Я стану твоим ангелом - Ольга Вадимовна Гусейнова

– Думаю, все обойдется и…

Мой неоднозначный собеседник неожиданно встал, заставив меня напрячься, обошел стол, сел на диван, развернул мое кресло так, что теперь мы находились лицом к лицу и так близко, что едва не касались коленями.

Вглядываясь в мои настороженные глаза, он мягко спросил:

– Сколько вам лет?

– Двадцать пять. Сканер же установил…

Я замолчала, потому что Магар подхватил мои руки и, разглядывая их, большими пальцами с темными ногтями-когтями начал водить по узким белым кистям с голубоватыми венками, слишком беспомощными и беззащитными. Словно завороженная, я смотрела, как размеренно двигаются его пальцы по моим запястьям. Резко чиркнет когтем – и нет меня…

– Сканер установил, что биологический возраст вашего тела не менее пятисот по стандартизированному общекосмическому времяисчислению, – его голос звучал негромко, но весомо. – Из-за пространственно-временных искажений во время длительных путешествий может быть и гораздо больше.

Сразу стало не до когтя – новость оказалась потрясающей. Я, конечно, понимала, что прошло много… слишком много лет, пока болталась в космосе, но несколько сотен – это больно, тяжело, в это не хотелось верить.

Маду и Бельдилаж не говорили при мне о примерном сроке путешествия Снегурочки, хотя наверняка были в курсе. Видимо, опасались, что «товар» психологически сломается, не захочет жить, отпустит и так непонятно как задержавшуюся в измученном, заледеневшем теле душу. А сейчас… потерянные пятьсот лет, плюс те самые пространственно-временные искажения, за которые на Земле могли пройти тысячелетия… Может и Земли уже нет, как и Млечного Пути. Нет моих родных, никого из друзей и знакомых. Никого нет.

– Вы все больше меня удивляете. Судя по всему, вы не знали, да? – хмуро спросил Магар, вглядываясь в мое лицо.

Он не полностью интерпретировал мое состояние, наверняка оно у меня на лице доподлинно отразилось, но мысли же прочитать не мог. Поэтому, собрав эти разбегающиеся мысли вместе, попыталась защититься:

– Ваш сканер ошибся. Мне двадцать пять и…

Сиплый голос выдал меня с головой, наверное, поэтому Магар мягко прервал мою попытку отбиться:

– Как скажете. Законов Лиамарила вы не нарушали, каких-либо претензий к вам ни я, ни мой мир не имеем. Вам, моей гостье, не стоит волноваться или чего-то бояться.

Без претензий! Гостья! Он смотрел открыто, позволяя убедиться, что не врет. Моему удивлению, казалось, не было предела. Я радостно выдохнула:

– Спасибо огромное, лио Магар, вы мне сейчас подарили надежду, что в Тесее есть настоящие мужчины, способные на благородные поступки.

– Не преувеличивайте наши заслуги и благородство, прекрасная госпожа! – улыбнулся Магар, по-прежнему обобщая себя с членами экипажа или всем Лиамарилом.

– Нисколько! – с жаром выпалила я. – Вы вступились в космопорту за незнакомую женщину, которая попала в беду. Ваши телохранители, хоть и проявили бдительность, не прогнали меня. Не оттолкнули и…

– Марая… могу я к вам пока так обращаться? – вновь оборвал поток моих благодарностей Магар, я кивнула, с запозданием осознав подозрительное «пока», и он продолжил: – Соблюдая условие откровенности, не хочу заблуждений с вашей стороны. Мне понятно, что вы практически ничего не знаете о мире Лиамарил, поэтому придется развеять ваши иллюзии. Лиамарилы – сильнейшие псионики, нам не нужно прогонять, толкать, даже касаться кого-либо. Мы способны убить любого на расстоянии, не прилагая особых усилий. Скажу больше, нам приходится их прилагать, чтобы как раз не причинять окружающим вреда…

– Я не понимаю, каким образом и…

– Вот это и удивительно, что действительно не понимаете, и главное – не чувствуете! – Магар чуть сжал мои руки.

– Можете сказать с чем связаны ваши способности? – насторожилась я, споря с собой: убрать руки из его когтистых или потерпеть и послушать.

– Другие расы нас прозвали ускорителями. Мы обладаем способностью влиять на некоторые виды материи, проще всего – на живые, за счет ускорения движения частиц, из которых она состоит. При увеличении скорости движения меняются свойства и взаимодействие материи, соответственно увеличивается или, наоборот, уменьшается количество выделяемой энергии. Больше того, при длительном воздействии можно изменять материю, а в следствие – и объекты, из которой они состоят.

– Вы хотите сказать…

– Я хочу сказать, что мы способны за секунды дестабилизировать чужую энергетику. К примеру, поджарить изнутри зарвавшегося эмарга, который пытается отобрать красивую женщину, в отчаянии обратившуюся за помощью…

– Почему я ничего… – хотела сказать «не почувствовала», но, подумав, шепотом завершила. – Рядом с вами очень тепло. Когда я шагнула внутрь вашей группы там, в космопорте, я словно в лето попала. Сразу согрелась…

– Повезло…

И тут до меня дошло, что имел в виду максимально откровенный собеседник. Я ужаснулась:

– Меня хотели поджарить?

– Чуть-чуть, чтобы предупредить не совершать глупостей, – почти виновато улыбнулся, пожалуй, излишне честный сиагирад всея Лиамарила.

А я-то, наивная землянка, думала: «Вежливые телохранители пожалели замарашку-бродяжку». Да уж, будучи в отчаянии и панике, думать действительно некогда. Но если даже «чуть-чуть» не удалось, значит…

– Пожалели? – вырвалось у меня с надеждой.

– Исключено, – спокойно растоптал мои чаяния Магар. – Конечно, мои сопровождающие не хотели вас убить, пытались отогнать, но вы не реагировали, еще и меня за руку взяли…

– Нельзя было? – севшим голосом уныло констатировала я уже очевидное.

– Не-а, – со снисходительной улыбкой качнул фиолетовой головой Магар. Зачем-то опять погладил мои руки, а потом добил: – Меня на жалость не пробьешь. Не сработает. Род Магар один из самых древних. Я… скажем так, вхожу в пятерку сильнейших псиоников Лиамарила. И цедары… телохранители со мной не для охраны, а для защиты обывателей от моего воздействия. Ступив в нашу группу, вы пересекли защитную границу, рискнули жизнью…

Я заупрямилась:

– Но ничего же не случилось!

– Марая… думаю, вы обладаете весьма интересным и уникальным свойством – синхронизироваться с нашим волновым воздействием, – пояснил сильнейший псионик.

Несколько секунд я переваривала информацию из разряда «не влезай – убьет», осознавая скрытый подтекст. Затем осторожно вытянула свои руки из его, сдержавшись, чтобы резко не отдернуть, как от огня, и на всякий случай убрала подальше. Отметив, что отпустили их неохотно, на всякий случай спросила:

– И что теперь будет?

– Все будет хорошо! – улыбнулся Магар, только его ярко-фиолетовые глаза полыхнули, показалось, напряженно.

– Если понятие «хорошо» у нас совпадает, – тоже напряженно заметила я.

Мой собеседник откинулся на спинку дивана, крупный, сильный, в общем-то, несмотря на некоторые иномирные чешуйчато-клыкасто-когтистые «детали», вполне симпатичный. Он всей своей сутью излучал уверенность, харизму и даже спокойствие, словно ему абсолютно все по плечу и под контролем. Я тяжко вздохнула.

– Расскажите о себе… Марая, – предложил Магар, опять запнувшись на имени, будто подозревал, что оно не мое.

– Зачем? Я маленький чело… малозначащая дварга. И…

Мою попытку съехать с темы он пресек на корню:

– Это очень важно. Мы же