Без шанса на развод - Ева Геннадьевна Никольская

этом позабочусь. Не то что лесные драконы с пустынниками… тебя даже свои засмеют. Да и толку от этого признания не будет, папочка, — ядовито произнёс Макс. — Мы с Алей не просто женаты. Мы с ней едины. Эту магическую связь даже смерть не сможет разорвать. Так что всё… смирись уже. У этого брака нет шанса на развод!

Глава 13

— Что думаешь о словах твоего отца насчёт его роли в вашей с матерью жизни? — спросила я, когда мы вернулись вдвоём в комнату Макса, хотя нас поселили в разные гостевые спальни, ещё и на приличном расстоянии друг от друга.

Хорошая попытка, угу. Но не прокатит.

В другой ситуации я бы с удовольствием воспользовалась таким щедрым предложением хозяев, но… не сегодня.

Мы женаты, значит, будем спать вместе. Вернее, по очереди. А то доверия этому замку и его обитателям ещё меньше, чем крылатой шхуне!

— Что думаю? Хрень собачья, я же сказал, — буркнул дракон, с раздражением стягивая с плеч сюртук.

Обычный, чёрный, без каких-либо наворотов. Я тоже в скромном платье на ужин ходила. Оно симпатичное, но не вечернее. И потому на фоне княгини с княжной выглядела бедной родственницей.

Вернее, я такой и была. Не только бедной, но и фальшивой.

Впрочем, они об этом не знают.

— Почему? — Плюхнувшись в большое кресло, я положила руки на бархатные подлокотники. Удобненько! — Мне его версия кажется довольно логичной…

— Аля! — Швырнув сюртук на кровать, Макс развернулся ко мне. — Вся эта сказочка преследовала лишь одну цель — вызвать у меня чувство вины. Ведь получается, что я зря считал отца монстром, и… чувство благодарности. Неужели ты не заметила, как эта гнилая семейка раз за разом продвигала идею, что князь меня всячески спасал и тайно заботился, а значит…

— Что?

— Я обязан ему по гроб жизни. И именно сейчас настало время заплатить по счетам. Моей свободой, естественно.

— Это да. Но вдруг он, правда, не хотел тебе навредить в детстве? — не унималась я.

Ведь стремление князя женить Макса на драконице не обязательно должно быть связано с его прошлыми поступками и их мотивами.

— Может, и не хотел… — Парень принялся развязывать шейный платок. Слишком резкие движения, рваные… Как бы не порвал его на эмоциях. — Но вредил! И мне, и маме.

Макс снова отвернулся к окну, продолжая расправляться с несчастным аксессуаром.

Зачем он, вообще, раздевается? Спать собрался? Или опять в душ?

Что-то как-то… неловко мне.

— И вот ещё что… — вновь заговорил дракон, не глядя на меня. — Эта сволочь преследовала беременную мной мать, требуя вернуться к нему. Вернуться, Аля! Тебе не кажется, что это мало похоже на попытку отправить её подальше от нависшей угрозы?

— Хм… — Я задумалась. — Но ведь именно так и получилось. Твоя мама сбежала. Может, он знал её характер и потому…

— Даже если так! — Макс опять повернулся, сорвав, наконец, с шеи истерзанный платок. — Допустим, он хотел вывести любимую женщину из-под удара и поэтому вёл себя как последняя скотина, провоцируя её на побег. Но тебе не кажется, что было бы проще дать ей денег и всё объяснить — она бы с радостью сама умчалась на край света от этого дракона и его снежных родственничков. Я думал, водяные наглухо отбитые, но этот северный клан, похоже, совсем того. — Он повертел пальцем у виска, и я невольно улыбнулась.

— Согласна, — сказала, вспоминая Селесту, её дочурку и Даррэна.

На самом деле они все не вызывали у меня какой-то явной неприязни. Княгиня даже ловко сгладила углы, когда Макс с отцом чуть не сцепились после сообщения о двуединстве.

А Тами потом так отчаянно пыталась разрядить обстановку своей болтовнёй, что её даже жаль стало. Ледяной принц, в отличие от остальных, говорил мало, ел без аппетита, и в целом выглядел холодным и отстранённым.

Впрочем, ему такое как раз свойственно.

Одно радовало: никто никого за семейным ужином не прибил. И мы даже не переругались вдрызг, хотя могли бы, потому что Макс вёл себя… как Макс. Нагло, грубо, с явным желанием уязвить папашу, который пытался заставить его плясать под свою дудку.

Не вышло! И вряд ли вообще когда-нибудь выйдет.

И я, если честно, даже немного завидую его смелости и умению идти ва-банк. Критиковать вожака стаи, сидя в его логове — не каждый отважится. Я бы, наверное, так не смогла. Нас в первой академии учили решать конфликты, а не разжигать. Особенно с теми, кто сильнее и выше по статусу.

Но Макс жаждал драки. Пока что словесной, а дальше… видно будет.

Надеюсь, до реального мордобоя с князем у них всё же дело не дойдёт. Всего-то и надо потерпеть до воскресенья. Если отец не признает старшего сына до конца дня его второго совершеннолетия, ритуал зова крови потеряет свою силу. А значит, Макс спокойно сможет уйти, не опасаясь магической ломки из-за этого прокля́того зова.

Есть, конечно, ещё опасность потерять внутреннего зверя, но я сомневаюсь, что князь на такое решится.

Во-первых, это слишком жестоко, а Макс ему всё же сын, а не злейший враг. Во-вторых, если не ошибаюсь, этот ритуал обычно совмещают с предыдущим, иначе есть вероятность провала. Ну, и в-третьих, мой муж далеко не слабый дракон, прекрасный некромант и очень мстительный тёмный маг. Может ведь и ответить… причём по полной.

Олаф Йорр-Гаррд точно не идиот, чтобы настолько недооценивать сына.

Так что набираемся терпения и ждём. Бала, да.

Будет замечательно, если его светлость во время праздника сосредоточился на дочери с её женихом, а не на непокорном бастарде. Но что-то я не уверена.

— А если князь не мог помочь твоей маме? Вдруг его ментально проверяли? Избавился от проблемы или нет? — продолжила рассуждать я.

— Может, и так. Но ведь увезти маму подальше и обеспечить её на первое время деньгами мог и кто-то другой. У князя полно доверенных лиц. И у княгини тоже. Да даже нанять кого-то со стороны — небольшая проблема. Но нет! Он донимал её сам. Мучил, унижал. А знаешь почему? — спросил Макс. Я пожала плечами и вопросительно выгнула бровь. — Потому что ему было это в удовольствие. Отравлять жизнь той, кто его отвергла. Идеальная комбинация! И маме моей отомстил, и перед родственничками выслужился. А если с