Кира Фэй - Дневники прошлого

— Что ж, — вздохнула я, громко опустив чашку на стол, — Как ты оказался рано утром так близко к моему дому? — мой голос звучал уж слишком угрожающе или даже недовольно.

— Гулял, — ответил парень, после небольшой паузы, а затем, словно стараясь сбить меня с толку, посмотрел на меня таким нежным взглядом, что я чуть было не упала в обморок от нехватки кислорода. Но я должна была всё узнать.

— В пять часов утра? — скептически произнесла я, чуть наклонившись вперёд, — и возле моего дома? — я понимала, что это действительно могло быть так, что, быть может, он живёт где-то поблизости и ему так же как и мне просто не спалось.

— Именно, — невозмутимо согласился он, внимательно наблюдая за мной, наверное определяя купилась я или нет.

— Как ты узнал где я живу? — продолжала я.

— Я отвозил тебя домой, неужели не помнишь? — в его голосе скользнула холодная усмешка, а я напряглась. Быть может я и в правду себя накручиваю и в этом всём нет ничего такого уж странного?

— Откуда ты узнал этаж и номер квартиры? — продолжала настаивать я.

— Ты упомянула однажды в разговоре.

— Мы почти не разговариваем, — не согласилась я, и поняла, как мне жаль, что мы почти не общаемся. Эван вздохнул, и не секунду я поймала себя на мысли о том, что ему, быть может тоже действительно жаль. Лола быстро спрыгнула с колен парня, чувствуя напряжение.

— Энн ты мне говорила. Понимаю, что это всё сейчас тебе кажется странным, но поверь, это только потому, что у тебя шок от… — не знаю, что на меня тогда нашло, но я так и не смогла дать договорить ему эту триаду о том, что я несу чушь из-за шока. Я вдруг осознала, что он спас меня, что я должна испытывать безмерную благодарность. И я отблагодарила. Не дав ему закончить, я наклонилась через весь свой небольшой столик и притянула парня к себе за ворот чёрной рубашки и поцеловала, даже не думая в тот момент о том, что он просто может меня оттолкнуть, хлопнуть дверью и уйти. В прочем, я не могла думать о чём-то другом, как о его чуть прохладных губах, которые на секунду застыли, а потом ответили мне так пламенно, что я чуть было не упала. Было такое чувство, словно мы тысячу лет были в разлуке, а теперь встретились.

Я уже плохо помню, как со стола полетели пустые чашки от кофе, как корпус Эвана оказался зажатым между моих ног, как я прильнула к нему всем телом…Может это и было неправильным. Только вот этот поступок я и считала в своей жизни самым что ни на есть верным.

Этот поцелуй был не похож ни на один из прежних, он был страстным, будоражащим, волнующим все чувства и одновременно он был наполнен убийственной нежностью. Я никогда ещё не чувствовала такого, это было просто нереально, каждая клеточка моего тела притягивалась к Эвану, словно мы были единым целым. Наверное, никогда и никто не чувствовал такого во время поцелуя.

Я старалась впитать в себя парня, запомнить эти ощущения…

Не знаю, что произошло, но мы одновременно остановились. Я, коснувшись припухших губ, произнесла:

— Спасибо, сегодня ты спас меня, — прошептала я. А потом, когда Эван наклонился собирать осколки чашек с пола, я готова была поклясться, что услышала что-то вроде:

— Спасибо тебе, ты однажды спасла меня.

Словно во сне, я наблюдала, как парень собирает осколки с пола, находит мусорный пакет и выбрасывает их. А я всё ещё сидела на своём маленьком столе и чувствовала себя невероятно счастливой, но и опустошённой, потому что он ведёт себя так, словно ничего и не было. Может он не почувствовал того же, что и я?

— Эван, — прошептала я, парень не перевел на меня взгляд, — Эван! — уже чуть громче прохрипела я. Парень поднялся и посмотрел на меня помутневшими глазами. — Я… — и снова ступор, я не могла произнести не слова, утонув в синеве глаз парня.

— Мне пора, — прокашлялся он. — Удачно тебе повеселиться на дне рождении. — его голос звучал нарочно деловито и беспристрастно, он убегал от меня. Но разве я упомянула что-то о дне рождении?

— Эван, что будет, если я снова тебя поцелую? — вырвалось у меня. Парень остановился, мы уже стояли возле входной двери. Взглянув на меня через плечо, он ответил:

— Это будет тяжким испытанием, — вздохнул парень, а моё сердце сжалось, — Вряд ли я смогу тебе не ответить, — это было последним что он сказал и буквально исчез в дверном проёме. Ну а я обескураженная осталась стоять возле двери, мои губы закололо ещё сильнее, живот судорожно сжался, мне снова хотелось почувствовать его рядом.

Весь мой день ушёл на размышления относительно того, что произошло. С одной стороны, было очень глупо целовать Эвана, но с другой стороны, он не оттолкнул меня, а после даже сказал, что если я ещё раз поцелую его, вряд ли он сможет не ответить. Значит ли это то, что я ему нравлюсь хотя бы на одну сотую так, как он мне? И вскоре эти мысли привели меня к тому, что я просто не могу не думать о нём каждую секунду своего существования, что я просто не могу не искать его глазами повсюду, даже там где его быть не может. Так же я совершенно не могу находиться рядом с ним и при этом не терять рассудок.

Примерно в 15:00 я начала собираться к Эмили, поскольку сил ничего не делать больше не было. Я наполнила ванну до краёв, залила в неё пену с ароматом ванили и как только погрузилась в горячую воду, то и погрузилась с головой в свои мысли.

Каждый раз при мысли о парне, моё сердце лихорадочно сжималось, отдавая непонятной душевной болью, губы снова стало покалывать, а в области груди начала гореть жгучая рана. И я кое-что поняла, кое-что совершенно невероятное и для меня непостижимое.

— Я люблю его, — стоило произнести эти слова вслух, как сердце мгновенно откликнулось, и пожар разгорелся ещё сильнее. Мне даже захотелось издать вопль, чтобы хоть как-то усмирить покалывание во всём теле.

Погрузившись в воду с головой, я постаралась отогнать от себя будоражащие мысли, но это было бесполезно, потому что теперь я сама себе во всём призналась и теперь будет многим тяжелее видеть его, слышать его голос, чувствовать его пускай даже мимолётные прикосновения. Будет в миллионы раз тяжелее и потому, что он не мой, его сердце мне не принадлежит.

— Какая же ты глупая, — прошептала я себе, — Полюбить человека, о котором совершенно ничего не знаешь! — и вдруг от этой мысли мне стало необыкновенно весело. — Зануда Энн Сотнер влюбилась в почти незнакомого парня! — сердце снова затрепетало, подтверждая слова с удвоенной силой. — Тише-тише, — я приложила правую ладонь к области сердца, — Не могу же я идти на день рождения подруги без тебя! Хотя, по-моему, ты уже давно в его руках, — вздохнула я. И снова мысли непроизвольно отправились к утреннему поцелую, который, казалось, произошёл много лет назад. Рассудок мгновенно потускнел, при воспоминании о пламенном поцелуе, за который возможность почувствовать который, наверное, можно было бы продать душу.