Невероятные приключения Конана-варвара - Андрей Арсланович Мансуров

Отростки между тем со всех сторон забирались на палубу мостика всё дальше и дальше, и, казалось, длина их очень велика. Тихо и методично пять или шесть штук окружили штурвал и Конана. Однако киммериец не стал ждать, пока странные твари сомкнут смертельный капкан и одновременно нападут, а тоже тихо, но очень резво кинулся к борту, и по кругу обежал всю корму, рубя изо всех сил то, что успело забраться на палубу!

Его молчание не помогло: казалось, твари, мерзко копошащиеся на палубе его корабля, чуяли его, или имели между собой какую-то невидимую связь — он успел перерубить лишь два из странных чёрных отростка, как вдруг остальные резко взвились в воздух, и устремились прямо к нему. Да, они старались схватить его, обвиться вокруг рук и ног, обездвижить и пленить, стянув в тугой узел! Не на такого напали!

Конану, однако, пришлось не сладко.

Чёртова тварь, которой, как теперь понял киммериец, и принадлежали все эти отростки, эти щупальца, была дьявольски проворна и сильна, а кроме того, здорово озлоблена внезапным нападением. Те жалкие кусочки, которые Конан отрубил, оказались лишь ничтожной надводной частью айсберга, скрывавшегося в воде за бортом!

Теперь огромные, толстенные щупальца взвились над палубой, и метнулись к варвару со всех сторон, пытаясь закрыть, отрезать ему пути к бегству! Впрочем, совершенно напрасно: ведь киммериец был не из таких, кто побежал бы!

Рыча и уже громко ругаясь, подвижный, несмотря на массивность, как ртуть, он прыгал по шершавым свежеоттертым доскам настила, легко увёртываясь от изгибающихся стволов больше фута диаметром, и рубя что есть сил направо и налево.

Существо, с которым он воевал, звуков не издавало, если не считать грохота от ударов по палубе и свиста в воздухе тонких хлыстов, старавшихся настичь неуловимого киммерийца, казалось, и на затылке имевшего глаза! Вот когда пригодились его первобытные инстинкты, с которыми не сравнится никакая боевая выучка!

Варвар прекрасно понимал, что покуда тварь не видит его, всё его спасенье — в быстроте и непредсказуемости движений! Однако такой танец со смертью не мог продолжаться вечно.

Вот над бортом стало подниматься и наливаться грозной массой какое-то гигантское тело! Ох, чует он — не к добру это!..

Движения щупалец страшного монстра стали осмысленней — и даже Конану со всеми его талантами, способностями и нечеловеческой силой, много навоевать не удалось.

Лишь одно из толстенных щупалец он смог перерубить до конца, остальные насели сплошной массой, не давая размахнуться, или ускользнуть! И случилось то, что рано или поздно должно было случиться: Конан поскользнулся на отвратительной слизи, натёкшей из ран, которые он нанёс подвижным, эластичным и отдергивающимся прежде, чем удавалось перерубить их до конца, щупальцам.

К грохнувшемуся со страшным шумом и ругательствами на крышу собственной каюты варвару сразу устремилось с полдюжины щупалец. Конан, выхватив и кинжал, рубил и колол теперь обеими руками, но недолго, очень недолго… Одно из щупалец очень быстро и ловко обвило его левую руку. Другое — потолще — правую! Третье — самое грозное — сдавило грудь, да так, что у него потемнело в глазах и зазвенело в ушах, и он даже не слышал своего собственного громкого боевого клича!

Однако он ещё смог разглядеть огромный, страшный и сверкающий холодным бешенством глаз, казалось, проникающий прямо в его мозг ужасными флюидами дикой животной ненависти и злобы, когда его, полностью обездвиженного и обезоруженного, потащило неумолимо и быстро прямо к борту: в смертельные объятья спрута-монстра, к его ненасытной сочащейся слизью пасти.

Тут бы одним смелым и самоуверенным варваром и стало меньше. Но к счастью, в это время, наконец, к полю боя со всех сторон мостика подоспели и вступили в действие семь оставленных в засаде молодцов. Вид необычного огромного противника, может, и смутил бы их в других обстоятельствах, но зрелище спелёнатого капитана, которого беспомощной куклой утаскивают в морскую пучину, заставило их действовать быстро, решительно, и, главное — грамотно.

Из семи арбалетных стрел ни одна не прошла мимо цели — благо, цель была достаточно большая! Две вонзились в то щупальце, что сдавливало грудь Конана, ещё четыре — в разные места огромной туши, живой горой нависавшей кад кормой, грозя, казалось, перевернуть весь корабль!

И последняя, пущенная, как оказалось, Арристархом, вонзилась особенно удачно: прямо между двух огромных холодных глаз, каждый не меньше фута в поперечнике, почти скрывшись в скользкой слизистой коже монстра.

Скорее всего, именно она решила исход боя — оба глаза резко закрылись, щупальца, держащие Конана, внезапно дёрнулись и разжались! Затем взвились в воздух, и что-то тяжёлое грозно плюхнулось в воду за кормой, да так, что тучи солёных брызг взметнулись футов на тридцать, окатив людей и блестящую от слизи палубу холодным потоком!

«Вестрел» сильно качнуло.

Некоторое время Конан просто сидел, жадно глотая свежий морской воздух, и растирая побагровевшую правую руку. Панцирь, покрывавший его грудь, был смят и вдавлен, словно по нему прошёлся слон. И не один. Впрочем, примерно так же чувствовал себя и его хозяин.

Друзья, столь своевременно подоспевшие на выручку, помогли снять совершенно испорченные доспехи. Не будучи ещё в состоянии что-то сказать, Конан просто благодарно кивнул, когда разрезали ремни кирасы, и она с грохотом упала на палубу.

Вездесущий Велтран, принёсший главную сейчас для киммерийца вещь, спросил не без ехидцы:

— Ну что, капитан, не помешали тебе ребята?

— Не… помешали, клянусь глазом Шианнетт, не помешали!.. — прохрипел задыхавшийся ещё Конан, оторвавшись, наконец, от бурдюка с живительной влагой, и передавая его остальным, тоже поспешившим снять привычным способом свой страх и нервное напряжение, — Спасибо, вы поспели в самый раз! Вот проклятущая тварь! Грудь горит, как в огне!

— Да у тебя, наверное, сломано несколько рёбер!

— Нет. Я чую, что ничего не сломано. Панцирь здорово выручил меня. Если бы не он, и не прекрасная стрельба, переваривался бы я сейчас в брюхе вонючего монстра! Так что ещё раз — спасибо, друзья!

— Да ничего! Ладно тебе, капитан! Да ладно, Конан!.. Куда бы мы без тебя! — нестройным хором откликнулось перепугано-довольное исходом боя и польщённое его редкой похвалой, воинство, — Самая тяжёлая-то работа была у тебя! — поспешил вставить Пастис.

— Да, наживка из тебя получилась шикарная! Но какая-то уж больно капризная и беспокойная! — не удержался от прикола шустрый Рнего, тоже успевший забраться на палубу, — от твоего топота и прыжков аж весь настил ходил ходуном!

Все заржали, как кони, отгоняя страх и стресс весельем и шутками.

— Ха-ха-ха! — не удержался и Конан, но тут же посерьёзнел, —