В лабиринте нереальностей. Книга первая (СИ) - Кароль Елена

      — А можно поподробнее?

      — О чем?

      — Обо всём. Вчера ты обещал рассказать мне сказку. — невесело скривив губы в слабом подобии улыбки, решительно кивнула: — Я готова, рассказывай.

      — Рассказ не одной минуты.

      — А мы разве куда-то торопимся?

      — И не одного часа.

      — Ты еще скажи — не одного дня.

      — Ну-у-у... — разулыбавшись, словно я сказала именно то, что собирался сказать он, мужчина согласно кивнул. — Если рассказывать всё, то и месяца не хватит. Но надо ли тебе знать это самое пресловутое всё? Слышала присказку: меньше знаешь — крепче спишь?

      — Слышала. И что? Не расскажешь?

      — Отчего нет. Было бы в этом твоё желание.

      Прищурившись на подобную покладистость, я уточнила:

      — И что всё это время буду делать я? Где жить и на что?

      — Будешь гостить у меня и слушать сказки. — подмигнув и тихо усмехнувшись на мой крайне недоверчивый взгляд, Эйнар вдруг поинтересовался: — Что значит на что?

      — У меня нет ничего, даже расчески. — ткнув пальцем в свою не совсем приличную прическу, затем широким жестом прошлась по платью. — И это единственная моя одежда. Вот ты, между прочим, переоделся в домашнее и удобное. А у меня даже ночнушки нет. И купить не на что.

      С настоящей обидой замолчав, когда он засмеялся сначала тихо, потом всё громче и громче, и под конец вообще хохотал в голос, насупилась и поджала губы. Смешно, ага. Мне вот совсем не смешно!

      — Извини. — отсмеявшись минут через пять, но всё ещё усмехаясь, блондин качал головой, словно до сих пор не веря в то, что я только что сказала. — Всё время забываю о вашем сложном логическом мышлении. Говори, что тебе надо — всё будет.

      — Домой?

      — Лапушка... — моментально растеряв всю веселость, Эйнар недовольно поджал губы и изучающее прищурился. — Я тебя не убедил?

      — Ты меня ещё не начинал убеждать. Я слышала только пустые слова о том, что это опасно. Почему это опасно? Кто такой Ковен? Какое право он имеет решать, где мне жить и что делать?!

      — Эх, Ира-Ира... такая хорошая девочка, но такая любопытная... — внимательный осмотр моего раздраженного лица, — и настойчивая. Значит, хочешь услышать ответы на эти вопросы?

      — Хочу.

      — С подробностями?

      — Да.

      — Со всеми?

      Вместо ответа снова недовольно поджав губы, наклонила голову и окинула юмориста хмурым взглядом. Если это такое тонкое издевательство, то я его не оценила.

      — Что?

      — Мне не нравится, как ты со мной разговариваешь. Создается стойкое ощущение, что ты надо мной просто издеваешься. — не собираясь ходить вокруг, да около, я заявила как есть: — И если это всё ради того, чтобы ничего не рассказывать, то я не оценила. Будь любезен отвезти меня домой.

      Встав и первой отправившись на выход, не собиралась больше терпеть подобного отношения. Вот только до выхода я так и не дошла.

      — Ир-р-ра... — догнав в коридоре у входной двери, мужчина перехватил мою руку и резко развернул к себе, тут же перехватив и вторую, когда я с размаху попыталась залепить ему пощечину. К сожалению, попытка провалилась. — Тихо-тихо... в кого такая обидчивая?

      — В бабулю. — прошипев, дернулась, но он держал крепко. — Пусти.

      — Успокойся.

      — Я спокойна.

      — Незаметно.

      — Плохо смотришь.

      — Лапушка...

      — Прекрати! — рыкнув и топнув ногой, натуральным образом взбесилась, когда он снисходительно улыбнулся. — Я! Не! Лапушка!

      — Ты очень громкая и обидчивая лапушка.

      — Р-р-р!!!

      — Боюсь.

      Улыбка стала шире, чем разозлила меня ещё больше. Лучше б напугала! Я бы ему уже с удовольствием тут что-нибудь разнесла!

      Несколько минут поиграв в гляделки, когда я шипела сквозь стиснутые зубы, а он снисходительно улыбался, удивленно обернулись оба, когда входная дверь грохнула без предупреждения и на её пороге появилась... бабуля собственной персоной.

      — Ба? — недоверчиво уточнив, в ответ заработала пронзительный взгляд и осмотр с ног до головы.

      А затем прозвучал абсолютно неуместный вопрос:

      — Завтракала?

      — Да...

      — Что?

      — В смысле? — полностью потеряв мысль, могла только глупо моргать.

      — Что завтракала?

      — Омлет...

      — И?

      — Чай с печеньками и вареньем...

      — Та-а-ак... — взгляд бабули переметнулся к Эйнару и тут же потяжелел, а она с угрозой повторила: — Та-а-ак...

      — Как? — нисколько не выглядевший напуганным, мужчина, казалось, с трудом удерживался от смеха.

      Смешно? Ему смешно??!

      — Своевольничаем?

      — Ни в жизнь!

      — Хамим?

      — Да никогда!

      — Хворостину взять, али поганой метлы тебе хватит?

      — Помилуйте... — уголки его губ подрагивали, но рук он моих так и не отпускал, усилив захват, когда я попыталась дернуться. — Да мы тут уже почти обо всём договорились. Да же, лапушка?

      — Я не лапуш-ш-шка!

      — Поверь, это временно.

      — Милок... — прервав наш обмен любезностями, бабуля шагнула ближе и, умудрившись встать так, что мужчине пришлось меня отпустить, заявила: — Зашла я тут с утреца к матушке твоей... Так вот, против она того, чтобы её владения подвергались подобной угрозе. Так что... бывай, милок.

      — То есть... — резко посерьезнев, Эйнар почему-то посмотрел на меня, затем снова на бабулю и хмуро переспросил: — То есть как бывай?

      — А вот так. — подхватив меня под руку и резко зашагав на выход, бабуля всё бубнила под нос: — Не было печали, вырастили девку на выданье... а выдать-то как раз и забыли. Что папенька, что маменька... тьфу, бестолочи!