Сиротка в Академии Драконов - Эмилия Герт

отвязаться, не показавшись слишком грубой. Благо, что Клаус, снимая жильё в городе, не жил в замке постоянно, а я всегда была слишком занята, чтобы меня можно было просто так отвлечь. Да и дворецкий Сверр всегда был на моей стороне, не позволяя Клаусу надолго отвлекать меня разговорами. Пряча взгляд от кузена, я поспешила присесть перед малышом Гуди и улыбнулась:

— Какой ты красивый сегодня, Гуди, — поправила на мальчике новую курточку.

— Ты плакала? — спросил мальчик и обнял меня за шею.

— Нет, малыш, просто в глаз что-то попало, — соврала я ребёнку.

— Не плачь, сестрёнка, — малыш вложил мне в руку мятую конфету. — Я вырасту и куплю тебе экипаж. Мы с тобой поедем кататься.

Я снова улыбнулась мальчику, потрепала по шелковистым волосам и отступила, выглянув в окно. Из прибывшей кареты вышли двое мужчин. Один высокий и представительный, с выправкой военного. Второй — типичный клерк. Мне можно было уже не объяснять, кто из них герцог.

На лестнице, придерживая пышные подолы платьев, показались чинно выступающие тётя Бригитта и Аделина, и я быстро шмыгнула в коридор, ведущий на кухню.

— Говорят, он едет в карете только последнюю милю, — донесся до меня насмешливый голос Клауса, поделившегося с родственниками свежими сплетнями. — А до ближайшего леса летит, загодя отправив карету с поверенным, чтобы сэкономить время.

Ароматы жареных цыплят и острых соусов моментально наполнили рот слюной. Грета — наша кухарка, также как и дворецкий Сверр, служила еще моим родителям. Увидев меня, женщина приветливо улыбнулась и смахнула длинным фартуком с лавки крошки, приглашая присаживаться. Я подвинула к себе чашку с овощами, собираясь почистить морковь и лук, но Грета поставила передо мной тарелку с куском картофельного пирога, который она всегда жарила для слуг.

— Давай, перекуси, девочка, — подвигая кружку молока, кивнула на пирог сердобольная женщина. — А то тебя-то сегодня к обеду вряд ли позовут.

Я с удовольствием подтянула тарелку с пирогом к себе поближе, благодарно кивнув доброй женщине. С тех самых недавних пор, как во мне проснулась магия, мне постоянно хотелось есть. Точнее, есть хотелось ужасно! Видимо, увеличился расход энергии, и организм требовал её восполнения. Тётя же, как нарочно, стала жёстко следить за тем, сколько и чего я кладу в свою тарелку во время приема пищи, и как только я успевала съесть минимальную порцию, под любым предлогом поднимала меня из-за стола:

— Дорогая, ты уже поела? Это хорошо, потому что, надеюсь, ты помнишь, сколько у тебя дел? Не ленись, девочка! Начинай собирать тарелки, тебе еще их мыть! И сегодня нужно обязательно проветрить гостевые комнаты в левом крыле замка и перестелить постельное белье. Я жду родственников из деревни. В конце недели начнется ярмарка. И будь добра, забеги на кухню, скажи Грете, чтобы запланировала плюс четверых человек на ужин.

В итоге я поднималась из-за стола полуголодной, на что дядя однажды, стыдливо отводя от меня взгляд, осмелился мягко возразить тёте:

— Дорогая, дай девочке поесть. Она же только села за стол.

— Она уже поела, дорогой! — безапелляционно возразила тётя. — Неужели ты думаешь, что мне жаль для неё перепёлки?! — возмутилась, словно её обвинили в чем-то крайне неприличном. — Вовсе нет! Я делаю это для её же блага!

Я, неся на подносе грязные тарелки, толкнула плечом дверь из столовой и услышала конец фразы понизившей голос тёти Бригитты:

— У неё нет будущего, милый! Есть только много работы. Очень-очень много тяжелой и грязной работы! И чем раньше она это поймёт и смирится со своей участью, тем будет лучше для неё!

Я не сердилась на тётю за её слова. Возможно, она права. Ведь у меня и в самом деле очень много работы. Меня огорчал лишь один момент в моей жизни. В последние дни я почти перестала чувствовать свои магические потоки. Я продолжала делать упражнения, но течение магии словно замедлилось, если не сказать вовсе сошло на «нет». Меня это беспокоило, но я не понимала причины таких перемен. Хотя, одна догадка по этому поводу у меня все же была, но её еще нужно было как-то проверить.

Я доела пирог и принялась за чистку овощей. Грета, закончив украшать пирожные, поставила их в холодный шкаф. Артефакт с ледяными кристаллами тоже был приобретен еще моим отцом, но до сих пор служил исправно. Магическое освещение центральной — жилой — части замка тоже осталось прежним, оборудованным еще моим отцом, как и водопровод. А вот отопление этой зимой вышло из строя и пришлось топить дровами камины, чистка которых, конечно же, легла на наши с Сверром плечи.

Дядя Мортен поговаривал о том, чтобы перейти на отопление углём, о чем я думала с содроганием: вёдра с углем неподъемно тяжелы, да и угольная сажа покроет весь замок, и я уже знала, кто будет её оттирать. Но, к счастью оказалось, что наши камины не предназначены для отопления углем, и теперь дядя рассматривал, какой вариант ему будет дешевле: переделывать камины или починить магическое отопление.

Грета взяла большую доску и стала ловко шинковать почищенные и вымытые мной овощи, когда дверь на кухню отворилась, и взволнованный дворецкий Сверр, задыхаясь от быстрой ходьбы, произнёс, обращаясь ко мне:

— Деточка, Аста, хозяйка велит тебе подать чай Его Светлости! Чайник и два прибора!

Сильное волнение Сверра каким-то странным образом передалось и мне. Я заметалась по кухне, доставая с полки банку с чаем, ополаскивая кипятком чайник, собирая на серебряный поднос тонкие фарфоровые чашки и серебряные ложечки. Открыла холодный шкаф в поисках сливок и пирожных, одной рукой пытаясь развязать и стащить с себя уже измазанный с утра фартук, чтобы повязать чистый.

Наконец, чай был заварен, фартук повязан, сливки и пирожные пристроены на поднос вместе с чайными парами, и я, подхватив поднос, пошла в предупредительно открытые Сверром двери. На ходу вспомнила, что даже не проверила, насколько растрепалась заплетенная с утра коса, но было уже поздно что-либо менять, да и, в конце концов, кому там интересно, как я выгляжу? Аж никому, как говорит Грета. Никто не обратит внимания, приняв меня за прислугу.

Я внесла поднос в гостиную, поставила на низкий столик и, по привычке, сразу стала разливать чай, забыв, что при высоких гостях делать это должна хозяйка дома, так учила меня мама. Но, у нас в замке высоких гостей не бывало никогда, а прибывших из деревни родственников тёти Бригитты всегда обслуживала я, поэтому, разволновавшись, я напрочь забыла о тонкостях этикета. Тётя же, похоже, так и вообще об этом ничего не подозревала, потому