В твой гроб или в мой? - Жаклин Хайд

мягкой плоти, и я стону от вкуса утренней росы. Я поглощаю ее сладкую пизду, пока она не начинает задыхаться и дергать за простыни, затем перехожу к поцелуям мягкой выпуклости живота и покусываю бедро. Я снова опускаю голову, и она вскрикивает, когда я облизываю одну складочку, затем другую, лаская языком ее щелочку и рыча.

— Я буду владеть этим восхитительным телом.

Я ввожу в нее один палец, и она выгибает спину со вздохом. Собираю влагу, проводя пальцем по киске, и снова погружаю палец внутрь.

Мягкие стоны и звуки, издаваемые ее телом, отдаются в моих ушах.

— Мммм, — стонет она, и мой член болит от желания наполнить ее. Я хочу погубить эту женщину, заявить на нее права так, как не может ни один смертный мужчина.

Я добавляю еще один палец к первому, и она вздрагивает.

— Чувствуешь, какая ты мокрая для меня? — шепчу я, наслаждаясь легкой дрожью ее тела, вызванной моими словами. Я снова ввожу пальцы и скольжу ладонью по клитору, чувствуя, как ее тело сжимает меня. Я на мгновение не глубоко проталкиваю их, прежде чем вставить третий, растягивая крошечную дырочку, чтобы она могла принять меня.

— Посмотри, как тесно. Ты идеально сожмешь мой член.

Я почти лениво ввожу пальцы, а другой рукой тянусь к одному из ее сосков, и стоны переходят в крик.

— О боже, пожалуйста!

— Ш-ш-ш, — убрав пальцы со сладкого тела, я забираюсь выше на кровать и прижимаю ее к себе. Я целую Обри в висок и провожу ладонями по ее телу успокаивающими движениями. Она устраивается на мягких простынях, и я провожу пальцами ниже, дразня прикосновениями.

— Пожалуйста, мне нужно кончить, — ее пальцы тянутся вверх, чтобы пощипать соски, и я вижу мурашки, покрывающие все тело.

Она будто сошла с картины: волосы золотыми волнами рассыпаются по голубым простыням, глаза страстные и распутные. Обри всхлипывает, ее бедра извиваются в поисках чего-нибудь, что могло бы облегчить дискомфорт.

— Покажи, где ты хочешь меня, — бросаю я вызов.

Но у меня отпадает челюсть, когда ее пальцы спускаются ниже и погружаются внутрь. Я ошеломленно и в полном благоговении смотрю, как она легонько касается себя, и ее пальцы становятся влажными от смазки.

— Черт возьми, женщина, — она — искусительница, посланная поставить меня на колени.

Я прижимаюсь лбом к ее лбу, прежде чем ловлю ее губы своими, поглощая стон. Она жадно целует меня, и нежность переполняет так же, как каждая клеточка тела вспыхивает от желания, когда ее руки вцепляются в мои волосы. Ее запах повсюду, и мне приходится бороться с его головокружительной мощью, расстегивая ремень и брюки.

Мой член подпрыгивает в освобождении, желание поглощает, как пламя пороховую бочку. Тело в огне — горячее и твердое от потребности быть внутри нее. Ее бедра выгибаются под моими, и член касается ее влаги, заставляя меня стонать.

— Веди себя хорошо, шлюха, — говорю я и легонько шлепаю ее по заднице.

— Мне нужно больше, — с ухмылкой отвечает она и дуется.

— Я твердо намерен дать тебе больше, Обри.

Столько, сколько ты сможешь вынести.

Я прижимаюсь к ее щеке и нежно целую, прежде чем подтолкнуть член к входу.

— Дыши.

ОБРИ

Он отстраняется, забирая член, который я так сильно хочу, и мне хочется плакать.

— Нет! Что ты делаешь?

Просто трахни меня уже. Я никогда в жизни так не возбуждалась. Наверное, из-за месяцев, нет, лет весьма посредственного секса, и я не сомневаюсь, что у меня вот-вот снесет крышу. С Чедом мне обычно приходилось доводить себя до оргазма самостоятельно, и я уже могу сказать, что секс с Владом изменит жизнь. Взгляды, которые он бросает на меня, заставляют чувствовать себя сексуальной и могущественной, а холодность его кожи на моей неописуема. Я хочу ластиться к нему, как кошка, и дать все, что он хочет, лишь бы заслужить прикосновение.

— Я забыл презерватив, — рычит он, поднимаясь на ноги, и я качаю головой. Нет, нет, нет.

Я хватаю его за руку.

— Но я принимаю таблетки.

Он моргает, прежде чем растерянно смотрит на меня.

Просто скажи.

Подавляя смущение, я зажмуриваю глаза и говорю:

— У меня не было секса уже несколько месяцев, и я чиста, — секса не было с момента моего последнего осмотра, но это не имеет значения.

Кровать проминается, и я приоткрываю один глаз, наблюдая, как он ложится на меня сверху с широкой улыбкой на лице, отчего выглядит немного моложе.

— Признаюсь, у меня это тоже было очень давно.

Я киваю, облизывая губы от неловкости, но он смотрит на меня так искренне. Я верю ему.

— Хорошо.

Он целует меня, и температура тела повышается, как разгорающееся от искры пламя. Ощущение того, что его ноги касаются внутренней поверхности моих бедер, заставляет дрожать. Я выгибаюсь навстречу и чувствую, как головка члена слегка трется о мою влажную киску.

— О черт, — стону я от его размера.

Глаза расширяются и дыхание перехватывает от удовольствия, когда он толкает бедра вперед, проникая кончиком члена внутрь. Ноги дрожат, и мне хочется убежать от того, как они дергаются при каждом движении, но он, кажется, не возражает. Он стонет и крепко сжимает мою попку, медленно проникая.

— Такая тугая, — выдавливает он со стоном, смотря, как входит в меня, и я расслабляюсь, наблюдая за игрой эмоций, танцующих на его лице, прежде чем он поднимает взгляд. — Я знал, что это будет превосходно.

Разгоряченное тело расслабляется чтобы взять его, когда он растягивая проникает внутрь. Спина выгибается дугой от ощущения наполненности. Влад останавливается и захватывает мой рот в головокружительном поцелуе, даря передышку, чтобы я могла привыкнуть к размеру. Его большие руки повсюду, они мнут мою грудь и поглаживают соски. Ощущение его странно холодной кожи на моей заставляют желать большего.

— О мой бог, — выдыхаю я.

— Бог проклял меня давным-давно, и если ты собираешься выкрикивать чье-то имя, пусть это будет моё, — он протягивает руку между нами, чтобы поиграть с клитором, и слегка потирает его.

Я впиваюсь пальцами в его плечи, когда он погружается глубже, его член широко растягивает меня.

— О, черт. Это слишком, — мое тело заполнено, заполнено до предела.

— Тише, — он закрывает мне рот рукой и слегка толкается вперед. Лоно горит от растяжения, и я глубоко дышу через нос. — Сделай еще один глубокий вдох.

Я делаю то, что мне говорят, и втягиваю воздух, прежде чем он толкается вперед. Наши бедра наконец встречаются, и я так переполнена, что чувствую его за грудиной. Я смотрю на него широко раскрытыми глазами, пока его тело