Светлана Фокси - Дрессировка - дело тонкое

«Я впервые наслаждался простой беседой с Ним. Мы сидели на крыше моего особняка и наблюдали, как медленно катиться солнце за линию горизонта и разговаривали. Он оказался очень хорошим собеседником и рассказчиком. Было очень необычно, но при этом легко. Зверь оказался очень рад, что я не боюсь его, что ищу общения с ним. И это давало мне сил продолжать мои исследования…».

Сириус писал о том, как долго он изучал древние проклятья, историю своей семьи, но ничего не находил. Все сведения были поверхностными. Сириус снова и снова натыкался на известные ему факты, которые в большей мере узнал от своего Зверя. Но однажды Крейву удалось слиться разумом со Зверем спонтанно. Тогда он впервые увидел свою будущую жену.

«Элеонора была прекрасна. В момент, когда я увидел ее, почувствовал, как шевельнулся Зверь. Именно Он приказал мне подойти к ней. Именно Зверь заставил сделать первый шаг. Мы вдвоем любили ее. А она любила нас. Элеонора знала о Звере, она приняла его…

…Элеонора умерла. Зверь не хотел мириться с потерей любимой и начал просыпаться каждую ночь. Он бродил по особняку и дико выл, выплескивая тоску и горечь. Очень часто бывало, что Зверь начинал крушить все, что попадалось ему под руку. В то время мы потеряли связь. Я начал строить ловушки по всей территории особняка, чтобы хоть как-то сдержать Его. Иногда это помогало… Зверь успокоился лишь когда я сильно заболел. Он снова начал разговаривать со мной. И когда никакие целители и микстуры мне не помогали, Он пел мне свою мурчащую колыбельную…

… Уже три дня Зверь не появлялся. Я не ходил ночью по особняку. Состояние мое крайне нестабильно, и, кажется, что осталось немного…

…Он пришел! Ты пришел… Я слышу твою колыбельную… Но от чего она такая грустная?… Не печалься. Я очень рад, что ты был со мной».

На этом дневник мемуаров Сириуса Крейва закончился.

— Я был маленьким, но помню, что дедушку нашли утром в постели с умиротворяющей улыбкой, но его дневника словно и не было никогда. — тихо добавил Генрих Крейв.

Я молчала. В груди собрался тяжелый комок. Так стало жаль Зверя. Он теряет всех, кого любит раз за разом. Десятилетие за десятилетием. И в этот момент Зверя я жалела больше, чем Рафаэля.

— Завтра утром я уеду. Спасибо за прекрасно проведенный отпуск, господин Генрих-десс.

— Постойте… Так быстро? Может, задержитесь ненадолго? — всполошился Крейв старший, но получив отрицательный ответ, грустно вздохнул. — Так тому и быть. Ринар отвезет вас сразу же, как вы будете готовы.

Я благодарно кивнула, и мы долго разговаривали о разных пустяках. На мгновение меня посетила малодушная мысль о том, что именно такого отца я бы хотела иметь. Перед тем, как идти спать, я посоветовала господину Генриху-десс показать дневник его деда своему сыну.

— Рафаэль все поймет, я думаю. Не беспокойтесь. — и пожелав доброй ночи, отправилась к себе. Нужно собирать вещи.

Когда последняя шляпка, которую я ни разу не надела, оказалась в чемодане, на подоконнике возник Зверь.

— Привет. — проговорила я на древнем всеобщем. — Я вот домой собираюсь.

Зверь грустно и тихо завыл, и подался ко мне. Я сидела на кровати, подмяв ноги под себя. Зверь опустился на пол передо мной и заглянул в глаза. Сколько там было печали. Сердце больно сжалось. Он привязался ко мне, я знаю, чувствую это, и теряет. А я… я смешала работу и личную жизнь. Я тоже привязалась к нему…

— И почему Рафаэль не может быть таким, как ты? — прошептала я, а на глазах вдруг навернулись слезы. Стало нестерпимо грустно! Зверь заскулил в тон мне и положил голову на мои колени. Я радостно улыбнулась. Впервые он позволил до себя дотронуться.

Я засыпала под мурчащую колыбельную.

— Только не оставайся до утра… — прошептала я. — Не хочу его видеть, когда проснусь. — и провалилась в сон.

— Доброе утро, Ксена-десс. Как спалось? — поинтересовался господин Генрих-десс, когда я спустилась к завтраку.

— Доброе утро. Хорошо. — улыбнулась я. Зверь ушел под утро, я почувствовала, как он накрыл меня одеялом и услышала, как скрипнула дверь.

За завтраком царила тишина, но она совершенно не напрягала, наоборот, было очень спокойно и уютно. Когда я закончила, Ринар был уже готов. Я поблагодарила всех за гостеприимство и направилась к выходу.

— А где Рафаэль? — спросила я у дворецкого, что открыл передо мной и господином Крейвом дверь.

— У юного господина сейчас гостья. — немного сконфуженно ответили мне.

— Нула? — поинтересовалась я, уже зная ответ. Мне кивнули. Что ж, нула так нула, его право, но на сердце стало тяжело.

— Спасибо, милая Ксена! Я очень вам благодарен! Передавайте привет своей тетушке и обязательно заглядывайте в гости. — господин Генрих-десс говорил все это, обнимая меня. А я улыбалась, счастливая и довольная. Хотя уезжать не очень хотелось.

— Ксена, мы приехали. — я вздрогнула и открыла глаза. Ринар стоял возле открытой дверцы кареты и протягивал мне руку. За его спиной виднелись пограничные порталы.

— Спасибо. — поблагодарила я, выбираясь на улицу.

Ринар не уезжал, сказав, что покинет это место только тогда, когда портал покажет, что меня успешно перенесли куда следует. Стало очень приятно. Обнявшись на прощание, я посетовала, что так и не познакомилась с его женой. Подходя к арке портала, я вспомнила кое-что, что не давало мне покоя.

— Ринар! — позвала я, оборачиваясь. — Что значит «Аури»? — мужчина немного удивился, а потом нежно улыбнулся.

— Аури — это очень важ…

— Нет! — тут же прервала я мужчину. — Я передумала. Не хочу знать. — и улыбнувшись на прощание, шагнула в портал, выходя на большой террасе тетушкиного имения.

— Прибыла леди Фелиция Граунд, госпожа. — слегка улыбаясь, отрапортовал Велрик. Вся моя прислуга любила маму, не удивительно, что весь дом оживились. Я тут же отложила книгу любовно-эротического характера и бросилась к двери.

— Матушка! Ждала вас целый час! — картинно возмутилась я. — Если бы воспользовалась порталом, мы бы уже давно гуляли по городу.

— Ох, милая. — выходя из кареты, сморщилась мама. — Ты же знаешь, как меня мутит от порталов!

Я лишь усмехнулась. После моего возвращения прошло всего пару дней. Я ни с кем не говорила о моем маленьком путешествии, ничего не рассказывала. Лишь кратко черкнула в письме домой, что жива-здорова. Но мамин интерес унять было невозможно! И именно поэтому она приехала ко мне на выходные.

— И так? Как ты будешь меня развлекать? — осведомилась матушка, поправляя шляпку. Мама всегда умела хорошо одеваться, и даже сейчас, собираясь на прогулку по магазинам, она выглядит не хуже придворной дамы. А я… похожа на мимо пробегающую студентку. Простое, легкое платье.