Под крылышком у ректора - Кристина Юрьевна Юраш

- краем глаза посмотрел на меня ректор. Он нехотя захлопнул книгу, положив ее на край стола.

- Кхе! – закашляла я, кропотливо переписывая тему в конспект. – Мне кажется, я слегка приболела!

Я подняла страдальческие глаза на ректора. Лицо того стало хмурым.

- Слегка, - замялась я, снова кашляя и пуская розовую соплю. – Но я скоро поправлюсь! Да! Через недельку!

- Это очень хорошо, что ты заболела! – заметил ректор. – Потому что сегодня мы будем лечиться подорожником!

- Вы уверены? – спросила я, но он тут же достал целый ящик подорожника.

- Жуй! – послышался голос великого целителя. А у меня перед носом появился листик подорожника.

- Может, не надо? – перепугалась я, скосив глаза на зеленый лист возле носа.  – Я сама как-нибудь.

- Тему видела? – произнес великий целитель.

-Х-х-хорошо, - скривилась я, понимая, что вреда не будет. Как коза, я отщипнула одними губами малюсенький кусочек подорожника и прожевала.

- Нет, не помогает! – заметила я, видя, как зелье подгоняет свежую партию розовых соплей и требует платок.

- Тогда компресс! Жуй и компресс! – заметил ректор, прилепив на больную щеку подорожник.  Я прижала его пальцами, делая вид, что очень верю в нетрадиционные способы лечения. Вот что бывает, когда боевые маги преподают целительство!

«Мне кажется, он сумасшедший!», - пронеслось в моей голове, когда я сидела с подорожником и смотрела на книгу про ежиков. Нет, у ректоров бывают свои причуды, но это, конечно, уже слишком! Тысячи магическо-психических болезней промелькнуло перед глазами, пока я терпеливо ждала, что пройдет. Если не сыпь, то хотя бы ректор дальше по аудитории.

- Если не поможет, поплюешь!  – сверкнул глазами ректор. Я уныло смотрела на наивного ректора, который ничего не смыслил в целительстве. В своем плаще он напоминал хищную птицу, которая обходит меня кругами.

- Как видите, - убрала я подорожник со щеки. Что? Как? На подорожнике отпечаталась магическая несмываемая краска, а слюни прекратились.  Я прижала палец к губам, видя, что они больше не розовые, а обычные.

Это как?!!

- Ой! – опешила я, глядя на то, как зажила царапина на руке. – Это что еще за…

Я посмотрела на ректора. Тот с улыбкой стоял и смотрел на книгу про ежиков. Только вот это были уже не ежики! «Высшее растениеводство», - прочитала я, ужасаясь, как подло меня обманули!

- Читай! На кросс нельзя брать зелья, нельзя пользоваться заклинаниями, но можно взять с собой одну вещь! И это будет подорожник! – произнес ректор, вручая мне книгу. – На случай мозолей и травм! Именно травмы и мозоли становятся основной причиной, по которой участники выбывают с дистанции. Твоя задача – вырастить за ночь магический подорожник.

Это надо же! Обманул! Мне было так обидно, что я чуть не заплакала.

- А теперь – три круга вокруг Академии и растить подорожник! – строго произнес ректор.

Мы вышли из Академии в свет ярких магических огней.

- Вперед! – скомандовал ректор, делая взмах рукой. – На сегодня я полностью свободен.

- Что? – ужаснулась я, понимая, что придется бежать по настоящему!

Он взмахнул рукой, а в нее упала книга «Как  правильно хоронить хомячка». Меня уже начинали пугать такие заголовки. На обложке был нарисован хомяк, а на самом деле это могло быть все что угодно!

Кое как я пробежала один круг, понимая, что дико устала. Да еще и старенькие трусы сползали вниз. И мне приходилось держать их заклинаниями.

- Ты почему так медленно? – спросил ректор, оторвавшись от увлекательных посмертных приключений пушистого друга.

- Трусы спадают, - вздохнула я.

- Если я их сейчас сниму, ты побежишь быстрее? – спросил ректор, глядя на меня.

Этот вопрос придал мне мгновенное ускорение, поэтому третий круг я пробежала не за полчаса, а за рекордные двадцать минут.

- Еще круг! – командовал ректор, пока я, задыхаясь понимала. Еще один круг и на одну студентку в Академии станет меньше.

Вялой, шатающейся трусцой, я поплелась на еще один круг.

- Хлоп! – мир покачнулся от того, что под ногу попал камень. Я растянулась во весь рост.

Время шло, а я пыталась подняться, но куда там целительнице, которая в своей жизни бегала только от одной аудитории к другой.

- Вставай, - слышался голос надо мной.

- Не-а, - простонала я, лежа щекой на мелких камушках дорожки.

- Встала немедленно! – в голосе послышался приказ.

- Нет, - сглотнула я, решив, что с меня достаточно. – Вы … вы просто чудовище! Я вас ненавижу! И дальше я не побегу! Хватит!

В голове все еще гудело, перед глазами плыло. Во рту был привкус, словно я облизала железную ручку.

- Жизнь состоит из: «упал – поднялся, упал- поднялся!», - строгий голос надо мной требовал, чтобы я встала, отряхнулась и бодренько пошла на четвертый круг.

- Может, это ваша жизнь состоит из «упал – поднялся», но я же девочка! У меня нечему падать и подниматься, кроме настроения! – выдохнула я, пытаясь приподняться на уставших руках. Все тело гудело, звенело и ныло. Коленку и ладони ужасно щипало.

И тут я увидела первое зарево рассвета. Малиновая полоска, тоненькая – тоненькая испачкала чернильное небо. Я наговорила очень много гадостей, чувствуя, что от меня хотят невозможного! Как можно хотеть от человека невозможного? Это тоже самое, что заставить чахлого зельевара, не вылезающего из подземелья, победить в магическом кроссе! Без магии!

- Значит, так, да? – послышался голос надо мной. – Хорошо!

Через меня переступили, коснувшись плащом.

- Вы – чудовище! Вы… Вместо того, чтобы заниматься делами Академии, вы выбрали издеваться над одной несчастной студенткой! – в сердцах и с досадой выкрикнула я ему в спину. – Вам должно быть стыдно! Хотя, постойте! Может, я вам так