Алая сова Инсолье 2 - Ива Лебедева

напало неизвестное нечто. Не тогда, когда оно утащило Паоло. И не тогда, когда муж попытался сбежать на бой с чудовищем в одиночку.

Самое страшное началось, когда кошка, всю дорогу невозмутимо спавшая в специально пришитом к юбке кармане, вдруг в один момент взорвалась вихрем зубов, когтей и утробного воя. Я выдохнуть не успела, как от кармана остались только ошметки. А пучок энергии в виде котика стремительно скользнул вдоль нити туда, где скрылся Инсолье. И тут же по связи пришло обжигающее чувство опасности.

До этого все было словно бы в меру и как всегда. Даже в один момент я поняла, что мой муж там ржет неизвестно над чем. Но смех резко оборвался, по нервам плеснуло и обожгло чужой злостью.

Я даже сама себе не смогу точно объяснить, где взяла силы, чтобы не кинуться туда, не ввязаться в бой и не испортить все своим бестолковым присутствием. Зато напряглась и застыла в полной готовности: выдергивать со всей возможной скоростью, как только почую, что настал момент.

Пара минут или пара часов — не помню — прошла в напряженном ожидании. И вот лес вдалеке словно взорвался звуками и энергией, «ядерно-магический гриб» взметнулся выше самых высоких деревьев и вскипел в небе.

— Инсолье! — Я кричала и тянула изо всех сил, пытаясь продраться сквозь ставший ужасно густым и колючим кустарник. Хрюша подо мной яростно хрипел и упирался копытами в землю, чтобы создать точку опоры.

— Пятьде…кха-кха…сят! Кха-кха, шагов! — донеслось откуда-то из плотного дыма. — Погоди тянуть! Еще не зацепил!

— Что зацепил? — не поняла я, но тянуть действительно перестала. Если у некроманта есть силы на возмущение по поводу расстояния, то, возможно, все не так уж плохо.

— Балласт, шатт! — Кажется, я слышала его не ушами, а чем-то другим. Связью, душой? Непонятно. Да и не время сейчас выяснять столь незначительные подробности. — Пернатый! Кха!

А дальше он только ругался страшенными матами, орал, плевался. Ему вторил боевой кошачий вой и пронзительный визг неизвестного существа. И мне временами казалось, что враг больше пугается кошки, чем некроманта. Тем более что это подтверждали вдруг ставшие

торжествующе-одобрительными ругательства Инсолье.

— Неужели котенок в одиночку может сражаться с нежитью? — все-таки спросила я, когда Инсолье наконец появился в поле ощущений моих нитей, волоком таща за собой раздетого до подштанников Паоло. Я едва видела это контурным зрением, потому что здорово перенапряглась, но схватить суть смогла. Картина была презабавнейшая, несмотря на всю остальную ситуацию. Особый сюр ей придавал лежащий прямо на паладине и примотанный к нему темной нитью меч.

— Это не котенок, это демон какой-то, уф-ф-ф… Пушистая пакость забралась нежити в слепую точку и сейчас просто объезжает ее как норовистого коня. Кадавр пытался смахнуть ее конечностями, но попадал лишь по себе. А вообще в народе говорят, что русалки ненавидят и боятся кошек. Никто не проверял, но на пустом месте такие слухи не возникают. К тому же на держи-дерево твоя ручная тварь просто написала, представляешь? И оно от этого взорвалось! Русалка отделилась и давай скакать. И кот на ней.

— Нап… что сделала?!

— Это самое, ага. Ф-фуф, да что ж ты такой тяжелый даже без железа? Или голова впрямь целиком металлическая? Жопа, видимо, тоже? — с этими словами Инсолье сгрузил тело Паоло поперек спины нашего собственного кадавра. Теперь паладин был похож на похищенную невесту, перекинутую через седло кабана. Меч свалился рядом, и Инсолье, недолго думая, закинул железку поперек рыцаря и привязал веревкой из седельных сумок. Хмыкнул, поигрался с балансом и продемонстрировал мне получившуюся конструкцию, достойную кисти Босха. Такую же нереально-ненормальную.

— Двигаемся к последнему месту привала. Надо нашего собственного пернатого в чувство приводить. И одевать… вот шатт. Его доспехи тварь пожевала. Вместе со штанами. И сапогами. И… Шатт, это что, мне теперь идти на промысел, чтобы добыть этому лбу кожурки? Дожили.

Инсолье суетился, бурчал, ворчал и ругался так привычно успокаивающе, что меня уже довольно скоро перестало трясти. А слабость я и сама старалась не показывать. Правда, он все равно заметил:

— Так, давай я сейчас выкину на фиг этот меч, и уже ты поедешь верхом на паладине. Скажем потом блаженному, что железку тварь сожрала. Так же, как и доспехи.

— Нет, выкидывать нельзя, давай в руки возьму, — воспротивилась я, представив, как огорчится Паоло, не обнаружив своей любимой «железки». Он и так потерял все доспехи и чувство собственного достоинства. Как еще отреагирует на собственный полуголый вид, когда очнется, — непонятно.

Обратно к месту привала мы продирались сквозь заросли, по моим ощущениям, очень долго. Гораздо дольше, чем шли до места нападения, а потом неслись к монстру. Я устала почти до дурноты, а Паоло и вовсе не очнулся.

— Странно, кстати, что не сожрала. Все железо пожевала, кроме меча. Может, магический? — Инсолье все-таки забрал у меня двуручник и стал вертеть перед глазами.

— Паоло слишком холодный какой-то, — пожаловалась я, чувствуя, как теплые руки мужа обнимают за талию и снимают с Хрюшиной спины. Сама бы я не слезла, разве только свалилась кулем на землю.

— И правда. — Устроив меня на расстеленном плаще, муж озабоченно пощупал паладина за ногу. — Что-то не так. Никаких чар или проклятий я на нем не вижу. Уже должен прийти в себя. Эй! — Он непочтительно потыкал пальцем в паладина. — Неприлично при чужой жене в драных подштанниках! Святость отшелушивается!

Паоло не отреагировал.

— И правда без сознания, — досадливо цыкнул зубом некромант. — Знаешь что… не хочется этого делать, но сейчас я положу его рядышком с тобой, ты его руками посмотришь. Но только выше талии! Ладно? А я пока костер разведу и сварю отвар. Несколько. И пожрать. Может, у него просто это, как его, нервное истощение. Не каждый же день святого непорочного паладина пытается отлюбить кадавр с такими… корнями. В неудобоваримое место причем… ой. Ты ничего не слышала, понятно? Я ничего не говорил! Не дай мертвые боги, узнает о твоей осведомленности, еще захочет покончить жизнь самоубийством, по дороге придушив меня. Зря я, что ли, столько пыхтел, выдирая его из объятий дерева?

— Я слышал, — хрипло раздалась с земли чертовски знакомая фраза. Эх, теперь мне его действительно жалко. Порушили мы мужику психику и лишили самого дорогого — чести.

Глава 28

Инсолье

— Спасибо, брат.

— Чего?! — Я от неожиданности уронил котелок в костер и сел. Чуть ли не туда же. Хорошо, в последний момент немного опомнился и оттолкнулся ногами. Жареная звезда на заднице — не