Трудный путь к счастью (СИ) - Виолетта Иванова

- Хорошо, - ответил князь, поднимаясь.

Он оставил людей, чтобы телом няни его занялись, дом посторожили.

- Боеслав, ты по следу пройди, потом в терем вернись. Я там ждать буду, соберусь в дорогу.

Друг кивнул головой и вместе с небольшим отрядом поехал по следам врагов.

***

Отряд вернулся в терем не скоро, но удалось узнать, кто похитители и куда едут.

- Велеслав, мы нашли кто это был. Это люди Тогой-хана. И туда следы ведут. Прикажи, я поеду и убью его, - сказал Боеслав, входя в горницу.

- Я сам. Поедешь со мной, - отрезал князь и выбежал во двор, где ожидал его верный конь, которого слуги подготовили в дорогу.

Князь запрыгнул на коня, Боеслав и еще сотня дружинников поскакали за ним.

- Что еще следопыт сказал? – спросил уже на ходу князь.

- Сказал, что ночью они приехали, их четыре всадника было. Сначала лесом уходили, пока городище объезжали, потом на тракт вышли. На одном коне обратно двое ехало.

***

Отряд Велеслава гнал коней, не жалея. Догнать похитителей в дороге не удалось. Степные лошадки всегда славились своей резвостью. Да и время у них было достаточно, чтобы вперёд уйти. А еще приходилось в дороге останавливаться, чтобы коням отдых дать.

На третий день они подъехали к границе княжества с улусом Тогой-хана. Осталось совсем немного. Солнце уже пошло к вечеру, скоро темно станет. Велеслав надеялся, что ничего плохого с Дариной не случится, молил Начальных поберечь невесту его.

Когда появились впереди шатры большого стойбища, к ним навстречу выдвинулся отряд степняков, завязалась страшная битва. Несмотря на усталость дружинники князя сражались с такой яростью, что очень скоро отряд степняков был разбит, несмотря на численное превосходство. Они нашли одного живого воина. Велеслав сам схватил его, стал трясти за грудки.

- Говори, где невеста моя, где Дарина, кто ее похитил?

- Не знаю, ничего не знаю, - мотал головой степняк. – Ничего не знаю. Хан приказал убить вас, больше ничего не знаю.

Велеслав бросил степняка не землю, Боеслав добил его мечом. Князь снова вскочил на коня и поскакал к шатрам, возле которых бегали люди, кричали женщины.

В самом центре стойбища стояла большая белая войлочная палатка, возле которой их поджидал отряд из двадцати степняков, готовых к бою. Снова завязался короткий бой, который скоро закончился. Никого живым Велеслав не оставлял, слишком он злым был и Начальные помогали ему в бое праведном. Даже никто из его дружинников не погиб, только ранены были.

Женщины, которые до этого бегали по стойбищу, убежали в серую палатку, стоявшую где-то на краю. Несколько дружинников подъехали к ней, встали, сторожа выход. Опустело стойбище, словно никто и не живет здесь, даже собаки лаять перестали. Только кони где-то с краю тихо ржали, не довольные чужаками.

Велеслав соскочил с коня и вместе с Боеславом вошел в шатер хана. Сам Тогой стоял с саблей в руках посреди шатра рядом с очагом, в котором горел огонь, немного освещая внутри. Отдавать свою черную душонку просто так хан не желал. Велеслав быстро огляделся, но в темноте шатра ничего не смог разглядеть.

- Где Дарина? Что ты с ней сделал? - прорычал он Тогою.

- Какая Дарина? Никого у меня нет, - Тогой оскалился, растягивая свои узкие губы в кривой ухмылке.

Но в это время из-под шкур, наваленных у стены, раздался слабый женский стон. Тогой кинулся туда, но Боеслав бросился ему наперерез, взмахом меча отсек Тогою руку с саблей. Хан закричал, хватаясь за обрубок, стараясь остановить бьющую из него кровь, повалился на пол, застеленный коврами, заверещал, словно свинья.

Велеслав в два шага подбежал к шкурам, откинул их и увидел Дарину. Она была без сознания, в разодранной одежде, вся в крови. Все говорило о том, что Тогой надругался над девушкой. Князь схватил какой-то халат, который лежал рядом с девушкой, укутал ее, поднял на руки, вышел из шатра. Он уже собрался садиться на коня, как увидел в закатном солнце еще один отряд всадников, который приближался к стойбищу. Велеслав уже был готов отдать приказ идти в бой, как отряд остановился, от него отделился один всадник и медленным ходом стал приближаться к ним.

Скоро Велеслав узнал сына Тогоя Тулун-бека, который подъехал к князю, снял с пояса саблю, бросил на землю, расставил перед собой руки, показывая, что в них нет оружия.

- Не спеши, князь, мне есть что сказать тебе.

- Говори и потом умрешь, - сказал Велеслав, продолжая прижимать к себе Дарину, которая так и не приходила в себя.

- Нет моей вины в этом, - он кивнул на Дарину. – Меня не было здесь, когда все произошло. Позволь позвать нашу лекарку, она девушку осмотрит. Вижу, помощь ей нужна. Ничего плохого ей не сделают.

В это время из белого шатра Боеслав выволок Тогоя, который еле держался на ногах, его смуглое лицо в лучах заходящего солнца было серым, как снег весной, кафтан пропитался кровью, которая продолжала литься из обрубка. Боеслав толкнул его к ногам князя.

- Говори, что еще есть сказать, - повернулся Велеслав к Тулун-беку.

- Я со своим отрядом уехал две седьмицы назад на охоту и чтобы земли объехать, границы проверить, а сегодня к нам прискакала моя Айлюль, сказала, что беда в становище. Отец послал в твое княжество своих псов за девушкой какой-то и сегодня привезли ее. Крики она слышал в шатре отца. Я сразу же поскакал обратно. И по дороге знаешь кого встретил?

Тулун-бек повернулся и махнул кому-то рукой. От отряда отделился один всадник, на лошади которого кроме самого всадника было что-то перекинуто через седло. Когда они подъехали, Велеслав выдохнул удивленно. К нему под ноги скинули связанную Ждану. Она стала крутиться, пытаясь освободиться от пут, мычала через тряпицу, которой ей закрыли рот.

- Это она просила похитить девушку твою, а взамен обещала женой мне стать. Прошу, князь, позволь, я сам накажу виновных. Не хочу я воевать с тобой. Твои вои и так много наших людей убили. Не хочу еще большей крови.

После небольшого раздумья князь кивнул головой.

- Я поверю тебе, Тулун-бек. Зови свою лекарку. И дай поговорить с твоей Айлюль, хочу больше знать.

Тулун-бек что-то сказал своим людям, которые уже успели подъехать ближе. Один из них бросился в серый шатер, потом оттуда, ковыляя, вышла пожилая женщина, неся в