекрасной головке зреет ПЛАН.

— Нет! Даже не думай! — воскликнула я.

Алила коварно улыбнулась, щёлкнула застёжкой сумочки и жестом фокусника извлекла из неё сложенный вчетверо лист бумаги, развернула…

Наивная я, наивная!

— Убери немедленно! — я попыталась выхватить у неё рисунок, но она увернулась, хотя и спрятала компромат в сумочку. — Сколько ещё рисунков ты у меня перетаскала?! И вообще, тебе не стыдно?!

— Нет! — пожала она плечами. — Ну так что, согласна соблазнить его?

— Нет! Ни за что!

— Да! За то, что я верну тебе этот рисунок, — торгашеским тоном возразила Алила. — Кстати, ещё ты меня познакомишь с той девушкой на рисунке…

— Нет! — подскочила я. Олеся — моя лучшая подруга, подложить ей такую пусть и очень симпатичную свинку, как Алила…

— Ревнуешь? — расплылась в довольной улыбке Алила. Я мрачно на неё посмотрела, взвесила все "за" и "против" и обречённо сказала:

— Про Олесю забудь, а насчёт этого парня уточни-ка, что от меня требуется. Но соблазнять я его не буду!

— Ну, скажем, пусть он поговорит с тобой больше десяти минут, или вытяни из него признание, что ты ему нравишься! — смилостивилась Алила. — А уж если обнимет или поцелует, то я не только рисунок тебе верну, я… я не буду тебя домогаться… неделю, нет, столько я не смогу! Пять дней!