Его любимая Кошка (СИ) - Калина Анна

– Мы найдем эту сволочь, – кивнул лорд Файс, – не нужно плакать. Возможно, Эвансу вскоре станет легче.

– Я очень надеюсь, – шепнула я и отвернулась к окну, а потом тихо позвала, – Руфус…

Заспанный, ленивый и недовольный песец появился в воздухе и смачно зевнул. Потянулся, подняв пушистый хвост трубой.

– Ну? – изрёк джинн.

Я протянула амулет Руфусу, зверёк с интересом глянул на камушек, пошевелил носом, принюхиваясь. С недовольством глянул на меня.

– Что это? Я думал, мне вкусненькое предложат, – сварливо произнёс песец, – а мне под нос кусок мостовой тычут.

– Этот камень, по словам Ави, только что светился, – пояснил за меня Файс.

– Синее свечение с серебристыми искорками. А потом это всё исчезло, – подтвердила я.

Руфус недовольно вздохнул, потом закатил глаза. После демонстрации джинну моего сжатого кулака зверёк перестал выделываться и стал серьёзным. Взял из моих рук амулет. При всей своей эфемерности предметы Руфус брать умел.

– Странная штучка, – произнёс Руфус, повертев камешек в лапках.

Даже на зубок его попробовал. Понюхал. Лизнул. Файс придвинулся ближе, опёршись локтями на колени. Мы сидели напротив друг друга, а между нами завис задумчивый светящийся зверь.

– Ты такое видел раньше? – пробасил Файс.

– Нет, но похоже на какой-то транслятор. Сейчас вот он уснул, – произнёс джинн, – обычный камень.

Файс потёр подбородок, насупив брови:

– Вычислить источник можно? – спросил мужчина.

– Сейчас – нет, – уверенно заявил джинн, – камень заснул. Когда проснётся, тогда появится шанс.

И Руфус, брезгливо поморщившись, вернул мне амулет.

– Но я видела свечение… А ранее ничего такого не замечала.

– Дай подумать, – Руфус тут же стал серьёзным, приложив кончик хвоста ко лбу. – Возможно, это цепочка. Амулеты связаны одной магической цепью, но она не постоянна. Видимо, активируется, и тогда волна проходит по камням. Вот её ты и увидела. А пока магического влияния нет, то камни спят, и их магическая основа тоже.

– Это значит, что сейчас где-то кто-то опять сошёл с ума? – уточнил Файс.

– Вероятнее всего, – кивнул джинн, – я думаю. Значит, дело не в существе. Тут колдовство другого уровня. При всплеске магии возможно найти источник… Это истинная магия.

Файс вопросительно глянул на меня и пришлось пояснить:

– Это значит, что камнями управляет колдун.

– Или шаман? – изогнул бровь Файс.

Файс слегка мне улыбнулся, будто мы говорили о чём-то,() только нам понятном. Словно шифр. Руфус и вправду растерянно глядел то на меня, то на безопасника.

– Какие вы оба загадочные…– протянул джинн, – а куда мы едем?

– К цветочнице, – не сговариваясь, вместе произнесли мы с Файсом.

***

– Точно всё хорошо? – с подозрением спросила я у Файса.

Мы стояли на пороге небольшого, аккуратного, обвешанного цветочными горшками домика, что теснился между магазинчиками в одном из городских переулков. Я нервничала, Руфус, как всегда, растворился, оставив нас самих разбираться с проблемами, но обещал отслеживать колебания магии. А вот Файс меня настораживал. Этот подозрительный румянец на щеках и  потухший взгляд. С трудом подавила в себе желание приложить ко лбу безопасника руку.

– Леди, не нужно меня нянчить, – чуть лениво произнёс Файс, – я давно уже не младенец.

– Но у вас ранение, возможен жар. Тошнота? Головокружение?

– Головокружение уже начинается, да, – чуть раздражённо произнёс мужчина и глянул на меня.

И бровь так многозначительно изогнул, явно намекая, кто является причиной его головокружений.

– Когда приедем во дворец, отведу вас к доктору, – решительно сообщила я. –  Мне не нравится ваш цвет лица.

– Да что вы…

Дверь распахнулась, являя нам «повелительницу вместилищ цветочных». Женщину эпическую во многих смыслах. Начиная с волос. Нет, ну я знаю, что многие леди преклонных лет предпочитают освежать седину разного рода красителями, но эта госпожа явно переборщила с фиолетовым оттенком. Или так было задумано? Сиреневые или, скорее, лиловые локоны были уложены в высокую прическу, своей конструкцией напоминавшую башню.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Монументальная, не лишённая изгибов фигура была обтянута чем-то пёстрым, с вензелями. По расцветке платье походило на ковёр, количеством драпировок – на штору. То, как некоторые складки с треском натягивались на выдающемся бюсте цветочницы, внушало страх. Я не склонна смеяться над вкусами людей, считаю, что каждый имеет право самовыражаться как ему вздумается. Просто моё чувство прекрасного рухнуло в обморок и временно освободило иронию и сарказм.

– Что? – хмуро уточнили у нас вместо банального «здравствуйте».

– День добрый, - не менее хмуро ответил Файс.

В ответ на любезность нам подарили мрачный, полный ненависти ко всему живому взгляд. Я даже на шаг отступила, когда карие глаза дамы впились в мою персону. Женщина изучила взглядом Файса. Подбоченилась.

– И? – изрекла дама.

– Очень приятно познакомиться, лорд Файс, – безопасник и бровью не повёл, обворожительно улыбнувшись даме, – у нас к вам дело. Уделите нам пару минут своего времени?

– Мы хотели бы расспросить у вас о мистере Гойсе, – попробовала я внести ясность в беседу.

– Помер он, – заявила дама, – его комнату я сдала, вещи снесла к Сангасу. Так что на месте Гойса я бы скончалась ради своего же блага. Он мне задолжал за год проживания. Его барахло не покрыло даже месяца оплаты. Я за него долги раздавать не собираюсь.

Судя по всему, в дом нас пускать не собирались. Леди заняла такую позицию, будто готовилась держать оборону и беречь покой дома ценой собственной жизни. Я обошла злобно сопевшего Файса, вышла вперёд.

– Мы не за долгами. Нас интересуют исследования господина Гойса. Он же картографом был?

– Полоумный он был, – фыркнула дама, – только и хватало ума, что все деньги на экспедиции спускать.

Понятно. Разговор явно не задался и отчаянно буксовал  на колдобинах взаимной неприязни обоих собеседников.

– Возможно, у него были друзья, коллеги. Нам бы очень помогла любая информация, – вздохнул Файс.

Леди-цветочница с насмешкой глянула на безопасника. Потом на меня.

– Какие друзья?  – хихикнула дама. – Хотя…

– Что?

– Этот идиот умел где-то находить других идиотов, которые давали ему деньги на поездки. До сих пор не могу понять, где он их искал. А вот с друзьями туго у него было…

Мы с Файсом переглянулись, оба понимая, что в этой безумной беседе внезапно появился смысл. Или ложный след…

– И много было таких альтруистов?

– Не знаю. Все деньги, что он получал,  Стив спускал на путешествия. Как раз в последнюю поездку его снарядили по всем правилам. Припасы, одежда. У этого голодранца подобных денег не было и быть не могло.

– А имя спонсора Гойса вы, конечно же, не знаете?

– Нет, – грозно заявила дама.

И вид у дамы стал совершенно зверский.

– Огромное спасибо. Вы очень нам помогли, – поспешила я проявить вежливость…

Дверь с грохотом закрылась перед нашими носами. Всегда была безоружна перед непобедимым человеческим хамством. Файс тоже выглядел потрясённым, даже головой тряхнул, будто наваждение прогонял.

– Если бы я жил у такой хозяйки… то я бы тоже пропал без вести или погиб, – заключил Файс.

– Интересно, имеет отношение поездка Гойса к тому, – принялась я рассуждать, продолжая глядеть на запертую дверь, – что происходило в городе.

– По крайней мере, можно узнать в банке, от кого на счёт Гойса поступали деньги, – послышался голос Файса.

Я обернулась к мужчине, решительно намереваясь проявить заботу и беспокойство о его здоровье. Раз сам он не хочет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Файс, а как вы себя чувствуете?

– Не начинайте, Роннер. Я бодр и свеж!

И лорд Файс очень картинно развёл руками, демонстрируя всю степень бодрости и свежести. Скривился. Пошатнулся. Я не выдержала и всё же приложила ладонь ко лбу мужчины.

– Да от вас прикуривать можно!