Путь попаданки. Книга 1 - Инесса Иванова

говорил тихо угрожающим тоном, но я пне чувствовала, что его гнев направлен на меня. Скорее он был очень встревожен, поэтому я подчинилась.

Моя главная забота — выжить. Вернуть королеву королю, а там пусть сами со своей репутацией разбираются!

— Это недопустимо! — сказали хором донна Луиса и Ирен, услышав о просьбе герцога.

Даже приживалка донна не могла промолчать, значит, это нарушает все границы. Вероятно, все дамы подумали, что потом королю будет легко обвинить меня в супружеской неверности. Если однажды он этого захочет.

А все знают, что такой момент рано или поздно наступит.

— Сейчас мне надо поговорить с герцогом наедине, — отрезала я. — Меня сегодня в очередной раз чуть не убили, вероятно, попытаются снова, а мёртвой королеве ни к чему незапятнанная репутация. Его величество будет рад, что я жива и здорова.

И отправилась к карете его сиятельства. Он уже ждал меня возле, о чём-то негромко переговариваясь со своим слугой, с которым недавно куда-то ездил. Хьюго как раз повернулся ко мне обезображенной стороной лица, и я подумала, что вот они стоят двое, как дьявол и его приспешник, и обсуждают, как заманить меня в очередную ловушку.

И каким образом мне удалось избежать предыдущих.

— Ваша милость, вы удачливы, — произнёс герцог, завидев меня. Подал руку и пропустил в карету, сам сел напротив. Слуга захлопнул дверцу, оставив нас одних.

— Куда вы дели беднягу Сируса? Говорят, он разбудил вас, а вы спасли меня. Тогда, получается, он спас нас всех, ибо за мою погибель вы бы ответили перед его величеством.

Я говорила и улыбалась пустой светской улыбкой, но смотрела ему в глаза, чтобы понял: всё серьёзно. Я понимаю, как будет ему сложно объяснить королю, как я умерла. И почему он недоглядел.

Начнёт отрицать или пожмёт плечами — пойму, что значит, заказчик — король. Что тогда делать, я не думала?

Бежать к границе, чтобы попасть под защиту кузена-кроля. Будет недоволен, но хоть не убьёт.

— Как вы считаете, ваше величество, кто хочет вашей погибели?

Вот он, вопрос в лоб! Ну хоть герцог не стал отрицать, что меня хотят убить, а не принялся отделываться словами о злом роке или череде случайностей.

Решил поговорить начистоту. Добрый знак.

— Вот вы и ответите на этот вопрос, ваша светлость.

— Если вы сами не можете отличить друзей от врагов, может, тогда вы ввязались не в свою игру, ваше величество?

Герцог внезапно протянул мне руку, и я с опаской, но вложила в неё свою. Экипаж как раз тронулся, как тёмный маг, не сводя с меня синих глаз-омутов, медленно поднёс мою руку к своим губам и поцеловал её. Всё так же смотря на меня. И я глядела, как заворожённая.

Кто знает, что у него за тёмная магия?

— Я слышала прелюбопытное выражение. От своей матушки. У власть имущих нет друзей, только союзники.

Он отпустил мою руку, и я даже испытала нечто вроде сожаления. Будто весь мир, до того окрашенный в яркие цвета, потускнел. Приобрёл привычные полутона.

— Ваша матушка безмерно мудра, — ответил он и откинулся на спинку сиденья. — Вы в неё пошли, раз пытаетесь стать весомой фигуре на политической доске. Но тогда должны чётко понимать, кто ваш союзник, а кто может им стать. И кто никогда не станет.

— В политике нет слова «никогда». ваше сиятельство. Но я отвечу на ваш вопрос в знак доверия к вас. В конце концов, кому мне ещё доверить свою жизнь, как не спасителю и герою?

Он не ответил на мои улыбки, однако в его лице, казавшемся в полутьме кареты, освещаемой одним магическим шаром под потолком, промелькнул жадный интерес. Я пока не могла понять, относится он ко мне лично или к королеве, как к очередной пешке в его партии.

— Это Мария Тавора и её отец. Им выгодна моя смерть более других.

— Очевидно, — кивнул герцог. И продолжил чего-то ждать.

— Но они не станут мараться через прямой указ. Скорее всего, окружили меня шпионами. Мой духовник, например, уверена, преданно служит золоту, а не Богу.

— Очень прозорливо, ваше величество.

— Вы надсмехаетесь надо мной или хвалите.

— Вероятно, и то и другое. Но я очень благодарен вам за доверие, ваше величество. И желаю отплатить вам тем же.

Я мельком взглянула в окно и вдруг заметила, что мы свернули с главной дороги. И сейчас направлялись в небольшой лесок, темнеющий совсем рядом.

Повернулась к спутнику за разъяснениями и наткнулась на его самодовольную улыбку.

— Есть ещё один человек при власти, которому выгодно, чтобы однажды вы бесследно исчезли. Это я, Бланка.

Глава 29

— Значит, вы признаётесь в измене? — ахнула я, понимая, что вот и всё. Конец моему путешествию.

Так и погибла Бланка? Или ещё раньше?

Какая разница, если итог один. Вот всё как-то глупо, нелепо! А я так гордилась, что спасла королеву!

Он молчал и продолжал смотреть на меня, но больше не насмешничал. Изучающе и как-то печально. Нет, если он сейчас начнёт говорить, что ему жаль, что всё могло бы быть иначе, что дело не во мне лично, то я вцеплюсь ему в лицо.

Попытаюсь оставить следы, всё равно же помирать!

— Я не призна́юсь ни в чём. Это ещё одна хитрость политики, ваше величество.

— Тогда потрудитесь объяснить, ваша светлость, куда мы едем?

Я старалась не показать страху, делала вид, что владею ситуацией, и если надо, мне придут на помощь, но в душе тряслась от страха.

— Я уже начинаю думать, что за разбойником, похитившем меня в первый раз, тоже стояли вы.

Надо говорить и говорить. Во-первых., так меньше страху, во-вторых, вдруг он проболтается или ненароком укажет путь к спасению. Ладно, это маловероятно! Но попытаться договориться стоит. С разбойником получилось.

Молчит, зараза!

— Почти приехали. Тут есть небольшое поселение в три дома, думаю, вас там пока спрятать.

— Зачем? Выкуп желаете получить?

Как только я это произнесла, герцог разразился смехом, и я невольно поддалась его веселью. Действительно, глупость сказала, это от страху: ну какой выкуп? Кто его за меня платить-то будет?!

Здесь такое не принято с венценосными особами!

Чик ножиком по горлу, и того. Моментально в море!

— Буду знать, что вы ещё и шутить умеете. Я решил вас спрятать, ваше величество, а не убить, как вы снова подумали. Не отрицайте, вижу по глазам. Вы не умеете врать.

Вот и хорошо! Так и думай!

Я обмахивалась веером и молчала. Очень удобная штука — этот веер: не надо думать,