Дракон ведьме не товарищ, или суженый за рекой Смородиной - Светлана Калинникова

- Дракон-мужчина. К тому же аристократ, - открывая банки, продолжила рассуждать мама, - И ты для него не только женщина, которая спасла ребенка, а хорошенькая женщина, относящаяся к сыну как мать. Тут существенная разница.

Потом мама, не отрываясь от подготовки к угощению, порадовалась тому, что она запасливо имеет баночку красной икры и тарталетки.

Маша замолчала, слушая фантастические рассуждения мамы, и старалась думать только о приготовлении котлет. Она перевернула их и накрыла крышкой, а мама продолжала говорить о том, что в Лютыче-старшем видна порода и воспитание. «Она видела его меньше минуты, не знает ни его прошлого, ни настоящего, а уже в восторге. В этом большая силы мамы – она никогда не унывает. В кого я такая? В бабушку-ведьму?», - Маша была в своих мыслях.

Наконец, не выдержав маминого умиления о том, что в Машиной жизни наступает новый и непременно счастливый период, девушка, бросила кухонную лопатку на столешницу и очень громко напомнила:

- Мама, Лютычи вообще из Трех королевств! Лесовск, в частности, и наша страна, в общем, для них – другой мир. Лютычи-чужестранцы, у которых есть свой дом, родственники, друзья и целая жизнь вне нас. Нам скоро придется расстаться с Николенькой, и я хочу оставить себе хорошие воспоминания о маленьком драконе которому мы помогли освоиться на чужбине.

- Еще ничего не известно! – сказала мама, - Подлей масла, не отвлекайся. Котлеты – наше все.

На какое-то время воцарилась тишина, а потом они с мамой сложили приготовленные котлеты в тарелку, открыли домашнюю консервацию и пошли звать «гусаров» - как сказала мама.

Мужчины, тем временем, смотрели телевизор и говорили о государственной и политической системе Трех королевств. Счастливый Николенька бегал вместе с Чернышом по квартире, а увидев маму и Машу, которые всех позвали в квартиру родителей к столу, подбежал к шкафчику с посудой и облизнулся. Маша потрепала его по головке и забрала его личные тарелочки.

Когда был накрыт стол, мама заметила, что не хватает салфеток, те которые принесла Маша, ей не понравились и были забракованы как неподходящие.

Девушка вздохнула и произнесла: «Были простые, а стали узорные, золотистые». Она взмахнула рукой, и рисунок отпечатался на салфетках в ту же минуту.

Маленький дракончик, привыкший к бытовому колдовству, обрадовался и запрыгал на месте, радуясь маленькому волшебству. Крылышки затрепетали, и он приподнялся к столу, чтоб стащить красивую салфетку.

Удивленные Корган и Владислав, переглянулись и вопросительно посмотрели на девушку.

- Обычное бытовое колдовство. Я ведьма, - просто ответила Маша и пожала плечами, мол, что здесь такого?

***

Владислав понял, что в принципе ничего не знает о мире людей. Он за почти две недели проживания в Лесовске побывал в тюрьме – почти, успел пожить в «хрущевке» - сутки, несколько раз побывать в магазине – разных, но нигде не слышал про ведьм.

- Вы вне закона? – задал вопрос Корган.

Маша и ее родители засмеялись, а маленький дракончик завалился на спинку и задрыгал ножками. Он старательно изображал человеческий смех.

«Разбаловался», - огорчился Владислав. Тяжело придется жить по старому графику и снова приучать его к дисциплине, установленной для маленького королевича. Его родители при всей любви к внуку, не позволяли ему таких шалостей. Его могли и наказать - не бить, ни в коем случае, но иногда его могли оставить в комнате в одиночестве на несколько часов. Это было действенным, потому что Николенька любил общение и участие во всех взрослых разговорах и делах, доступных ему по возрасту и драконьей сущности.

- Конечно, законно, - спокойно объяснила Маша, - люди и маги у нас живут в абсолютных равных условиях. Просто колдовство выделено в отдельную сферу деятельности, и я как ведьма имею свидетельство магических способностей, состою в Реестре магических лиц. Кстати и работаю я в магическом суде – Трибунале.

- Машеньке передала колдовской дар ее бабушка – моя мама, - с гордостью сказала Валентина Александровна, - Маша отлично владеет техникой заклинаний – заговОров, умеет варить волшебные зелья, а по бытовому колдовству в школе молодых ведьм она не имела ни одной четверки! Я могу показать аттестат.

Корган, приложив руку к сердцу, сказал, что верит уважаемой Валентине Александровне и никаких подтверждений не нужно.

А за столом было как-то очень просто и весело. Гости из Трех королевств оценили по достоинству коньяк и домашние заготовки, похвалив женщин. Мама и Маша пили компот. Николенька сидел во главе стола. Компот он пил из соломинки со стаканом. Маша скормила ему котлету и картошку, а больше он ничего не хотел.

- Ваша жена любит готовить? – спросила Валентина Александровна, а возмущенная Маша слегка толкнула ее под столом ногой.

Владислав улыбнулся.

Но женщину было не остановить. Узнав, что он разведен, она посочувствовала бывшей супруге, ведь, мальчик потерялся в другом мире.

- Увы, Валентина Александровна, она даже не знает об этом. Лутара оставила меня и Николеньку ради своего любовника.

«Ушла к режиссеру Якину», - тихо сказала Маша, вспомнив бессмертного Ивана Васильевича, сменившего профессию.

- Человеческие трагедии и драмы одинаковы по любую сторону мироздания, - объяснила она, когда увидела непонимание на его лице.

- Боже, - мама Марии была поражена, - ну надо же.

Она замолчала, что означало высшую степень удивления и задумчивости, если судить по ее говорливости и активности на протяжении всего вечера.

Щекотливую ситуацию удалось преодолеть благодаря Николеньке, который подошел к Маше и потянул ее к двери.

«В туалет», - понял Лютыч-старший, а Маша, подхватив дракончика на руки, сказала, что скоро они вернутся.

Владислав, выдержав пару минут, встал и, отвесив поклон, сказал, что, возможно, Марии и сыну понадобится его помощь, оставил Коргана с родителями Истинной.

Вообще сегодняшний вечер, вернее, та часть, которую он провел вместе с семьей Марии, ему понравился. Он заметил, что, как и в его семье, все опираются на взаимное уважение и любовь, если и спорят, то по пустякам, но солидарны по существенным для всех вопросам. Здесь не было места родительскому диктату и не было необходимости доказывать свою правоту. Все было просто, без тонкости аристократических манер и смены подачи блюд, однако, тепло и душевно.

Он нашел Марию в ванной, которая служила и туалетом, воркующей с малышом, которого она умывала.

Николенька почувствовал отца и настроился на связь с ним.

- Правда, они очень хорошие, пап?

- Правда.

- Тебе же понравилось здесь?

- Да, но нам нужно вернуться, сынок. Там наш дом,