Поцелуй снежинки - Анна Бахтиярова

отрезала моя сестра. — У меня есть жених. А будешь упорствовать, подмешаю тетушкиных лекарств. Несочетаемых. Из одной особенной комнаты неделю не выйдешь.

Лоренс вытаращил глаза, не ожидая услышать столь своеобразной угрозы.

— А теперь все за работу, — объявила Летисия. — Девочки, вы разберитесь с книгой заказов. Найдите к заказам рецепты, я потом гляну, что у нас в наличии, а чего не хватает. А ты сначала со мной на чердак — ревизию ингредиентов проводить, — велела она Лоренсу. — Потом будем плакат рисовать — о распродаже. А как закончим, зайдешь в редакцию и объявление в газету подашь. Пусть все знают, что у нас скидки.

— А стоит? — нахмурилась Евгения.

— Я тоже не хочу дешевле товар отдавать, — призналась Летисия после тяжкого вздоха. — Но просто так сейчас к нам мало кто пойдет. Ладно бы Мелина на улице пропала иль в лесу. А то ведь прямо в лавке. Зато возможность сэкономить делает людей очень смелыми и забывчивыми. Придут. Как пить дать, придут. Идем, — она махнула рукой Лоренсу. — Коли явился работать, не будем тратить время на болтовню.

— Дай мне пару минут, — попросил тот неожиданно и покосился на меня. — Мне нужно поговорить с… — гад ползучий так и не знал моего имени.

Хотелось огрызнуться. Сказать гадость. Но зачем усложнять нам обоим жизнь? Особенно, если я не отказалась от идеи выйти за него замуж и спасти жизнь.

— Пять минут, — отрезала Летисия. — Потом чтоб был на чердаке.

Лоренс кивнул, дождался, пока мы останемся в лавке одни (не считая Сирила, всё ещё прятавшегося за прилавком), и проговорил:

— Я хотел извиниться за вчерашнее. За слова, которые сказал о твоей внешности. Это было низко. Я на самом деле не такой. Правда. Сам не знаю, что на меня нашло.

Я уставилась в пол, в попытке скрыть растерянность. Признаться, думала, Лоренс попытается скостить срок работы на нас.

— То есть, обычно ты не говоришь девушкам всё, что о них думаешь? — брякнула зачем-то.

— Не говорю, — признался Лоренс послушно. — Хм… В смысле, у меня обычно не бывает столь гадких мыслей. Это я хотел сказать.

— Ясно… — протянула я.

Он извинился. Признал, что был не прав. Но на душе всё равно было неприятно.

Я для него уродина.

А ведь в лесу был не прочь перейти к активным действиям…

— Ничего не скажешь? — Лоренс приподнял одну бровь.

Я чуть зубами не заскрежетала. Он ждет, что от радости запрыгаю, раз такой, как он, снизошел до меня-дурнушки?

— Я тебя услышала. Хорошо, что мы всё прояснили. А теперь ступай на чердак. Летисия не из тех, кто любит ждать.

Он ушел, больше ничего не сказав, а я позвала Евгению, чтобы заняться книгой заказов и рецептами. Может, я теперь и умею заставлять еду готовиться самостоятельно, в лавке нужно работать ручками. Сама не откроется и товар не продаст.

Минут пятнадцать работали в молчании. Потом сестра не выдержала.

— Может, сказать Лоренсу правду? — предложила она. — Пусть знает, что обречен, а помочь способна женитьба на тебе. Потом можно и развестись, коли не заладится. Хотя… когда вы ругались перед состязанием, от вас искры летели.

— Ничего от нас не летело, — проворчала я. — А Лоренс не поверит ни единому слову.

— Значит, покажем ему Сирила в доказательство, что мы не просто люди.

— Нельзя раскрывать магические секреты. Неизвестно, как он отреагирует. У нас могут быть проблемы. Мы тут не хозяйки, а еще недавно ходили в подозреваемых у Райта.

— Ты права, — согласилась Евгения. — Ладно, время до конца зимы еще есть. Попробуй женить его без страшных рассказов. А там будет видно.

* * *

Мы плодотворно проработали несколько часов. Все мы. Лоренс делал всё, что велено. И на чердаке Летисии помог. И на дверь объявление повесил, которое сам и написал красками на большом листе, и в редакцию сходил. Вернувшись, принялся ремонтировать покосившийся шкаф. Тот самый, что упал недавно стараниями Харрисона.

Пока он трудился, нас навестили два гостя. Незваных.

Первым оказался вспоминаемый недавно Джордж Райт.

— Вы теперь тут работаете, господин Кин? — удивился он, увидев Лоренса с молотком.

— Временно. По полдня, — отозвался тот. — Помогаю трем леди.

«Как благородно», — едва не съязвила я.

С другой стороны, с чего бы Лоренсу признаваться, что проиграл состязание девушке. Да, вероятно, слухи дойдут до сыщика. Но не самому же об этом рассказывать.

— Вы к нам по делу, господин Райт? — осведомилась Евгения строго. — Иль прикупить что хотите?

— Жене бы пригодились кое-какие настойки, — признался он. — Но покупать сам пока не могу. Это место преступления. Нехорошо получится, раз я веду дело. Я к вам поинтересоваться пришел, не видел ли кто из вас старуху Маршу со дня исчезновения Мелины?

— Нет, — пробормотала я. — Мы же под домашнем арестом сидели. Только накануне из дома вышли в первый раз.

— Помню. Но может, она сама рядом бродила?

— Не бродила, — Евгения подозрительно прищурилась. — Вы же не хотите сказать, что теперь и она пропала?

— Не уверен, — признался сыщик. — Но дома она не появляется. И никто ее не видел.

— Это делает ее главной подозреваемой, не находите? — вмешалась в разговор Летисия.

— Или еще одной жертвой, — ответил сыщик загадочно и тут же попрощался. Но пообещал, что супруга его непременно заглянет за настойками. Тем более, раз на них скидки обещаны. Он же внимательный. Объявление на двери успел прочитать.

— Сбежала она. Марша. Как пить дать, сбежала, — процедила Летисия, едва за Райтом закрылась дверь. — Потому что виновна старая карга!

— А зачем блаженной старухе Мелина? — удивился Лоренс.

— Потому что блаженная, — отмахнулась тетушкина помощница. — У нее вечно все плохие были. Ладно, давайте работать дальше. Что там у нас с рецептами?

Но едва мы начали составлять список недостающих ингредиентов, как пожаловал второй незваный гость. В шубе до пять и шапке, надвинутой на глаза, но не способной скрыть уродство лица.

— Ой! — Летисия от неожиданности врезалась спиной в прилавок.

Евгения вскинула руку, указывая на визитера пальцем, и завопила:

— Тролль! Тролль! Тролль!

А я… я просто застыла в шоке. Нет, это был не