Студёная любовь - Диана Билык

решает. Есть еще совет, сейчас встал вопрос о сильнейшей связи пяти архимагов, боюсь, что потом власть королевской семьи вообще развалится. А теперь еще и наша с Любавой истинность все усложнила… Меня негласно убрали из наследников трона.

— Не велика потеря, — отмахнулся разноглазый. — Так проживешь хоть скучную, но уютную жизнь. Наверняка править страной такой величины несладко.

— Я никогда к этому не стремился и сейчас даже рад, что так сложилось.

Мы спустились по склону, обходя болотистые участки, и Данил, немного подумав, снова заговорил:

— Вы с Любой просто не знаете друг друга, вот она и упирается. Природа выбрала вас парой, решив, что вы идеально подходите друг другу, но все остальное вам придется сделать самим. Притереться, изучить вкусы, найти правильные точки, способные возбуждать с пол-оборота, влюбиться, в конце концов.

Я фыркнул. Лошадь, что умчалась по полю, будто кривляя, издали повторила звук и истерично заржала, заставив меня подпрыгнуть на месте.

Даня на это только прыснул, а я потер губы, прежде чем заговорить:

— Влюбиться… Думаешь, меня готовили к любви? — Это было неприятно озвучивать. — Папа до посинения гонял нас с братьями на полигоне, лучшие учителя не давали подышать свободно — пичкали ненужной информацией. На приемах ты обязан сидеть ровно, чтобы не дай Нэйша опозорить королевскую семью неправильной осанкой! — я даже руки вскинул от возмущения, выровнял спину по привычке, будто меня ударили кнутом по лопаткам. — На балах танцевать с родовитыми толстыми и некрасивыми тетками, чтобы угодить вельможам, которые наполняют казну. А когда уже хотелось не просто спать, а глаза слипались от жуткой усталости, приходил личный мастер, чтобы раскрывать магический потенциал. И так каждый день. Думаешь, находилось место отношениям или пониманию, как их строить?

— А этому не учат в школе, уж прости, но ты несешь чушь, Синарьен.

— За такое обращение к высокопоставленной особе в нашем мире тебе бы голову снесли.

Даня лишь рукой махнул, мол, совсем не страшно.

— В нашем мире за упоминания магии посадили бы в психушку, — добавил, состроив смешную рожицу.

— Что значит “психушка”?

— Там лечат тех, кто лишился разума. Или близок к этому.

Я задумался. Черный песок мягко перешептывался под тяжелыми ботинками. Это было даже приятно, словно по снегу идешь. Хотя чуть дальше пустырь переходил в низину, утонувшую в легкой белесой дымке, будто в молоке, и ноги вязли в густой жиже с хлюпающими звуками.

— Какой жуткий у вас мир, — протянул я, разглядывая пляшущее зарево над бесконечной чернотой.

— Мой или этот?

— Оба, если честно. Если бы у нас садили в тюрьму за магию, можно было бы избавиться от половины населения. Или от всего.

— На Энтаре так много магов? Даже здесь, на Ялмезе, они — редкость. Может, вы сможете помочь Лимии с восстановлением? — Даня оживился, притормозил.

— Нужно сначала изучить, что именно ей нужно, а потом думать над вариантами решения проблемы. Есть несколько способов наполнить эссаху, магическую суть, но я пока не знаю, какого типа у вас магия, и сочетается ли с нашей. Все нужно испытывать.

— Но вряд ли это поможет, — Даня сильнее стиснул зубы и, закрывая тему разговора, показал подбородком в сторону. — Нам туда.

— Что это? — спросил я, когда мы выбрались на несколько гладких валунов, а сиреневое марево стало ярче и массивней. Казалось, оно плясало смертельный танец, зазывая путников в ловушку, в воздухе щелкало, будто рядом пролетали разряды молний, до носа доносились резкие и очень неприятные запахи серы, перегноя и тлена.

Даниил тоже поморщился, повторяя мое выражение лица, прикрыл ладонью нос и рот, отчего его голос показался приглушенным:

— Черта, переход в Темное изменение, где живет всякая нечисть. Она оттуда периодически вылезает, чтобы полакомиться живыми. К ней нельзя приближаться. Вам повезло, что телепорт в нее не угодил. Три недели назад Унна так погибла, воспитанница Лимии. — Данил опустил голову и, уронив руки, смял в кулаке кожаный ремешок наплечной сумки. Тот жалобно скрипнул. — Это я виноват.

-

[1] Речь о романе «Шантажист». (Примечание от автора)

Глава 17

Синар

— Камень перемещений цел, а вот снииктовые капсули пострадали: один разбился еще по прилету, второй треснул. Рианец еще есть, но этого недостаточно. — Я осмотрел задник колесницы и потер затылок. — Надеюсь, в вашем мире водятся такие минералы.

Пока оценивал повреждения, Даня разбирал каменный свал перед носом кабины, чтобы можно было вытолкать махину на более ровную поверхность. Русоволосый отбросил еще пару валунов, а после подошел ко мне.

— Покажи.

Я заранее натянул кожаные перчатки, брать голыми руками сниикты нельзя — убьет, вытащил из нутра уцелевшую колбу и выставил ее на тусклый свет ялмезского светила. Молнии внутри заплясали, издавая легкое потрескивание, по рукам пошли заметные вибрации.

— Напоминает плазменный шар, — задумчиво разглядывая колбу, сказал Даня. — У нас такие светильники одно время были в моде. Только они не убивали, если прикоснуться.

— Трещина не сильно заметна, тоненькая, как волосинка, — я провел пальцем, защищенным черной кожей, по контуру. — Видишь? Держится хорошо, даже не цепляется, но теперь любая нагрузка опасна, может шарахнуть так, что костей не соберешь. Я нарочно два капсуля делал, чтобы можно было перераспределить мощность, но второй вообще восстановлению не подлежит. Его и следа нет. — Вернув капсуль на место, я подцепил носком сапога черный песок, но там был только песок, ни кусочка минерала, чтобы запаять трещину.

— Надо будет Тариса поспрашивать, что за штуковина, — пробормотал Даня. — Только он вернется к концу декабря, не раньше, путь до порта и обратно не близкий.

— А быстрее никак? Порталов нет?

Мой спутник по-дурацки заулыбался, будто ему мешок золота на голову свалился.

— Есть, но доступны они только богачам, а мы… — развел руками, — увы. — Перепрыгнув на правую сторону от колесницы русоволосый подобрался к переду и уставился на две сверкающие болванки, что недвижимо склонились над землей. — А это что такое? Что за диковина? Тяговая голова, что ли?

— Ха! Это… секунду! — Я залез в кабину, она от моего веса слегка качнулась и заскрежетала. Нажав на приборной панели запуск и дождавшись индикатора, я переключил оба рычага в режим пробуждения.

Машина пришла в движение, задребезжали окна, лезвия повернулись в положение плашмя, а запертые в кольчуге лошади со скрипом развернулись в полный размер. Это всегда выглядело эффектно. Только папе никогда не нравилось. Он считал, что я цирк устраиваю на площади, собирая людей поглазеть на необычные механизмы. Король всегда был консервативным и новшества принимал с неохотой. Магическую пятерку, которую ему архимаги предлагают уже не один год, тоже