(не)исправимая для Дракона - Тиана Раевская

Вот ведь кобель. Не успел приехать, а уже девчонок смущает.

— Слушай больше. Он скоро уедет, и больше ты его не увидишь. Будь осторожна. И вообще, он может ничего такого не имел в виду. У них в Империи совсем другие нормы поведения. Там мужчины всем женщинам подряд делают комплименты, и то просто слова. Совершенно не значит, что он… что ты ему даже просто понравилась… они все там лицемеры. А принц особенно.

Льена напряглась и нахмурилась. Вот и хорошо. Лучше заранее предостеречь, чем потом будет рыдать в подушку. Если этот нахал что и может предложить бедняжке, то точно не замужество, как она могла вообразить.

— Я только не пойму, у вас-то что с ним? Когда успели узнать так хорошо?

Глава 2

Вопрос смутил. Щеки вспыхнули. Признаваться Льене, что сама попалась в ту же западню, не хотелось.

Произошло это в день появления принца. По традиции, высокопоставленных гостей из Империи должны были представить королеве во время торжественного обеда. Но Кат было безумно интересно, что ж там за визитеры. Надела простое белое платье и направилась в гостевое крыло, в надежде хоть краем глаза глянуть.

Все вышло совершенно нежданно. Он выскочил откуда-то из-за угла, когда девушка уже собиралась назад.

— Шпионим? — шепнул прямо в ухо, всколыхнув дыханием прядку волос, выбившуюся и аккуратной прически. Кат подпрыгнула. Как он умудрился подкрасться незаметно? Даже ее хищница не почувствовала. Резко повернулась. Глаза изумленно распахнулись. Она сразу догадалась, что это и есть наследник — похож на Кирстению. Но глаза бирюзовые! И безумно притягательные. Она бы даже сказала, манящие. И выглядит он гораздо старше своей сестры, видимо из-за легкой небритости, придающей ему мужской привлекательности.

Какие странные эмоции, не смотря на то, что она давно влюблена в Вейна. В груди что-то дрогнуло.

— Вот еще! Нет нужды шпионить за вами, нер.

— Ух, какая бойкая. И симпатичная. Тогда зачем ты здесь? Подглядываешь?

— Любопытно, что за принц к нам заявился. Говорят, наглый очень, — выдала, слегка обескураженная его напором и веселой улыбкой.

— Да ты что? Кто говорит?

— Люди. А вы его друг?

— Что-то вроде того, — озадаченно пробормотал Валмир, а Кат закипела. Что-то вроде? Он сюда приехал портал строить или служанок соблазнять?

— А мне что-то подсказывает, что вы — надутый индюк, Ваше Высочество.

Кат внутренне сжалась. Вот ведь дура. Как можно наследника так обозвать? Случись подобное с Ингом, когда он был даже просто сыном Властелина, наглеца, осмелившегося на подобное, ждала бы казнь.

Валмир ее изумил. Он откинул назад голову и заразительно расхохотался.

— Шорт Глосский! Меня еще в жизни так не называли.

— Кто?

— Шорт, — объяснил молодой человек, — это такая зверюшка, водится глубоко под землей в шахтах у гномов. Очень противная и вредная. У вас здесь вряд ли имеется. Они любят тепло. Ну раз ты разгадала, кто я. Могу узнать твое имя, красавица?

Сильные мужские пальцы ухватили за запястье и подтянули к себе, вызывая совершенно ошелмителные ощущения. Даже стыдно вспомнить. Она ведь уже целовалась с Вейном и даже готова была отдаться в тот день, когда брат едва не убил всех. Но такого трепета не испытывала даже с ним.

Ее кисть поднесли к лицу, и коснулись теплыми губами кончиков пальцев.

От места поцелуя и до самой макушки пробежала волна приятного томления. Развернулась и спустилась вниз по позвоночнику до кончика хвоста… то есть того места, которое в человеческой форме воспринималось бы, как хвост. Внутренняя хищница навострила ушки и томно потянулась. Пока только в сознании.

— Творец, какие глаза! — воскликнул Валмир и неожиданно прижал ее к ледянистой стене. Что? Глаза? Что с ними? Но осмыслить сказанное не получилось. Ее затопили настолько волнительные чувства, что на мгновение отдалась инстинктам, а не разуму. Большие ладони скользнули по спине, остановившись на пояснице. Сильное гибкое тело вжало в стену, а горячее дыхание опалило щеку. И эти губы, наглые и требовательные, прижались к самому пульсу на шее. Кат ахнула. Изумительно приятно, чтобы прийти в себя. Почему с Вейном было не так? Она же любит его! Но разве хищнице объяснишь? Она понимает все по-своему. Выгнулась навстречу его губам, подставляя всю шею. А он, гад такой, еще и зарычал прежде, чем впиться в нежную кожу, которая в этом месте очень чувствительна.

Кат поняла, что еще немного, и она не сможет контролировать своего зверя, а что та сделает, полностью подчинив разум? Девушка не хотела знать.

Собрав всю волю, резко оттолкнула принца. Но он держал крепко. Получилось лишь слегка отстранить. Рассердилась и съездила ему ладонью по физиономии. Опять сжалась, ожидая ответного удара, даже глаза закрыла.

— Смелая кошечка, — неожиданно заявили ей. Открыла глаза. В его взгляде туман с легкой долей восхищения.

— Сам кошак облезлый, — рявкнула в ответ и, вывернувшись, сбежала, не смотря на протесты второй ипостаси, которую едва ли не трясло от желания броситься назад к нахалу.

Нет! Стоп! Она любит Вейна. Он ее Судьба. Дракон, а не индюк!

А потом был торжественный прием и обед. Кат сознательно накрутила себя. Запихнула приятные впечатления подальше. Разожгла пламя гнева.

Нет, ну а как иначе? Она же влюбилась в Вейна практически сразу. А теперь еще и этот заинтриговал, взбудоражил. Кто она после этого? Инг таких девиц обзывал определенным словом, от которого хотелось покраснеть. Разве она одна из них? Как-то не хочется настолько пасть в своих собственных глазах. А следовательно, не было никаких сомнительных реакций на очередного принца.

Храним верность Вейну. Она уже знала, что он не вернется, их следующая встреча состоится в Империи. Очень скоро. А ведь не виделись уже давно и она скучает. Видимо из-за этого совершает глупые поступки.

Инг говорил, что женщины их расы — похотливые самки. Стоит только один раз сблизиться с самцом, дальше не остановишь. Кат не верила. Раньше. Неужели ж он был прав?

Мотнула головой. Даже если и так. Она не собирается давать волю хищнице внутри. Не в этом вопросе. Она будет самой верной женой. Ей нужен только он — принц Шадора. Наверняка он тоже скучает. Обещал новую встречу.

Тогда она еще не знала о самом болезненном разочаровании всей ее жизни.

Нацепив на лицо холодно-отстраненное выражение, сидела на торжественном приеме в честь почетных гостей.

Когда