Любовь крылатого (СИ) - Мария Вельская

- Курсант Шаэл, вы на меня смотрите так, что я начинаю беспокоиться за свою невинность.

- Нэр фон Каден! - чуть не поперхнулась.

Мужчина усмехнулся, по–птичьи наклонив голову. Словно пытался в ней рассмотреть что-то новое. И остался доволен осмотром.

- Рад, что за время выздоровления вы еще не забыли, как меня зовут, – тон поменялся, стал сухим и деловитым. Снова чуть скрипел голос. Неожиданно один из самых строгих и скупых на похвалу профессоров сделал шаг вперёд - и поклонился в пояс, прижав ладонь к сердцу.

- Что вы, профессор! - Иори дёрнулись вперед, пытаясь перехватить.

Видно же, как дрожит у него повреждённая нога!

- Нет! - коротко выдохнул мужчина, резко вскидывая ладонь. - Я… и все мы, преподаватели, не смогли бы, не успели защитить этих детей. Эти жертвы были бы на нашей совести. Если бы не вы и ваш супруг.

- Знаете…

Смущение вспыхнуло и погасло. Было… приятно. Да. Не потому, что кланялся , а потому, что любая похвала от этого сурового и замкнутого человека была по–настоящему важной и ценной. Половина группы бы ради таких слов в лепешку расшиблась, а она…

- Я не уверена, что смогла бы поступить так же, зная все последствия, - тихо призналась. Стыдно за собственное малодушие было разве что немного, - умирать страшно. И больно.

- Но история не знает сослагательного наклонения, курсант, - казалось, фон Каден искренне усмехался, - вы уже спасли их. Этим подвиги зачастую и отличаются - своей внезапностью для тех, кто их совершает. Никто вас не попрекнет за желание выжить.

Он был совсем близко,и горький густой аромат, что-то ясно напоминавший, буквально заполнял ноздри. Нет, не запах тела или одежды. Нечто на другом уровне.

Резкие морщины на лице. Сильные руки уже не молодого мужчины. Чуть заострённые уши и седые волосы не достающие до плеч.

И глаза живые, ярко-зеленые глаза. Молодые. Как…

Она бы сложила эту мозаику, если бы не чьи-то поспешные шаги и тихий вскрик.

- Рирка!

В следующую секунду её уже крепко прижимали к себе лапищи Нарроу. Разъелся он что ли за месяц?

Вслед за ним из коридора высыпала и остальная команда. Вполне шустрые, живые и улыбающиеся. Даже Диаграсса сегодня рожу не скорчила.

На сердце неожиданно потеплело. Нет, она и свою команду аналитиков любила, но там если только с Даритой близко сошлась , а тут…

- Ребята, – выдохнула.

И изо всех сил хлопнула Маэра по спине, дернув за волосы. От полноты чувств. Будет знать, как пытаться втихую полапать.

- Я так по вам скучала! - выдохнула искренне.

- Мы тоже…

Друг - всё-таки друг и никак иначе! - порывисто провел ладонью по волосам. Мелькнуло в обычнo весёлых темных глазах что-то такое… голодное. Тоскливое.

Но Маэртон словно заставил себя улыбнуться.

- Ты же прибыла вместе с наследника императора? Какой он? - вопрос Каори заставил отвлечься от поведения Нарроу.

Иори улыбнулась.

И услышала насмешливое.

- Было бы странно, если бы Шаэл не знала собственного супруга. Да, ваше высочество? Или как нам теперь к вам обращаться? - Диаграсса наматывалась блестящую прядь волос на палец и насмешливо улыбалась алыми губами.

- Просто Иори. Иорирра, если уж вам так хочется официоза. Но мне казалось,что в нашей Академии ее делают разницы между высочествами или дoчерьми советников и другими курсантами, не так ли? – посмотрела в упор.

Не передать словами, как она была удивлена, когда оказалось, что Аор - младшая дочь одного из советников Союза. Сбежала из дома вопреки воле отца и сама поступила в Академию.

- Уела, – Асса, как она просила себя называть, расхохоталась.

Каори Най, кажется, слегка завис, не отводя взгляда от преобразившегося лица обычно замкнутой и равнодушной красавицы. Влип, друг. Давно и прочно.

- Может, в таком случае нам достанется капелька подробностей? – Дар-Тхиль тут как тут.

И, судя по хитрому взгляду, знает больше других.

- Да, пока господин ректор и деканы общаются с имперцами, - Маэртон бледно улыбнулся.

Да что с ним такое? Нет, было одно предположение, но это же… глупость?! Ведь она никогда не давала повода думать, что…

- Пойдем, - решила твердо.

По пути они мало говорили - нечего провоцировать любопытство других курсантов. И поэтому она не то, что удивилась… Изумилась до крайности и опeшила, когда все четверо низко поклонились в пояс, стоило оказаться в их укромном закутке в парке. Как до этого фон Каден.

- За наше спасение. Понимаем, что слова благодарности мало значат по сравнению с даром жизни. Но ринийцы чтут старые заветы. Я говорил с отцом и от имени рода Т’Хиль могу сказать, - Дар был необычайно серьёзен. Друг потянул ладонь, на которой блестела искусно выделанная из одного-единственного драгоценного камня серьга в виде распахнувшей крылья фигуры, - ринийцы поддержат притязания императора и его претензии к Союзу. Теперь мы знаем, кто он и кем являются его ближайшие сподвижники. Наш народ чтит крылатых.

На миг она словно выпала в другое измерение. Но этого хватило, чтобы взять себя в руки. Разум впитывал информацию, как губка, привычно анализируя.

Она поклонилась. Забрала серьгу и тут же вдела ее в ухо. Отказаться - значит оскорбить недоверием.

- Это сильнейший накопитель. И он поможет тебе безболезненно принимать дpугую форму, - сказал спокойно этoт… интриган!

- Дорогой дар, - переливающийся завораживающий голос заставил всех вздрогнуть и обернуться.

На краю поляны стоял Каэртан. Бледные губы наследника императора тронула надменная улыбка.

Он подошёл ближе - и Иори, не дожидаясь, шагнула навстречу, крепко прижимаясь к супругу. Вернее, её просто тут же притянули ближе, обнимая за плечи. И стало вдруг беспричинно тепло и спокойно.

- От имени императора я благодарю вас, наследник второго правящего рода Тхиль. Я услышал ваши слова и империя Даграт будет рада вашей помощи в восстановлении справедливости. Курсанты… - он отвели всех внимательным взглядом и остановился на Маэре особенно пристально, - я рад, что у моей жены такие друзья, но вынужден забрать её у вас до вечера. Нас ждут дела, - этому капельку снисходительному, но непререкаемому тону нe смог противостоять никто.

Они не задали ни одного вопроса о “погибшем” Ниале. Не стали кидаться с заверениями преданности или претензиями.

Нет. Все лишь молча раскланялись и разошлись. А она старательно гнала от себя странное чувство одиночества.

Горячие ладони грели плечи. Мужчина наклoнился - и коснулся губами мочки