Ольга Смирнова - Случайное добро

Она посидела еще немного и только собиралась подняться, как ее всю — от макушки до пяток — словно током пронзило. Что это? Чужое заклинание? Кто-то на нее напал исподтишка? Она тихо ойкнула и огляделась по сторонам, пытаясь решить, что безопаснее: дать деру или остаться на месте. В итоге она отползла в сторону, за другие, более густые кусты и там затихла, высматривая неведомого врага и одновременно тягостно размышляя, что делать.

Если она уйдет, как потом найдет Александра? А если останется — кто даст гарантию, что её саму сейчас кто-нибудь не найдёт? Причём не обязательно Александр… И если это чьи-то происки, то где продолжение? По всем законам жанра ее должны были поджарить, пока она мучилась сомнениями. Но либо медлили, либо ей всё почудилось, и опасности нет.

Как бы то ни было, убегать без Александра волшебница не решилась. Ночной лес был по-своему безмятежен. Хищные твари и охочие до её крови злобные волшебники из кустов не выпрыгивали, и вообще, тишина вокруг царила кладбищенская. Но перепуганная Лера не спешила поверить в этот, возможно, обманчивый, покой. Она распласталась по земле, насколько возможно, и для собственного успокоения сжала в руке один из амулетов.

Это были самые долгие полчаса за всю ее жизнь, но все проходит, прошли и они. Когда Александр вернулся, Лера едва не разрыдалась от счастья. Под конец она уже боялась не столько нападения, сколько простудиться — хоть и лето, а земля была холодной; да ещё и под одежду муравьи забрались.

К великому Лериному сожалению, Александр пришёл один. Увидев приближающийся силуэт и удостоверившись, что это именно её муж, она вылезла из кустов, чем его изрядно удивила.

— Ты спала, что ли?

— Уснешь тут, — пробурчала Лера и больше никаких объяснений не предложила.

Пока она остервенело вытряхивала муравьёв из одежды, Александр что-то внимательно рассматривал у себя на ладони. Стеснительность и скромность на некоторое время были забыты, и Лера, стянув рубашку и задрав майку до верхнего предела приличия, сражалась с непрошенными гостями. И победила. Все еще почесываясь, она привела себя в порядок, то и дело искоса поглядывая на Александра — а ну как глаза свои бесстыжие пялит? Ура или увы — волшебник казался полностью поглощенным своим делом. Тогда Лера спросила:

— Ничего подозрительного не заметили?

— Никого нет, — развел руками волшебник. — Пусто. Ни живых, ни мертвых, если тебя это успокоит.

«Сомнительное утешение», — подумала Лера, а вслух уточнила:

— Игнат?..

— Говорю же — никого. Может, он здесь и был, но сейчас его нет.

— Что же делать? Может, теперь я все осмотрю? Вдруг вы что-то пропустили?

— Не стоит. Я кое-что нашел. Думаю, нас ждет много интересных открытий.

Лера непонимающе уставилась на него:

— Что вы нашли-то?

Александр вытянул вперед руку и раскрыл ладонь. На ней лежали три таблетки. Белые, самые обыкновенные на вид, похожие на все таблетки сразу.

— Это должно помочь?

— Видимо, проще будет тебе показать, чем объяснять. Следуй за мной.

— Да что показать-то? — потеряла терпение Лера.

Вот ведь дурацкая привычка — ронять многозначительные намеки, загадывать загадки и уходить от прямого ответа. Она, что, мысли должна читать? Кипя от раздражения, Лера похромала за Александром. Ей было очень трудно не ворчать, но она сдерживалась, хотя в шпионские способности муженька не верила ни на грош. Он до недавнего времени поезда в глаза не видел!

Они практически на ощупь продирались сквозь густые кустарники, рискуя если не ногу подвернуть, то глаз выколоть острыми сучьями. Внезапно Лера вспомнила — фонарик!

— Ты еще фейерверк предложи запустить, — шепнул Александр в ответ на ее предложение. — Чтобы уж все знали, что мы тут разведку боем осуществляем. Самому смешно становится.

— Тогда зачем вы его вообще взяли?

Александр не ответил, просто пошел дальше. Лера поплелась следом. Через пару минут они оказались перед полуразрушенным кирпичным домом. В тусклом свете луны он производил жуткое впечатление. Александр взял Леру за руку и шепнул:

— Туда.

Они кое-как перебрались через громоздящиеся кучей гнилые доски и труху, в которой утопали ноги, — всё, что осталось от крыльца, и очутились внутри. Крыша давно обвалилась, стены, казалось, целыми удерживает только ковёр дикого винограда. Природа неумолимо отвоёвывала своё. Единственное, что сохранилось достаточно хорошо — это пол. Леру это удивило. Она сперва осторожничала, перед каждым шагом пробовала пол ногой, но он был обнадеживающе тверд. В тусклом свете луны, да под грудами досок и мусора рассмотреть, по чему именно она идет, было невозможно. Добравшись до центра комнаты, Лера решила, что кому-то много лет назад пришла в голову прекрасная идея сделать пол каменным, и поэтому они еще не провалились в подвал, если таковой имеется.

— Иди сюда, — потянул Александр её за руку. — Смотри.

Он постучал ногой по странно чистому пятачку пола в тени стены. Согнувшись чуть ли не пополам, Лера увидела не камень, а почти новые доски и вделанное в них железное кольцо.

— Ручка? Люк?

— Он самый. Здесь явно кто-то был до нас. И вероятно еще будет.

Александр отпустил руку Леры и потянул за кольцо. Люк открылся легко и без скрипа.

— И что? Нам туда лезть? А вдруг там… ловушки? — В голосе Леры был ужас.

— Куда же без них, родимых. Надеюсь только, что сюрпризы на мне закончились.

— В каком смысле?

— Разумеется, люк защищён волшебством. Был защищён, то есть. Чтобы всякие любопытные туда носы не совали. Кто угодно бы мимо прошел — на нём ведь помимо прочего и маскировочное висело. Но что мне, величайшему волшебнику, какие-то заклинания! — Лера слабо понадеялась, что это была ирония. — Точнее, это амулет сработал. Я увидел кольцо, решил слазить, разузнать, что к чему. Как только открыл, волшебство и очнулось. Тряхнуло меня разочек, и дело к стороне.

«Тряхнуло, значит, — подумала Лера зло. — Тебя, то есть, вас тряхнуло, а у меня чуть сердце не остановилось. Предупреждать надо!»

— А вам в голову не приходило, что внутри кто-то может находиться?

— Заклинание было активировано. Значит, внутри никого. Это так просто.

Лера допускала великое множество вариаций, кроме упрощенного «внутри никого». Вот откуда в нём столько небрежности, даже безрассудства? Грань Гранью, но инстинкты-то не должны были атрофироваться, не так ли? Только она открыла рот, чтобы всё это ему высказать, как он добавил, словно мысли её прочитал:

— Ты меня сюда притащила. Ночью. Так что кто из нас больший дурак — еще вопрос.