Жених есть, совести - нет! - Анна Сергеевна Гаврилова

вот и всё. Вот ты, милая моя, и попалась.

Здесь, в академии Торна, нас с первых дней учили отбрасывать лишние сожаления, и у меня обычно получалось, но в этот раз внутри всё-таки ворочался нехороший червячок.

Чувства от этой победы были двоякими. С одной стороны я ликовал, а с другой ощущал некоторую неловкость. Вот почему? Почему Илиена не могла сразу броситься ко мне на шею? Почему пришлось подталкивать?

Впрочем мы не в идеальном мире, а в любви, как известно, все средства хороши.

Покидая зал, я в последний раз обернулся и посмотрел строго. Из всех засевших в засаде друзей различал только Миара и Корни, и пусть парни действовали по моему же приказу, очень хотелось их убить.

Никто не имеет права нападать на мою женщину!

Никто и никогда.

Даже по моей просьбе!

Странные мысли? Согласен. Однако побороть это раздражение я пока не мог.

При этом я не особо удивлялся тому, что инстинкт, который сработал в прошлый раз, сработал снова. Невзирая на то, что нападение было спланировано, а я находится всего в тридцати шагах от места событий, меня аж подбросило. На пару секунд глаза застелила тугая тревожная пелена.

И это при том, что, согласно информации полученной от драконов, в нашем с Илиеной случае смерть одного не повлечёт смерть второго. Наш союз слишком «юн». Нужно лет сто, чтобы преобразовать связь.

То есть лично мне уж точно ничего не грозило, но инстинкты прямо-таки взревели. Зато теперь я обнимал невесту за талию, а та не пыталась сбежать.

Под прицелом редких, но весьма любопытных взглядов, мы добрались до жилого крыла, поднялись на нужный этаж, и тут меня… о, чудо, не прогнали. Более того — я прошёл прямо в комнату и прикрыл дверь.

Илиену ещё потряхивало от пережитого страха, но в комнате она отстранилась. Посмотрела своими огромными невероятными глазами и спросила:

— Лекс, что всё-таки произошло?

— Ловушка сработала, — повторил я. — Я ведь предупреждал, что в замке их по…

— Но это опасно! — перебила девушка.

Короткая пауза, и я объяснил:

— Ну так и мы тут не в игрушки играем.

Я был логичен, но Илиена тоже применила разумные доводы:

— Кроме таких лбов как ты есть ещё первокурсники, они могут не сориентироваться и погибнуть.

— Могут. — Я аккуратно кивнул. — Но это часть нашей жизни.

— Но это неправильно, Лекс!

Илиена уже не столько боялась, сколько негодовала. Для неё ситуация действительно была невероятной, а мне приходилось изображать невозмутимость и держать лицо.

— Это ужас какой-то, — продолжала невеста. — Нужно поговорить с преподавателями! Объяснить, что так не делается!

Тут я всё-таки не выдержал, улыбнулся.

— Это академия Торна, детка.

Она хотела что-то сказать, но осеклась. А потом нахохлилась и заявила:

— Знаешь, я впервые в жизни рада тому, что у меня нет нормальной магии. Какое счастье, что вот это всё не про меня. Что мне достался только отголосок того кошмара, которому подвергаетесь вы!

Я сделал короткий, плавный шаг навстречу и кивнул, подтверждая выводы. Очень хорошо, что ты не одна из нас — иначе я бы точно сошёл с ума. Я бы разнёс академию. Ни за что не позволил издеваться над Илиеной так, как издеваются над нами.

Но это всё лирика. Здесь и сейчас важным было лишь то, что до леди наконец дошло. Она поняла, что опасность повсюду и нужно крепко держаться за меня.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил я. Голос предательски дрогнул, в нём появились хриплые нотки.

— Ужасно. Просто ужасно.

Ясно. Но!

— Но твой спаситель заслужил поцелуй?

Илиена посмотрела хмуро. Несколько долгих секунд изучала моё лицо, и в какой-то момент стало не по себе — вдруг сейчас догадается? А ведь купить примирительные серьги я ещё не успел.

К счастью, изображать невозмутимость я научился задолго до академии — ни один мускул на лице не дрогнул. Зато Илиена упоительно покраснела.

— Спасителя могу отблагодарить пирожками, — сказала в итоге.

Я уже понимал, что поцелуя сегодня не светит, и тяжело вздохнул. Невзирая на всю прелесть этой выпечки, губы невесты были гораздо интереснее, я безуспешно гипнотизировал их всё это время.

— Пирожки… Ох уж эти пирожки. Мы дежурим в столовой завтра утром, и если у тебя есть желание…

— Я… то есть мы, вместе, можем прийти в столовую на час раньше?

— Мм-м…

«Если для поцелуев, то можем,» — едва не ответил я.

Сдержался потому, что не хотел давить. Вернее хотел, но отлично понимал — сейчас бесполезно.

— Можем. — Я кивнул и продолжил стоять напротив неё, и вновь гипнотизировал губы.

Щёки невесты выразительно пылали, но сама Илиена, увы не дрогнула. После пары минут этого стояния напомнила:

— Кажется тебе пора, Лекс.

— Мм-м… Да.

Я ушёл, и в груди теперь расцветали самые приятные чувства. Пусть победа была неоднозначной, но, с другой стороны, победителей не судят. Историю тоже пишем мы.

Нужно связаться с отцом и спросить о возможности ускорить свадьбу. Это не очень удобно, учитывая, что я ещё учусь, а в академии вроде как не принято быть семейным, но ничего страшного. Если есть правила, пусть даже неписаные, то должны быть и исключения. Мы с Илиеной станем одним из них.

12.2

Илиена

Рядом с Лексом страхи развеялись, я вдохнула полной грудью. Но, невзирая на все объяснения жениха, ситуация по-прежнему оставалась очень неправильной. Нельзя подвергать адептов таким опасностям. Это же кошмар.

То ловушки у них внезапные, то монстров из Пустоши подвезли, то другая напасть. С таким обучением, если вдруг выживешь, то не убийцей станешь, а маньяком.

У меня бы точно уже рассудок подвинулся. Не понимаю, как держится Лекс.

Впрочем, а держится ли он?

Второй момент, который вдруг осознала, и который также не понимала — полное отсутствие ранений. Опасность на каждом шагу, а я ни разу не видела у адептов даже ссадин. Побитый кем-то Кайром не в счёт.

Неужели местные настолько привыкли?

Или дело в другом, и все эти ловушки-тренировки-прочие издевательства не настолько опасны?

Нет, не понимаю.

А в том, что касается меня… Может написать дяде? По уму, я должна сообщить о сегодняшнем случае. Ведь это вопрос безопасности, а дядя — мой опекун.

С этими мыслями я засела за выданные мне учебники. Программа пятого курса по-прежнему была непонятна, но хоть видимость