Ледяные маски Оверхольма 2 (СИ) - Дэвлин Джейд

— Лир, тащи жену домой, — распорядился Чариз. — Все же она нормальная леди, а не человек из камня, как, наверное, себе вообразила. А мы еще удивлялись, что сегодня наша Эмберлин показывает свой иномирный характер ярче, чем обычно. Конечно, любого можно довести, тем более женщину. Иди. С отцом я все улажу.

— С удовольствием. Спасибо, Чар, — кивнул муж, натурально подхватил меня на руки и «потащил».

Мне было уже почти плевать на окружающее. Словно резко выдернули стержень откуда-то из позвоночника, и теперь я оплывала растаявшей свечкой. Но все равно не могла не обратить внимания на интонацию последней фразы принца.

«С отцом я все улажу» было сказано так, будто… странное ощущение. Смутное. Но очень похоже, как если бы два подростка-дуродятла, например, раздолбали папину тачку о стенку, и один другому такой: «Вали, братан, папаню беру на себя».

Впрочем, от усталости еще и не такое может померещиться. Что вообще случилось? Давай, Ксения Андреевна, соберись! Ты первый раз, что ли, мероприятие отпахала? Да, потом всегда откат, и нужно время на восстановление. Но до натуральных галлюцинаций я еще ни разу не урабатывалась.

Уже дома, лежа в кровати, я сквозь сон вспоминала, как оно прошло. И сама на себя вздыхала. Стресс, будь он неладен, накопился. Это мне только казалось, будто я такая крутая попаданка, которой и чужой мир нипочем. Подсознание не обманешь, оно подождет-подождет, а потом как даст по мозгам за все хорошее!

Это как у меня на экзамене было. А точнее, на сдаче диплома. Когда готовилась-готовилась, ночами не спала, писала этот трехсотстраничный талмуд, который пришлось переделывать раз пять, литрами глотала валерьянку.

А как пришла на саму презентацию, организм устроил такой форменный бенц, что до сих пор с недоумением вспоминаю. Меня больше часа заткнуть не могли. Вот реально. Я настолько увлеклась собственным рассказом, пояснениями и «веселой подачей материала», что просто потребовала у комиссии выслушать все!

Они даже вопросы не стали задавать, понимая, что заведут меня еще минут на двадцать откровенной рекламы собственного проекта. Между прочим, связанного как раз с ловлей морских деликатесов.

А ведь на тот момент в моем дипломе было несколько серьезных ошибок, вроде запрещенного способа вылова одного из продуктов. (Это стало понятно позже, во время работы в данной отрасли.) Но я с таким энтузиазмом доказывала гарантируемую двухсотпроцентную прибыль, что никто даже не подумал усомниться. Или, что вероятнее, просто не захотел связываться с психически неуравновешенной энтузиасткой с безумной улыбкой на лице и слегка дергающимся глазом. И креветкой в руке! Которой я обязательно хотела накормить кого-нибудь из экзаменаторов. Ну, чтобы вкусовые качества оценили.

А еще есть шанс, что у самых знающих в приемной комиссии в какой-то момент включился «белый шум» от перегруза информации и только поэтому меня не завалили на фиг.

Эх… было же время… диплом, первая работа… Я тогда еще даже матом ругаться не умела… боялась автопогрузчиков и больших бородатых мужчин за рулем… ностальгия.

— Леди. Вы должны проснуться.

Дорогие друзья, у нас тут макушка лета со всеми вытекающими)))) авторы возжелали шашлыка, рыбалки, дачи, моря, всего остального. Хоть на недельку. Так что увидимся 31 июля;)))))

Глава 40

— У меня два известия, и оба хорошие. — Голос господина лекаря, который с полчаса пытался разбудить меня уговорами и некими резкими запахами, не преуспел и отступился, звучал где-то совсем близко. Буквально чуть ли не над головой. Я спала. Вроде бы. Но при этом все слышала и понимала. Просто сил открыть глаза и как-то ответить на приставания не нашлось.

— Не тяни тролля за яйца. — Судя по нетерпению и лексикону, Яролир отчего-то весьма нервничал.

— Ну, это все-таки не беременность. Просто сильное переутомление.

В комнате на несколько минут установилась звенящая тишина. Я даже постаралась дышать потише, чтобы не выдать собственного недопробуждения. Или как это назвать? Я с каждой секундой соображала все лучше, но пошевелиться или моргнуть все еще не могла. И тихо офи… хм, удивлялась. Какая еще беременность? А она была возможна⁈ А как же удивительные контрацептические свойства маски? Или, стойте! Если муж иллюзионист, он мог эту маску и не носить? Это что получается, все то время мы развлекались без защиты⁈ Убью!

— Я сразу об этом сказал, сообщи что-то по делу, — довольно пасмурно огрызнулся муж. — Ну?

Ага. То есть он был уверен, что беременность невозможна. Значит, не мухлевал. Сам, во всяком случае. Интересненько… и не усомнился даже, что я могла втихую еще где-то чего-то нагулять? Так верит в меня или что? Или просто знает, что у его жены тупо не было на это времени? Следил же все время…

— И все-таки ты почему-то расстроился, — вмешался третий голос, и я узнала Тристана. О, заговорщики в сборе? Не нашли места получше, чтобы обсудить свои дела, кроме как над моей постелью? — Хотел, чтобы она все-таки забеременела от тебя?

— Не то чтобы, — тихо произнес муж. — Двоякие чувства. С одной стороны, так как в своих заклинаниях, еще и наложенных поверх стандартной маски, я уверен, то если бы она действительно понесла, то, значит, не от меня. Неприятные ощущения. Но какая-то дурная мысль, что магия могла и не сработать… Ладно, бред несу.

— Ну почему же, не бред. Ты уже давно в том возрасте, когда надо задумываться о наследниках, — спокойно заметил лекарь.

— С этой бабой⁈ — поразился Тристан.

Вот шельмец. Про свою невестушку с придыханием, нежная роза она у него. А я, видите ли, «эта баба». Нет, против самой формулировки ничего не имею. Потому как прочно ассоциирую себя с некрасовским образом и зазорным его не считаю. Если кому обращение «баба» оскорбительно — его проблемы.

Но интонация! Можно подумать, я «этому мужику», который Тристан, лично в чай три раза плюнула. Сами использовали меня в своих целях только так, еще и претензии имеют!

— За языком следи, — довольно холодно одернул брата Яролир.

— Ну, до леди там далеко, до госпожи еще дальше, а девушкой и тем более девочкой ее точно не назовешь. Слишком уж дурная и себе на уме.

— Всем бы такой дурноты в голову, — снова вмешался господин Торстен. — Пока эта девочка не сделала ни одной настоящей глупости. Учитывая, что она попала в совершенно незнакомую обстановку, в общество, где все иначе, чем она привыкла, где у нее нет особых прав… я бы сказал, что устроилась она весьма неплохо. И главное! Никому не навредила. Вдумайтесь… это по-настоящему удивительно. Женщина на нервах и с бешеной нагрузкой ни разу не сорвалась на слугах, на своем паже, который на самом-то деле ей никто, на вас, дураках. Не начала строить козни, не стала искать выход на ваших врагов.

— Да-да, и потому продолжает с упорством мула с шорами на морде переть по прямой, не замечая окружения и препятствий, — упрямо пробухтел Тристан. — Ей даже в голову не пришло, что брат ей соломку со всех сторон уже устал подстилать. Вот сколько раз ее чуть не грохнули, а она не заметила? А уж про ситуации с потерей репутации я вообще молчу.

Яролир промолчал. Я с интересом прислушивалась. А ответил снова господин Торстен:

— Ничего, это поправимо. Во-первых. А во-вторых, включайте голову, господа. И анализируйте результат. Кто вам сказал, что Эмберлин не замечает вашей, как вы выражаетесь, соломки? Прекрасно замечает. И действует с расчетом на нее, добиваясь нужного. Вы, молодые люди, когда беретесь кого-то использовать, не забывайте, что с вами тоже могут поступить подобным образом. И обижаться будет глупо.

— Одно хорошо: не мне с ней маяться. У меня есть моя Илли.

— Не тебе, — спокойно отозвался Яролир. — Поэтому придержи язык, Трис. Я ведь не высказываю тебе претензий по поводу «твоей Илли». А между тем список у меня накопился страниц на сорок мелкого рукописного текста. Как, кстати, и трат. И в отличие от Ксю она еще ни золотого своими руками не заработала.