Амброзия - К. Н. Кроуфорд

пропала. Но обвинять короля в преступном убийстве – это измена. И, конечно же, Торин не убийца. Он убивает только законно.

– Значит, возможно, Мория лгала. Но что-то в этом разговоре заставило Аву броситься поговорить с Торином, и теперь они оба пропали. Что, если Торин пытался скрыть то, что он натворил?

Аэрон замер.

– Может быть, ты ослышалась.

Меня это раздражало.

– Я не ослышалась, – ответила я резче, чем хотела.

Когда я в последний раз ела? Наверное, прошло очень много времени.

Он уставился на меня, и между его бровями пролегла морщинка.

– Торин никогда не говорил о Милисандии после ее исчезновения, но я всегда предполагал… ну, я решил, что она сбежала с другим, начала новую жизнь с кем-то за горами. Ты должна понять, Шалини. Я знаю его с тех пор, как мы были мальчишками. Он не убийца, и я не потерплю такого обвинения.

Я прикусила губу.

– Ладно, но когда Ава спросила его об этом, Торин заморозил ее своей магией. – Пальцы Аэрона до сих пор были холодными, как лед. – Тебе не кажется это странным?

– Мы живем в странное время.

Мне стало грустно. Если уж на то пошло, Торин казался в миллион раз более заслуживающим доверия, чем Мория.

– Итак, как нам вернуть Аву оттуда, куда она исчезла? – спросила я. – Разве здесь не замешана магия? У вас же должны быть Благие ведьмы, которые могут сказать, где они находятся или что случилось с Авой.

На камнях очага метался оранжевый свет. Аэрон действительно проделал хорошую работу, чтобы снова разжечь огонь.

– Орла послала стражников на поиски старухи по имени Модрон, – ответил он. – Она живет далеко за замерзшей рекой Эйвон. Говорят, Модрон стара, как сам Фейриленд, и она, возможно, единственная, кому под силу восстановить трон Торина. Она предсказательница и может поведать то, что происходило в прошлом.

– Такая же древняя, как Фейриленд? – удивилась я. – Как же ей удалось столько прожить?

– Никто не знает. Поговаривают, что она богиня или дух природы. Я думаю, она из клана Дерг-Дью, которая заманивает людей в Фейриленд и выпивает галлоны их крови. От этого продолжает биться ее сердце.

Я скривила губы.

– Серьезно?

– В королевстве больше никто так не поступает.

Это вроде как вышло из моды. Думаю, ее не видели несколько десятлетий.

Я уставилась на него.

– Мория из Дерг-Дью, так? Она вернулась в свое королевство?

Аэрон покачал головой.

– Нет. – Его лицо побледнело.

– Вообще-то это она посоветовала Орле. Если она действительно обвинила Торина в убийстве, тогда я должен немедленно сообщить об этом Орле. Мы вернем их, – произнес Аэрон с большей уверенностью, чем можно было предположить по его нахмуренным бровям. – Я уверен, что Модрон поможет нам узнать правду. И я полностью доверяю королю.

Я кивнула. Кожу покалывало от холода.

– Знаешь, здесь даже с огнем невозможно согреться. Это ненормальный холод. Но там, откуда я родом, говорят, что лучший способ согреться – это тепло другого человека.

– Это правда? – Он приподнял брови, и в его глазах загорелся огонь.

Я скользнула взглядом к его красивым губам, а затем вновь посмотрела ему в глаза. Как кто-то может выглядеть настолько идеально?

Он выглядел так соблазнительно.

– Я каждый день думаю о том, чтобы отказаться от своего обета.

Он обхватил ладонью меня за шею и притянул ближе. От прикосновения его губ к моим, я почувствовала жар, и вот я уже толкала его на кровать.

Он поцеловал меня в ответ, глубоко, и это было похоже на поцелуй мужчины, который каждое мгновение каждого дня неустанно мечтал об этом.

Когда я просунула ладонь под его униформу и ощутила жар его твердого пресса, Аэрон застонал мне в рот.

– Подожди, – прошептал он. – Я не могу.

Да будь ты проклят, Торин.

Внезапно раздался громкий стук в мою комнату, и у меня перехватило дыхание. Я неохотно посмотрела на дверь. От раздражения я чуть было громко не застонала.

Вздохнув, я заметила, что кто-то сунул мне под дверь письмо, что было странно. Я не чувствовала себя настолько важной персоной, чтобы получать здесь письма. Скорее человеком, который на несколько недель злоупотребил гостеприимством хозяев.

Аэрон прижался губами к моему горлу.

– Ты собираешься открыть дверь? – пробормотал он мне в шею.

– Подожди, Аэрон. Я сейчас же к тебе вернусь.

Как бы больно мне ни было, я заставила себя отстраниться от него. Сердце бешено колотилось. Что, если принесли новости о Торине или Аве? Я подняла с пола кремовый конверт с бордовой каллиграфической надписью. На адресе значилось «Шалини».

Когда я открыла его, то обнаружила приглашение, написанное теми же темно-бордовыми чернилами и богато украшенное по краям.

Дорогая Шалини,

Нам удалось найти Модрон, и пока я пишу, наши воины возвращаются с ней. Тем временем мы усердно работаем над тем, чтобы каждая семья была накормлена и одета в этот проклятый мороз. Ужасная трагедия, постигшая наше королевство, – не случайность природы, а бич злого проклятья демонов. Мы просим вас не винить короля Торина за его отсутствие в это трудное время. Истинный источник вины только один – демоны, которые на протяжении веков преследовали и мучили нас.

Пока мы ждем прибытия Модрон, завтра вечером, в сумерках, приглашаем всех собраться в тронном зале, чтобы обсудить текущую ситуацию и определиться с тем, как нам действовать дальше.

Подписано было Морией и Орлой. Желудок скрутило, а сердце бешено заколотилось.

Я не была уверена, что готова узнать, что произошло с Авой. Однако в точности знала, что не уверена в правде, исходящей от Мории.

В глубине души я понимала, что Ава в беде.

Я с сожалением поняла, что почти хотела еще немного остаться с Аэроном в состоянии неведения.

22. Ава

– В Фейриленде я заморожу любую, которую люблю, Ава.

Я убью любую, кого полюблю. Вот как прокляла меня королева Мэб.

– И именно поэтому ты не можешь пойти со мной, мой подменыш.

Я резко распахнула глаза. По-прежнему лежала, распластавшись на животе, в подземелье. И снова у меня пропорота спина. Я не думаю, что спала дольше двадцати минут за все время… сколько бы я здесь ни находилась.

Засыпая, я каждый раз видела перед собой Торина, как будто он был еще живой.

– Я не хочу находиться без тебя больше, чем это необходимо.

Я повернула голову и посмотрела наверх. Сквозь лиственный полог высоко надо мной проникал слабый серебристый свет.

Эта камера отличалась от той, в которую меня сажали раньше, где Торин проделал дыру в стене. Там