Дж. Уорд - Возрожденный любовник

Джон сидит за столом Тора и Велси в ту первую ночь после того, как его приняли в мир вампиров… Выражение лица Тора, когда результаты анализа крови показали, что Джон – сын Дариуса… Кошмарный момент, когда прибыло Братство, дабы сообщить им обоим, что Велси больше нет…

Им на смену пришли образы из второго акта: Лэсситер возвращает зачахшую оболочку Тора из того места, где скрывался Брат все это время… Тор и Джон, наконец, пережили убийство… Тор мало-помалу восстанавливает былую силу… Шеллан Джона появляется в красном платье, в котором была Велси на церемонии сочетания с Тором…

Боже, судьба сыграла злую шутку. Она была просто обязана вмешаться и испортить всем малину.

И теперь она принялась за другие ягоды.

Вот только, затем Тор вдруг испарился. В одну секунду он летел вниз, в следующую – куда-то исчез.

«Слава Богу»,  подумал Джон.

– Спасибо, малыш Иисус, – выдохнул Куин.

Минуту спустя, на дальней стороне пилона в воду вошла темная стрела.

Не обменявшись ни взглядом, ни словом, он и Куин ринулись в том направлении, добравшись до каменистого берега как раз в тот момент, когда Тор вынырнул, схватил убийцу и поплыл к ним. Приготовившись помочь вытащить лессера на сухую землю, Джон не сводил взгляд с мрачного, бледного лица Тора.

Мужчина походил на мертвеца, несмотря на то, что технически был жив.

«Держу его», показал Джон. Наклонившись, он схватил ближайшую к нему руку и вытащил из реки промокшего насквозь лессера. Тот кучей повалился на землю и всем своим видом напоминал рыбу – глаза выпучены, рот открывается и закрывается, из раскрытого горла раздаются булькающие звуки.

Но неважно, проблема в Торе, и Джон посмотрел на Брата, когда тот вышел из воды: кожаные штаны прилипли к худым бедрам, словно приклеились, майка обтягивала плоскую грудь как вторая кожа, подстриженные черные волосы с той белой полосой не пригладились, хотя и были мокрыми.

Темно-синие глаза смотрели на лессера.

Или просто старательно игнорировали взгляд Джона.

Возможно, и то и другое.

Тор опустился вниз и схватил лессера за горло.

– Я же говорил, – прорычал он, обнажив угрожающе длинные клыки.

Затем он вытащил черный кинжал и начал вонзать его во врага.

Джону и Куину пришлось отойти. Иначе их бы забрызгало кровью.

– Он мог сразу ударить в чертову грудь, – пробормотал Куин, – и покончить с ним.

Но для Тора главным было не убийство. А издевательство.

Этот острый черный кинжал пронзил каждый квадратный дюйм плоти… за исключением грудины, служившей выключателем. С каждым беспощадным ударом Тор тяжело выдыхал; каждый  раз вынимая кинжал, Брат делал глубокий вдох, ритм дыхания правил отвратительной сценой.

– Теперь я знаю, как готовят рубленый латук.

Джон потер лицо, надеясь, что на этом комментарии закончились.

Тор не замедлился. Он просто остановился. А затем накренился, поддержав себя рукой, которой уперся о пропитавшуюся маслом грязь. Убийца был… ну, да, мелко нашинкован, но еще жив.

И ему ничем не помочь. Несмотря на очевидную усталость Тора, Джон с Куином знали, что не стоит мешать завершающему удару. Они уже видели это раньше. Последний должен быть за Тором.

Спустя пару секунд передышки, Брат вернулся в исходное положение, взял кинжал двумя руками и занес лезвие над головой.

Из его горла вырвался хриплый крик, когда он вонзил острие в грудь того, что осталось от его добычи. Яркая вспышка озарила трагическое выражение на лице Тора, комический образ его перекошенных, ужасающих черт, пойманных на секунду… и на целую вечность.

Он всегда всматривался в свет, даже если это мимолетное солнце было слишком ярким для его глаз.

Когда все закончилось, Брат упал, будто позвоночник рассыпался в порошок, вся энергия иссякла. Было ясно, что ему нужно кормление, но эта тема, как и множество других, находилась под запретом.

– Который час? – выдавил он между вдохами.

Куин взглянул на свои «Сунто»[4].

– Два ночи.

Тор поднял взгляд с грязной земли, куда он смотрел все это время, и направил свои глаза, радужку которых обрамлял красный обод, в сторону той части города, откуда они только что пришли.

– Как насчет того, чтобы вернуться в особняк? – Куин вытащил свой мобильный. – Бутч неподалеку…

– Нет. – Тор оттолкнулся и сел на задницу. – Не звони никому. Я в порядке… просто нужно отдышаться.

Дерьмо. Собачье. Парню до «в порядке» так же далеко, как и Джону сейчас. Тем более что лишь с одного из них стекала вода при температуре в десять градусов и порывистом ветре.

Джон сунул руки в поле зрения Брата:

«Мы возвращаемся домой…».

Донесшийся с дуновением ветра запах детской присыпки ударил каждому из них в нос, словно сигнализация, сработавшая в безмолвном доме.

Зловоние сделало то, с чем не могла справиться ни одна живая душа: Тор встал на ноги. Медлительность и дезориентацию как рукой сняло… проклятье, если ему сказать, что он все еще мокрый, как рыба, то парень, скорее всего, удивится.

– Есть еще лессеры, – прорычал он.

И когда он побежал, Джон послал проклятье в адрес помешанного.

– Давай, – сказал Куин. – Бежим. Нам предстоит длинная ночка.

[1]Дампстер (Dumpster, англ.) - контейнер для мусора

[2]iPhone - линейкачетырёх-диапазонныхмультимедийныхсмартфонов, разработанная корпорациейApple. Смартфоны совмещают в себе функциональность плеераiPod,коммуникатораиинтернет-планшета.

[3] 12-15 футов – приблизительно 3,7-4,6 м.

[4] Сунто - Спортивные электронные часы.

Глава 2

– Устрой себе перерыв… расслабься… потрать время в свое удовольствие…

Ворча на аудиторию в лице антикварной мебели, Хекс вышла из спальни в ванную. И обратно. И… вновь вернулась в мрамор-ландию.

В ванной, которую они с Джоном теперь делили, она остановилась у джакузи глубиной с бассейн. Рядом с медными кранами стоял серебряный поднос, заставленный всяческими лосьонами, зельями и девчачьей штукатуркой. И это даже не половина. Около раковин – очередной поднос, заполненный парфюмом от Шанель[1]: Cristalle, Coco, No. 5, CocoMademoiselle. Плетеная корзинка, в которой лежали щетки для волос, одни с короткими зубчиками, другие с заостренными щетинками или остроконечным металлическим дерьмом. В шкафчиках – целый ряд пузырьков лака для ногтей от «ОПИ», было столько вариаций гребаного розового цвета, что Барби сдохнет от зависти. А еще пятнадцать пенок для укладки разных марок. Гелей. Лаков для волос.