Влада Крапицкая - Разноцветная тьма

— Типун тебе на язык, насчёт «что-нибудь случится», — буркнула я.

— А всё-таки? Вот, например, один мой знакомый попал в аварию и получил серьёзную черепно-мозговую травму, из-за которой утратил часть навыков. Пролежав долго в коме, он пришёл в себя и теперь не может ни сам говорить, ни двигаться. Он зависим от других людей, и порой мне кажется, что было бы милосерднее его убить, чем продлевать такое существование, — сдержанно сказал Клим. — А ведь бывают и случаи, когда ситуации хуже. Была когда-нибудь в сумасшедших домах? Только в палатах, где не просто люди с душевными расстройствами, а по-настоящему больные. Которые утратили связь с внешним миром и живут в своём, который судя по всему, наполнен ужасами и монстрами. Они ведь и людей-то уже мало напоминают, и элементарного не могут сделать.

— Клим, ты задаёшь вопросы, на которые однозначно не ответишь, — подумав, произнесла я.

— А ты всё же попробуй, — настоятельно вымолвил он. — Вот представь такую ситуацию с собой? Ты бы хотела существовать, как мой знакомый, лёжа в кровати и завися от других или как душевнобольные…

— Этого бы никто не хотел, — перебив, ответила я. — Зависеть от окружающих и не иметь возможности сделать что-то самостоятельно, это ужасно. А с душевнобольными вообще нельзя всё сваливать в общую кучу. Тех же шизофреников относят к душевнобольным, но среди них было много известных людей, которые подарили миру немало шедевров. Или аутисты. Их тоже считают душевнобольными, но при этом корпорация Майкрософт в своём штате содержит порядка двадцати пяти процентов таких людей, потому что они умеют, как никто другой, сосредоточиться на каком-то важном вопросе. К ним ведь главное пробиться в сознание и поставить задачу, а они уж потом выполнят её порой получше обыкновенных людей…

— Я не говорю в общем о больных, а о тех, кто по-настоящему сошёл с ума… Вот ты, например, сегодня спрашивала про камеру и полюбопытствовала насчёт тех, кто может ходить в памперс, кушает с ложечки и пускает слюни…

— Так что, значит, всё же такая вероятность есть, что можно в них сойти с ума? — я насторожилась и, сев, внимательно посмотрела на Клима.

— Ещё раз повторю и могу чем угодно поклясться, что таких людей среди моих знакомых нет. Я просто привожу твои же слова для сравнения, — терпеливо сказал он. — Представь то, чего боялась и ответь, хотела бы так жить?

— Конечно, нет! Лучше уж умереть, чем так жить!

— Вот и я бы предпочёл, чтобы меня убили, чем существовать в мире ужасных иллюзий и нуждаться в заботе других, — глубокомысленно отозвался он.

— По-моему, это предпочёл бы любой нормальный человек. Но я вообще не это имела в виду, а твоё курение и вред здоровью от него, — с недовольством напомнила я. — А ты в своих рассуждениях забрёл чёрте куда.

— Спасибо, что заботишься о моём здоровье, — Клим улыбнулся и затушил сигарету, а потом лукаво добавил: — Может, ты зря обвиняешь себя в холодности? Видишь и волнуешься обо мне, и перед этим сказала, что не желала бы моего отъезда…

— Клим, ты не совсем понимаешь ситуацию. На самом деле глубокой озабоченности твоим возможным отъездом или твоим здоровьем, я не испытываю, — откровенно ответила я. — Я не буду тосковать, когда ты уедешь, не буду слёзы лить и вопрошать высшие силы о возврате любимого. Ты мне интересен здесь и сейчас. Но как только ты исчезнешь, я переключусь на другие сферы своей жизни и продолжу нормально жить. А тебя буду вспоминать как приятный эпизод из моей жизни. И вряд ли ты сам испытываешь ко мне что-то серьёзное. Полагаю, ты в каждом городе, где работаешь, заводишь себе таких, как я, чтобы комфортно себя чувствовать. Правда, со мной у тебя, скорее всего, облом, потому что я не собираюсь окружать тебя домашним уютом и теплом, а веду себя так, как и ты. А точнее использую для секса. Ведь я же права, признай, что в каждом городе у тебя была такая, как я, — улыбнувшись, предложила я и подмигнула ему.

— Не признаю, — спокойно ответил он. — Хотя да, в каждом городе со мной рядом находилась девушка. Но в остальном с тобой всё немного по-другому.

Снова улёгшись на кровать, я промолчала на это высказывание, решив не интересоваться, что именно со мной по-другому. «Не дай Бог начнёт ещё рассказывать, что чувствует симпатию ко мне или ещё что-нибудь в этом роде. А мне это надо? Нет, не надо. Хватает и того, что в сексе творится непонятно… Хотя и я, наверное, испытываю к нему тёплые чувства. Ведь и в постели мне с ним хорошо, и в остальном он отвращения или неприятия не вызывает. Но это не «ах, я навек влюблена». Да и от него я такого не желаю. И так всё устраивает», — подумала я и накрылась одеялом.

Однако спать пока не хотелось, а Клим, продолжая сидеть в кресле у окна, задумчиво смотрел на улицу. «Может в камере пойти полежать? Мой испанец вон о чём-то думает. А мне просто так лежать скучно… Да, так и сделаю», — решила я и, отбросив одеяло, села, спустив ноги на пол.

— Клим, а капсула там готова, чтобы порелаксировать? — поинтересовалась я. — Хочу полежать внутри…

— Нет! Не сегодня! — неожиданно холодно воскликнул он, а потом осёкся и мягче продолжил: — Ты вчера там была. Не стоит сразу так часто пользоваться капсулой. Давай завтра или послезавтра полежишь в капсуле. Знаю, что это как наркотик и, попробовав раз, хочется ещё…

— Я хочу не просто там полежать, а в исследовательских целях, чтобы понять — у меня была единичная галлюцинация или снова я что-нибудь увижу, — вставила я не желая отступать. — И разве тебе самому не интересно, что я могу увидеть в этот раз?

— Нет, пока мне это совсем не интересно, — ответил он. — Давай хотя бы день-два пропустишь. И потом, сидеть и ждать пятнадцать минут мне будет скучно, — на последних словах он игриво подмигнул.

— Клим, пятнадцать минут — это недолго. Да и ты вон, вижу, мыслями своими занят. Так что продолжай размышлять о том, что занимало тебя несколько минут назад, только в капсулу меня положи и запрограммируй её, — я поднялась на ноги и кивнула в сторону коридора.

— Ладно, полежи в капсуле, раз очень хочется, но десять минут… нет, семь, — после продолжительного молчания нехотя согласился он, и тоже поднялся. — Но обещай, что потом будешь делать перерывы. Капсулы ведь своего рода лекарства, и сразу по максимуму там не рекомендуется отдыхать. Можно и головную боль получить. У меня такое поначалу было, когда по два раза в сутки там отдыхал, а потом не мог перестроиться на шум тех же улиц или на работу. Всё жутко раздражало и снова хотелось забраться в капсулу. Каждый день можно будет лежать в капсуле недели через четыре, а может и позже.

— Хорошо, потом буду делать перерывы, — заверила я и двинулась следом за Климом, думая уже о том, что могу сейчас увидеть.