Навязанная жена. Нелюбимая - Татьяна Юрьевна Серганова

Раз меня обвинили во всех неприятностях, то я просто обязана доказать обратное. Что нужно сделать?

Виттор Алайс довольно улыбнулся. И я поймала себя на мысли, что именно такой реакции он от меня и ждал. По спине пробежали неприятные мурашки. Интуиция буквально вопила: «Беги, спасайся! Тебя здесь ждут одни неприятности!», однако было уже поздно.

– Ничего особенного. Надо лишь подойти к алтарю… кхм, к его остаткам и приложить ладонь, взывая к Судьбе.

Звучало совсем не страшно и довольно просто.

– Действительно, ничего особенного, – пробормотала я, направляясь к алтарю.

– Но, думаю, этого будет мало, – внезапно добавил советник, сокрушенно покачав головой. – И богиня может не отозваться.

– Что еще? – буркнул Алекс, теребя перстень с черепом. – Может, ей стоит принести жертву?

– Придержи язык, Вермонд, – огрызнулся Андреас. – Не забывайся. Тут тебе не Свободные земли, а Светлая империя.

– А ты мне не указывай, Морентон, – не остался в долгу некромант, накаляя обстановку.

– Давайте не будем спорить, – вновь вклинился советник. – Вопрос в другом. Уважаемая Франческа высказала недоверие по отношению к князю, – все взгляды вновь обратились на мою темную персону, – поэтому, думаю, чтобы ни у кого не возникло сомнений в его честности…

Внимание присутствующих переместилось к Рейгану. Тот продолжал стоять в стороне от всех, так и не сменив позу. И, судя по мрачному выражению лица, участвовать в затее своего советника не собирался.

– Нет, – не дожидаясь предложения, припечатал он. – Мне нечего доказывать.

– Боишься, что я права в своих подозрениях? – хмыкнула я.

Алекс сдержанно кашлянул, явно пытаясь замаскировать смех. В серых глазах мелькнуло явное одобрение.

Взгляд фиалковых глаз переместился на меня и будто стал на пару градусов холоднее.

– Не боюсь. И мне глубоко безразличны твои подозрения, уважаемая почти свояченица.

– Ну, конечно. Кто бы сомневался! Очень удобная позиция.

И тут голос подала всеми забытая Алфея.

– Рейган, пожалуйста, пусть все это скорее закончится, – прошептала она, комкая в руках мамин платок. – Я не могу так… не могу и не хочу.

И князь сдался.

– Хорошо, – нехотя согласился он.

– Замечательно, просто чудесно, – радостно потер ручки советник, первым поднимаясь на постамент.

Как он не разбил нос, споткнувшись об огромную трещину, я так и не поняла. За ним последовали мы: я с правой стороны, а Рейган с левой. Каждый наш шаг сопровождался хрустом стекла и мелких камушков, которые во множестве валялись на полу.

– И что дальше? – поинтересовался князь, когда мы застыли перед Виттором Алайсом.

– Все очень просто. Приложите ладони к алтарю.

Пожав плечами и подобрав подол своего черного платья, я наклонилась и спокойно выполнила просьбу. Камень оказался прохладным и гладким на ощупь. На мое прикосновение он никак не отреагировал. Честно говоря, я с затаенным дыханием ждала какой-нибудь пакости. Судя по пронзительному взгляду, Рейган думал о том же.

Наклонившись к остаткам алтаря со своей стороны, он повторил мой жест. И снова ничего.

Мы переглянулись и повернулись к советнику.

– Поклянитесь перед обликом богини Судьбы в ее храме, что не имеете отношения к тому, что произошло здесь сегодня.

– Клянусь, – одновременно произнесли мы и снова обменялись недовольными взглядами.

Осколки алтаря под нашими ладонями слегка нагрелись и загудели. Судя по напряженному лицу князя, он почувствовал то же самое, но ничего не сказал.

– Богиня принимает вашу клятву! – торжественно возвестил советник.

У себя на лавке радостно захлопала в ладоши мама и обрадованно воскликнула:

– Ну я же говорила!

Правда, ее аплодисменты почти сразу затихли, и в храме вновь воцарилась тишина.

– Это все? – выпрямляясь, поинтересовалась я. – Больше нет сомнений в том, что этот кошмар устроила не я?

– Я бы так не сказал, – стряхивая крохотные песчинки с ладоней, отозвался Рейган. – Сомнения есть. Если не ты, то кто тогда?

– Предлагаю узнать у богини, – выдал Виттор. – Поэтому мы продолжим. Прикладывайте ладони.

– Опять? – вздохнула я, но снова склонилась над обломками.

– Да-да, опять. Готовы?

Князь закатил глаза, но послушался.

– Великая богиня! Судьба! Покажи нам, своим неразумным чадам, что стало причиной твоего гнева? Что заставило тебя проявить немилость к влюбленным? Яви нам силу свою и милость, – громко и четко проговорил советник, поднимая голову к потолку, а потом посмотрел на нас. – Согласны вы принять дар богини Судьбы и услышать ее ответ? Принять его, каким бы сложным он ни оказался?

– Да, – пожала я плечами, поскольку действительно хотела узнать правду и снять с себя, наконец, все подозрения.

Повернув голову, я в поисках поддержки посмотрела на Алекса. И он не подвел. С широкой улыбкой подмигнул мне, вновь вселяя уверенность в том, что я все делаю правильно.

– А ты, Рейган Каллигар, князь Запределья?

Тот с сомнением покосился на советника, меж бровей залегла некрасивая складка, а скулы чуть заострились, выдавая эмоции. Впрочем, длилось это недолго. Князь довольно быстро сдался и кивнул:

– Да.

– Они согласны, богиня! Огласи нам свою волю!

Сначала ничего не происходило. Осколки алтаря оставались все такими же холодными, не ощущалось никакой вибрации. А потом… потом мое запястье будто огнем обожгло. Ахнув, я вскочила на ноги, сжала руку и обиженно зашипела.

С противоположной стороны поднялся Рейган, который тоже сжимал свое запястье. Совсем, как я.

Подтянув рукав кружевной блузки, я принялась рассматривать руку в попытке понять, что произошло. На коже медленно проступал витиеватый золотой рисунок, в котором я с ужасом узнавала… брачную вязь.

– Эт-то что? – просипела я.

В следующее мгновение с небес на нас с князем обрушился золотой поток. По-другому количество ярких блесток, которые впитывались в кожу, волосы и одежду, заставляя их слегка светиться, я бы не назвала.

Богиня Судьбы не просто благословила нас, а буквально искупала в своей благодати. Чтобы ни у кого не возникло сомнений, что к всеобщему ужасу и шоку великая богиня только что нас поженила!

ГЛАВА 10

– Это шутка? – с нервным смешком спросила я. – Вы это специально подстроили, да? Чтобы позлить меня? Поиздеваться?

В моем голосе отчетливо прозвучали истерические нотки. И плевать! Как выяснилось, есть куда более страшные вещи, чем истерика на глазах родных.

А все вокруг молчали… смотрели на нас и не издавали ни звука.

В царящей тишине жалобный, полный горечи вскрик Алфеи показался особенно громким. Спрятав лицо в руках, сестра горестно зарыдала. Словно очнувшись, рядом опустилась матушка и обняла ее в попытке успокоить. Однако Алфея лишь громче расплакалась.

Глядя на ее сгорбленное тело, как будто сломленную позу, я осознала… осознала, что это не шутка и не розыгрыш, все происходит на самом деле.

Судорожно вздохнув, я повернулась к князю. Он мягко светился