Истинная проблема для дракона - Лана Воронецкая

остался жив. Я понимаю, что люблю его. И хочу быть с ним, даже если нам не суждено остаться вместе.

Асгар притаскивает меня в свою комнату и шепчет:

— Дориана здесь нет. Он у Ашары. Ты же не собиралась опять им мешать, маленькая?

Стыдливо опускаю глаза в пол. Кусаю губы и выдавливаю:

— Прости…

В комнате царит полумрак, лишь пробиваются в окошко первые рассветные лучи. Асгар не включает свет. И так всё видно.

Он делает шаг назад, оставляя меня нервно мять подол юбки посреди комнаты. Дракон снимает с себя грязную порванную рубашку, отбрасывает на пол и усаживается на кровать, тянет хриплым басом:

— Этого мало, Эша… — он сглатывает и тяжело дышит, ждёт.

Не смею оторвать глаз от пола. Я принимаюсь расстёгивать пуговички на платье.

Он молча наблюдает. Не заставляет, не принуждает, но и не останавливает.

Я уже расстегнула все пуговички. Он, что так и не поможет мне? Будет сидеть и наблюдать? Я никогда раньше не раздевалась перед мужчиной. Мне очень неловко. Я медлю.

Собираюсь с духом, закрываю глаза, набираю воздуха, словно готовлюсь нырнуть глубоко под воду. И… стягиваю рукава вниз, а потом и всё платье падает к моим ногам. Я остаюсь в одной сорочке –прохладный воздух холодит кожу. Может он хотя бы обнимет?

Но я лишь слышу, как он тяжело дышит, а потом щелкает пряжка на опояске.

Асгар рассматривает меня. Я не могу снять сорочку. Как? Вот так? Он будет на меня смотреть?

Тогда он сжаливается и шепчет:

— Иди ко мне, стеснительная Эша. Я помогу.

И я иду. Подхожу ближе и продолжаю рассматривать половицы.

— Еще ближе, — он притягивает меня к себе между раздвинутых ног.

Приходится оторваться от пола, но теперь я смотрю на расстёгнутые штаны и на его возбуждение. Жмурюсь и облизываю губы, вызывая его утробный рык.

Асгар сам снимает мне сорочку, оставляя совершенно голой. Ведь панталончики он стащил с меня еще на озере. Воспоминания о том, что было после этого жгутся изнутри.

Он сжимает руками голые ягодички, притягивая еще капельку ближе, я чувствую горячие губы Асгара на своей груди и у меня перехватывает дыхание. Он водит кончиком языка вокруг соска, а потом нежно втягивает его в рот, посылая мурашки в низ живота.

Пока ласкает губами другую грудь, вызывая у меня стон, берёт мою руку и тянет себе между ног, заставляя обхватить его возбуждение. Он большой, горячий и твёрдый.

Асгар водит моей рукой вверх и вниз, показывая, как надо.

— Хочешь его в ротик, маленькая Эша?

Я знаю, что я это сделаю, но говорить об этом вслух так стыдно.

Я просто опускаюсь перед ним на колени и мне приходится открыть глаза, когда тянусь губами к тому, что ему так не терпится засунуть мне в рот.

— Маленькая послушная девочка…

Асгар даёт мне рассмотреть детали. Ждёт пока я сама начну. Я высовываю язычок и трогаю гладкую головку, потом слизываю капельку, пробуя Асгара на вкус. Мне нравится –пахнет моим драконом. Асгар порыкивает, когда я обхватываю головку губами.

Я не знаю, как правильно, просто облизываю.

Он стонет:

— Соси, Эша.

И я сосу, как умею. Никогда не думала, что буду делать такое с мужчиной. Но Асгару так нравится, он рычит и подкидывает бёдра, засовывая глубже. Волна возбуждения проходится и по моему телу, просто от того, что я чувствую, как ему хорошо.

С громким стоном он выходит из моего рта, дёргает меня вверх.

— Тихо, маленькая. Я не хочу кончить в твой сладенький ротик.

Асгар раздвигает коленом мне ноги и усаживает на себя верхом. Я чувствую, как его каменное возбуждение упирается мне между ног, пока он целует меня в губы.

Он отстраняется:

— Передышка, Эша, — Асгар заглядывает мне в глаза. — Ты готова, маленькая?

Я снова кусаю губы. Как о таком можно говорить? Не выдерживаю горящий взгляд его глаз с вытянувшимися зрачками и смотрю ниже, на его грудь. Разглядываю татуировку дракона на левом плече. Да, я, действительно, видела хвост дракона, торчащий из-под рубашки, а теперь и целого зверя. Рисунок пропитан магией.

Асгар трогает моё левое плечико, тянется к нему губами, вылизывает языком. Потом отстраняется и снова пытается поймать мой взгляд, страстно шепчет:

— Эша, девочка моя, сначала я тебя немножко покусаю. Не бойся. Тебе понравится.

Я разрешу ему всё. В смущении трогаю пальчиком искусно сделанный рисунок, обвожу контуры дракона.

Асгар почему-то вздрагивает, спрашивает в недоумении:

— Что ты делаешь, Эша?

И я шепчу пересохшими губами в ответ:

— Твой дракон такой красивый.

Чувствую, как напрягается Асгар. Он застывает, так и не коснувшись моего плеча зубами.

— Ты видишь татуировку?

— Да, Асгар, — мне так хочется признаться ему, я не могу больше сдерживать чувств. — Я люблю тебя.

А в ответ –тишина. Я боюсь пошевелиться. Что опять я сделала не так?

Асгар медленно отстраняет меня, заставляя слезть с его коленей. Он больше не смотрит мне в глаза. Он даже застёгивает брюки, которые натягиваются на его огромном возбуждении и топорщатся колом.

Он так и продолжает прятать глаза, тянется и подбирает с пола мою сорочку, кидает мне её:

— Оденься, Эша.

Я судорожно натягиваю тонкую ткань, руки трясутся, с трудом попадаю в вырезы. Обхватываю себя руками. Я не понимаю, что происходит.

Асгар открывает портал:

— Ничего не будет. Иди, Эша. Я тебя и так прощаю.

Почему?

Я молча ухожу, он кидает мне вслед моё платье.

Портал захлопывается. Я оказываюсь в своей комнате, заваливаюсь на кровать и горько плачу.

Почему-то Ашары нет в комнате. Это хорошо. Я не готова ни с кем обсуждать то, что произошло.

Асгар испугался, что я его истинная?

А я чуть не переспала с ним. И призналась в любви…

Трус.

В комнате уже совсем светло. Хватит реветь, Эша. У тебя есть цель. Надо найти Эмили. Подумаешь –отчислили…

Подумаешь, молодой древнейший отверг признание в любви. Можно подумать, я с самого начала не знала, что он мне не пара. Обидно, конечно, что не удержала язык за зубами.

Поплакала, да, и ладно. Некогда разводить любовные шашни и размазывать сопли.

Главное, что появилась ниточка, за которую можно уцепиться и разыскать сестрёнку.

Бегу в уборную, умываюсь холодной водой, пытаясь привести себя в нормальный вид. Но, глаза опухли, нос покраснел –видок еще тот. Хоть плакать перестала.

Роюсь в волшебной сумке, нахожу «мою прелесть» — контрафактное