Самая рыжая в Академии драконов - Марина Ефиминюк

Мы кое-как соскреблись с травки и рванули с острова зоологов. В общежитие я заскочила буквально на последних минутах, мокрая, замерзшая и вымотанная.

— Ну и видок, — ошарашенно протянула Оливия, когда я ввалилась в комнату и на пороге скинула грязные ботинки. — Ты Даррела топила или спасала из воды?

— Не поверишь… Мы прятались в пруду от патруля, — сердито ответила я и стянула с себя изгвазданную кофту. — Потом убегали от весбурлов.

— Я должна что-то еще узнать?

— Что лучше бы Даррел притопился! — отозвался я, скидывая штаны. — Но разве он может сделать для меня что-нибудь полезное?

Грязная одежда осталась валяться неопрятной кучей возле кровати. В мокром белье я повалилась лицом в подушку.

— И даже не будешь заканчивать проект? — В голосе Оливии прозвучало удивление напополам с восхищением.

— Утром, — отозвалась я, впервые в жизни выбрав отдых, а не учебу. — Поставь пробуждающий артефакт на пять. Нет, на полшестого! Но лучше на шесть…

Закрытый учебник по магии острым уголком укоризненно впился в ногу. С недовольным мычанием я сбросила его на пол, отпихнула блокнот с записями и провалилась в глубокий сон без сновидений.

На следующее утро пришла очередь Рэдвина работать штатным джинном, но он не пришел. Проект я доделывала на коленке, прихлебывая витаминную настойку от простуды, и невольно проверяла часы. Даррела не было.

В столовой он тоже не появился. Я поймала себя на том, что невольно посматриваю в окно и пытаюсь взглядом выискать в толпе студентов рыжеволосую шевелюру дракона. И, кажется, чуточку переживаю, все ли с ним в порядке. Так засмотрелась, что не заметила выскочившее из воздуха письмо. Складывалось впечатление, что его швырнули мне в лицо.

Запечатанный квадратный конверт едва не упал в тарелку с омлетом. Подхватить успела в последний момент, но уголок все равно окунулся в томатный соус.

— Проклятье! — пробормотала я, аккуратно вытерев конверт салфеткой. — Из деканата прислали.

Вообще, устаревшими почтовыми заклятьями сейчас почти никто не пользовался. Преподаватели, если они оставались не только в своем уме, но и в материальном, а не призрачном теле, отправляли сообщения на связеон. Однако мой артефакт захлебнулся в пруду и остался в кармане куртки. Куда с моими вещами делся Рэдвин, история умалчивала. Возможно, беспечно отсыпался после вчерашнего приключения, пока я слегка за него волновалась.

Я вскрыла печать. К половине девятого меня вызывали к декану Тарт.

— Просят зайти, — пояснила я соседке по комнате.

— Чего хотят? — насторожилась она.

— Скорее всего, что-нибудь насчет работодателей, — предположила я и, подхватив сумку, поднялась. — На следующей неделе надо сдавать заявления.

Однако госпожа декан оказалась не одна, а принимала лощеного мужчину с седой прядью в идеально зачесанных темных волосах. В расслабленной позе он восседал в кресле для посетителей и казался хозяином строгого кабинета, а не гостем. Меня не было в академии, когда объявили общее собрание и представили ревизора, но, уверена, это и был знаменитый Эрдан Сиер, державший в напряжении весь архипелаг.

В общем, меня попросили подождать остальных и мягко выставили за дверь. Пришлось коротать время в приемной, но подальше от подозрительного каменного дракона, недавно обратившего в пепел племянницу декана Эльзу Тарт.

Через некоторое время в приемную один за другим вошли пятеро моих однокурсников. Внутренности завязались крепким узлом. Вчера мы все участвовали в вечеринке у теплого пруда на западном острове, и сразу стало очевидным, что в кабинете декана вряд ли речь пойдет о заявлениях к работодателям…

— Воттер, так и знал, что ты на нас доложишь! — просипел Исайя Голлейн простуженным голосом и громко чихнул в платок.

От несправедливых обвинений у меня поползли на лоб брови, и переживать разом расхотелось.

— Голлейн, я вчера не попалась, — тихо, чтобы госпожа Тарт не услышала перепалку, проговорила я. — Хочешь сказать, что я сама себя сдала? Ты с логикой вообще не дружишь?

— А кто еще? — промычал он.

— Может, тот, кого вчера все-таки поймали? — с ехидством уточнила я.

Парни переглянулись и помотали головами, давая понять, что им тоже удалось уйти от патруля.

Мы окончательно примолкли, когда открылась дверь и появился лорд Сиер. Не без иронии он пожелал нам удачи и сделал приглашающий жест рукой:

— Дамы вперед.

Первым почему-то вошел Голлейн.

Стройным рядком мы встали перед огромным столом декана, заваленным бумагами. Через стеклышки очков в черепаховой оправе госпожа Тарт окинула нас тяжелым взглядом и резко произнесла:

— Госпожа Воттер, вот уж кого не ожидала увидеть здесь!

Я приосанилась, приготовилась к выволочке и… действительно получила по полной программе. Праведный гнев почему-то изливался исключительно на мою голову, словно парни не участвовали в общем веселье и не скидывали одежки, чтобы прыгнуть в теплую водичку Везувия.

Возможно, она злилась бы чуть меньше — подумаешь, вечеринка на причале, фениксы вообще изредка со смотровых площадок сигают, — но вчера в пруд вылили самопальное зелье, и сегодня утречком на поверхность всплыли брюхом вверх какие-то крайне редкие рыбки из Разлома, всего неделю назад туда подселенные.

— И что вы на это скажете, госпожа Воттер? — вопросила декан.

Почему она спрашивала меня? Я что, самая рыжая в этой драконовой академии и отгребаю за всех скопом⁈

— Мы просим прощения, — со скорбным видом отозвалась я. — И готовы принять наказание.

— Куда же вы денетесь, — буркнула госпожа Тарт и щедрой рукой отсыпала нам наказаний.

Она зачитывала «приговоры» вслух, как на судебном заседании, ставила на направления печати и отдавала в руки. Каждый был вынужден подойти к массивному письменному столу, затянутому бордовым сукном, и получить личный приговор.

Одного из парней приговорили к восстановлению заклятий полива на пастбище весбурлов, снесенных вчера неизвестными вандалами. Другому досталось чистить запоганенный пруд Весайд. Я с двумя товарищами по несчастью получила кураторство в завтрашнем зачете по ориентированию и поиску нечисти у третьекурсников-стихийников. Учитывая, что на следующий день мне предстояло идти в дозорную группу и пропуск уже выписали, захотелось громко выругаться.

В общем, нами заткнули все возникшие за последние дни дыры.

— Господин Голлейн, — обратилась декан к простуженному парню, — вам пять дней дежурства в погодном штабе.

Мы едва все не застонали в голос. С первого курса