Александр Бромов - Высшее образование по-демонически

Тот сидел за компьютером в распахнутом банном халате и быстро набирал текст. Не утерпел, зло подумал Сантилли, даже не обсох толком, а уже по шлюхам. Родственник едва успел удивиться визиту, больше ему ничего сделать не дали. На пол полетели какие-то книги, листы бумаги, карандаши и ручки. Компьютер, покачавшись на краю стола, радостно присоединился к привычной компании, решив, что там намного безопаснее. Разъяренных демонов он еще ни разу не видел, но первого впечатления уже хватило.

Сантилли спокойно наблюдал, как багровеющий Тоньес тщетно пытается оторвать его руку от своего горла. Поза сама по себе особо не располагала к активным действиям, хотя Ласти бы выкрутился из нее в течение нескольких секунд. Но мы не Ласти, поэтому будем беспомощно дрыгать ногами, лежа спиной на столе. И что там нам мешает? Герцог оглянулся, бегло оценил внушительную «трудовую» мозоль. Эх, пивко! Эх, сидячий образ жизни! В это время граф попытался достать противника ногами, невольно расширив обзор. Иэтим он завлекает любовниц? Сантилли укоризненно посмотрел на зятя и усилил нажим.

— Я бы предпочел, чтобы ты навсегда исчез из жизни моей сестры, но вряд ли отец одобрит мой поступок. Если она еще хоть раз расстроится из-за тебя…. Слово даю, ты пожалеешь.

Герцог тряхнул Тоньеса, чтобы тот до конца проникся серьезностью момента, и сбросил его на пол наводить порядок, с силой толкнув по столу от себя. Родственник, проскользив по столешнице, с грохотом рухнул с другой стороны, окончательно добив компьютер. Новый купит. Шлюхи скинутся, зло подумал Сантилли, возвращаясь в погреб за вином.

Когда он вернулся в общежитие, держа бутылки охапкой, его уже ждали с нетерпением.

— Мебель куда дели, деятели? — строго спросил Алексей, — Как Иоганыч отсчитываться будет.

Герцог широким жестом обвел вокруг себя рукой и клятвенно заверил полковника, что они все вернут и даже с прибытком. Тут Надежда решила поинтересоваться роскошным котом, вальяжно развалившимся на спинке диванчика, и до Ласа дошло, что ему вообще-то больше десяти лет, а выглядит он молодцом хоть куда. А они привыкли, считая Демона чем-то вроде продолжения Мишеля. Примелькался, так сказать.

Йёвалли весело поднял брови, друг, наоборот, сдулся.

— Ну, не знаю я, как долго он жить будет, — оправдывался Мишель, — Что мне, крови для друга жалко, сколько ее в меня влито?

Доводы, что это кот, животное, которое максимум дотянет до пятнадцати лет, были решительно отметены в сторону.

— Представляете, как он поумнеет! — пылко доказывал заботливый хозяин, наглаживая любимца.

— Разговаривать начнет, — невинно продолжил Глеб, — А мы ему дуб посадим.

Так демоны начали знакомство с местными сказками и творчеством знаменитого поэта.

— Давайте, я сразу вас огорчу, молодые люди, — Марк соединил кончики пальцев, — То, что мы сейчас вот так с вами задушевно сидим, — профессор покрутил рукой над столом, — не говорит о том, что лично я буду делать вам поблажки. Без обид.

Демоны искренне удивились. Какие обиды? С тем же Вардисом они выпили намного больше, удивительно, что живы до сих пор. Учитель хмыкнул, но комментировать не стал. Неизвестно еще как потом зачтутся ему эти комментарии.

— А откуда это ты появился в последний раз? — Глеб все-таки не утерпел и задал вопрос, — Средневековый замок? А нам можно на экскурсию?

— Можно, — усмехнулся Сантилли, — Сразу уточню, — предупредил он открывавшего рот дядю, — как соберетесь, так и пойдем, лишь бы не ночью и когда мы свободны. Разница во времени небольшая. Ничего не пропустил?

Эджен потихоньку начала прислушиваться к разговору. Язык они учили одновременно, каждый по своей причине. Вардис, чтоб не отставать от учеников, Сах и Мишель за компанию, она, чтобы отвлечься от черных мыслей и не оставаться в одиночестве.

— И как вам у нас? — со смешком спросил Алексей, знаком показывая, чтоб герцог вина не жалел.

О, да! Россия поразительная страна, это демоны признали безоговорочно.

Язык, к которому они сначала отнеслись снисходительно, оказался для них, конечно, не адом, но буреломом точно. В некоторых местах демонам пришлось буквально прорубаться сквозь языковые заросли. Родной язык после этого стал еще более родным и доступным. Сантилли некоторое время путался, когда начинал считать, особенно весело стало после добавления прилагательных.

— Буква ы — это вообще отдельный разговор, — герцог недоуменно вздернул бровь, — Почему пишем одно, а читаем по-другому, имеются в виду ударные и безударные гласные? А подразумеваем так вообще третье, но, хвала богам, нам делали скидку на происхождение.

Демонам пришлось задействовать мозг на полную катушку, чтобы уложиться в срок, а в качестве практики самим вести переговоры с русскими партнерами, ну, и учебники сыграли свою роль.

Нет, в принципе все понятно. Например, сладкое вино, полусладкое. Но что значит «сухое»? В порошке? Или «столовое»? Они все на столе хоть как, или некоторые нельзя ставить? Или есть еще варианты?

Почему говорят «линяем», когда надо уходить? Ладно, жаргон, мы поняли. Но при чем здесь линька?

— Ваше «здравствуйте», — Лас обиженно посмотрел на Глеба, — Вы специально его придумали?

— Сколько времени вам понадобилось, чтобы в совершенстве выучить наш язык? — Марк приготовился услышать что-нибудь вроде «несколько лет», но уж никак не страдальческое «больше месяца».

Словарный запас пополнялся быстро, но чтобы научиться правильно его применять, пришлось приложить недюжинные усилия. Тот же японский, давался не в пример легче, конечно, если не думать об иероглифах, темпах, степени обучения и применении. Если сенсея они понимали, то самих японцев с трудом. Они-то говорят об отвлеченных вещах, а не о боевых приемах.

— Знаете, когда мы начали осознавать то, что говорим, стало намного интереснее. Нам с Ласти нравится решать трудные задачи, — герцог покусал губу, — А ваш язык — это нечто! Я правильно сказал? Много подтекста, смысловых нагрузок, возможностей игры слов и со словами. Замечательно.

— Мне нравится — «руки не доходят посмотреть», — Лас фыркнул, глядя на непонимающие лица людей, — Вы не пробовали эту фразу представить зрительно?

Марк воспользовался советом и расхохотался:

— А я все думаю, почему Ален на меня так странно косится?

Сначала язык ставил их в тупик безобразным количеством исключений, постоянно пропадающими и меняющимися буквами и звуками, помимо всего прочего, теперь их ставило в тупик мышление этого народа. Почему все хохочут, когда плакать надо, рассказывая анекдоты про самих себя? Лично Сантилли было бы обидно, а они смеются над собой.