Проклятая фея. Ложь на свету - Ксения Ильина

в обморок как нервная девица. Не хочу, чтобы демоны надо мной ржали всю оставшуюся жизнь.

Лариниэль Лиатари

— Мама! Нет!

Вокруг нас мерцал защитный купол. В него, не давая и секунды на отдых, бились кроваво-красные струи. Плечи мамы поникли под их силой, но она по-прежнему упрямо держала оборону. Защищала нас обеих… ценой собственной жизни.

— Милая, скажи папе, что я его очень люблю, — она обернулась.

В глазах моей любимой мамочки стояли слезы. В уголке губ показалась кровь, но она постаралась улыбнуться сквозь боль. Во мне вспыхнули жгучая ярость и отчаяние.

— Ааритан, я уничтожу тебя!

Вспышка. Боль и холод поглотили меня.

Глава 22

В лицо ударил резкий порыв холодного ветра. Щеки тут же закололо от похожих на льдинки капель. На губах стал ощущаться соленый привкус.

Распахнув глаза, дернулась в тщетной попытке закрыться от накатывающей волны. Захлестнув с головой, она едва не сбила меня с ног. Внутри поселился тот же самый холод, что и тогда в кабинете Рантора. Что мне делать⁈ Страшно! Помогите!!! Ветер, словно почуяв нарастающую панику, завыл еще громче, хлестнули по щекам волосами. Стихии бились, рвались, ревели и бушевали, все яростнее нападая. Пустота внутри нарастала. Хотелось сжаться, спрятаться, исчезнуть, укрывшись от холода.

«— Не сдавайся! Верь в себя!»

В груди, вспыхнув, запылала яркая искра. Неожиданно вспомнился наш с папой разговор.

* * *

Я полулежала в кровати и увлеченно читала исторические хроники. Какая-то мысль крутилась в голове, и я усиленно старалась ее поймать. От тихого стука в дверь едва не подпрыгнула. В комнату вошел папа. На губах сама собой появилась улыбка, а на душе потеплело. Мой, родной. Часть семьи, которой мне так отчаянно не хватало. Такой суровый, сдержанный с подданными и такой… особенный со мной.

— Диана, — ласково позвал он, подходя к кровати, — не против моего общества?

— Конечно же нет!

Отложив книгу, я буквально вцепилась обеими руками в папину ладонь. Тихо, по-доброму рассмеявшись, демон присел на край кровати рядом со мной.

— Что читаешь?

— Тебе правда интересно? — лишь задав вопрос и увидев реакцию папы, поняла, как обидно это прозвучало, поэтому тут же поспешила исправить ситуацию. — Просто я, когда была маленькой… Ох, не нужно.

— Диана, малышка моя, мне важно все, что с тобой происходит. Всегда было и будет важно. Теперь я могу быть совсем рядом, могу видеть тебя, обнять, взять за руку, переживать с тобой как радости, так и печали.

— Папочка…

И я обняла его. Крепко-крепко. Постаравшись вложить в это, казалось бы, простое движение всю свою любовь. Незримо он всегда был в моей жизни. В голове промелькнула мысль о неизменно двух подарках на день рождения от дедушки. А потом еще и еще…

— Все же, что ты читаешь?

— Хроники. Должна же я больше узнать о своем народе, о своей расе.

— Правильно. Тебя занимает какой-то конкретный вопрос?

— Как ты узнал?

— У твоей мамы было точно такое же выражение лица, когда она о чем-то задумывалась. Я внимательно тебя слушаю.

— Род Фартоор. Я читала легенду об образовании Криэта. Все Верховные демоны обладали лишь стихией огня, в то время как у других родов, пусть и не слишком часто, но рождались обладатели воды и воздуха. Почему?

— Ты очень наблюдательна. Многие на подобные мелочи и внимания не обращают. Наш род всегда скрывал свою вторую стихию. Частое чередование могло бы быть подозрительным, а к огню у всех демонов предрасположенность в крови. Даже в тех, в ком он так и не пробудился. Это влияние сущностей. В нас, Фартоорах, она пробуждается обязательно.

— То есть в каждом, в ком течет кровь демонов, есть искра пламени?

— Верно. Главное, найти к ней подход, чтобы пробудить.

* * *

— Подход… подход… Мне нужно спасти маму. Я — истинная Фартоор, наследница рода Лиатари. Полукровка. Демон и фея, совместившая в себе несовместимое. Я — это я.

«— Наконец-то ты окончательно приняла себя, — довольно процедила моя сущность. — Пора, наследная княжна. Пора войти в полную силу.»

В ушах послышался гул пламени. Воздух вокруг нагрелся, согревая. Я очень четко почувствовала, как изменяется мое собственное тело.

— Ааритан!

Взревев, распахнула глаза.

— Лариниэль… — тихо и удивленно позвала мама. Я услышала ее, но не обернулась. Не сейчас.

Пригнувшись, нашла взглядом явно чего-то испугавшегося мужчину. Без предупреждения кинулась вперед, собираясь оглушить мага стеной сырой магии. Сейчас я как никогда прежде ощущала силу, послушность и гармонию между своими стихиями. В Ааритана с гулом понеслась стена синего пламени. Что⁈ Как⁈ Это я⁈ Не может быть!!! Не существует огневиков-защитников! Что происходит⁈

Фей-отступник увернулся в самый последний момент. После моей атаки осталась выжженная полоса. Тут же в меня полетело заклятье, но отразить его, обретенным огнем, получилось на удивление легко.

Неожиданно Ааритан захрипел, схватился за горло и упал на колени. Его рот раскрылся в судорожном беззвучном крике. На моих глазах он ссутулился, сжался, а его кожа покрылась морщинами. Шагнув к нему, я замерла. На моих глазах происходило что-то немыслимое. До этого тускло мерцавшие крылья начали быстро осыпаться, превращаясь в пыль.

— Н-е-е-т! — в этом старческом дребезжании с трудом угадывался некогда властный голос правителя Иссилина.

— Мамочки… — я попятилась.

— Это ты! Это твоя вина! Если бы не ты, проклятая девчонка, у меня бы все получилось!

Его крики меня не задевали. Я была в шоке от увиденного. Ааритан, отчаянно взвыв, вскочил и метнулся ко мне. Толчок был такой силы, что я потеряла равновесие. Отчаянный взмах руками, крик мамы. Последнее, что я увидела, — белесые, подернутые дымкой глаза Ааритана.

Над моей головой сомкнулась странная, слишком густая вода. Барахтаясь, ощущала, как неумолимо опускаюсь все глубже. Легкие разрывало от невозможности вдохнуть. Глаза жгло. Магия не помогала. Я совсем перестала ее ощущать. Рот раскрылся в судорожной попытке получить хотя бы немного воздуха. Отвратительный привкус железа. Я начала захлебываться. Неужели… неужели я сейчас умру? Сущность взвыла, забилась… в предсмертной агонии. Простите… меня…

* * *

С судорожным вдохом распахнула глаза. Увидеть я была готова все, что угодно, кроме окружавшего меня красного марева. Больше ничего. Лишь пустота, посреди которой я и парила.

— Подчинись мне! — чей-то голос буквально ввинчивался в сознание. Голова взорвалась болью, а из носа хлынула кровь. Сжав зубы и едва не скуля от боли, я как могла, сопротивлялась натиску. Пытка резко прекратилась, оставив после себя опустошение и чудовищную слабость. — Склонись предо мной, и больше ты никогда не испытаешь подобного.

— Кто ты? — прохрипела я, даже не пытаясь выпрямиться или