Клетка для дикой птицы - Брук Фаст

Я бы отдала многое, чтобы увидеть рожу этого самодовольного сыночка с…

— Яра. Рот, — мягко оборвал её Август, метнув взгляд на Момо.

— Рот, — пародийно повторила Яра. — Ладно, папочка. Не заставляй меня отравить и тебя тоже.

Я распахнула глаза, но вопросы оставила при себе. Пока.

Август сузил глаза.

Кит откашлялась, разрезав напряжение:

— Думаю, Гас пытается сказать, что Момо и так видел куда больше, чем положено в его возрасте. Давайте хотя бы попытаться сохранить остатки его невинности.

Ага. Миротворец в их компании. Я перебрала в голове факты: конец двадцатых, если я правильно прикидывала; важный актив Коллектива — вероятно, из-за инженерных знаний; она умудрилась выжить в Эндлоке уже несколько месяцев. И, если я, верно, читала их взгляды и случайные прикосновения, между ней и Ярой было что-то большее, чем дружба.

— Всё нормально, — заявил Момо с набитым размокшим сухарём ртом, перебивая мои мысли. — Я уже слышал слово «сука».

Август закрыл лицо огромной ладонью и тяжело выдохнул, а Кит и Яра встретились глазами — и разразились истеричным смехом.

Я фыркнула, и сама от этого удивилась, резко выпрямилась и откашлялась:

— Кто-нибудь из вас знает, где мой брат? Я искала его на ужине, но его нет, и я…

Я осеклась, уставившись на экран в начале зала и на список мишеней — с крестиками, галочками и кругами. Я даже не знала, какой номер достался Джеду. Какой номер ему выжгли. А если он…

— Его там нет. У него первая смена ужина, — сказал Август, и когда я повернулась к нему, его взгляд был мягким. Сочувствующим.

Я мотнула головой:

— Откуда ты знаешь?

— Видел, как в первую ночь он заходил в Блок A, — объяснил Август. — А у этого блока как раз первая смена ужина. И его номер — двести третий. Его нет на табло.

— Спасибо, — прошептала я, выдыхая и позволяя напряжению стечь из тела, пока я вбивала номер в память. От этого становилось чуть легче — я хотя бы знала, за кем следить. Но то, что Джед в другом блоке и на другом приёме пищи, делало любое общение с ним почти невозможным.

— Для родного брата вы с ним не могли бы быть более разными, — вставила Яра, уставившись на комбинезон и выщёлкивая с него невидимую пылинку. Она искусно сделала вид, что не замечает укоризненного взгляда Кит.

— Знаю, — я покрутила ложку в пальцах. И это было правдой. Джед был щедрым и смелым. Я — закрытая и эгоистичная. Иначе нельзя.

— Зато теперь вы оба здесь, — тихо сказала Кит. — Ты знаешь, как работает отбор на охоту?

Мне не понравилось сочувствие в её глазах, но отказываться от информации я не собиралась. Я покачала головой.

— В Эндлоке восемь блоков, — начала она. — В день проводят три охоты, максимум по десять мишеней на каждую. Для каждой охоты они двигаются по блокам по кругу. Если утренняя охота начинается в Блоке A, следующая — в Блоке B, и так далее. Это значит, что у нас есть как минимум один выходной день между охотами. Больше, если умеешь затаиться.

— Ну да, разбежалась, — буркнула Яра, за что снова поймала на себе взгляд Кит.

— Странно, — добавил Август, глядя на экран с прямой трансляцией. — За всё время, что я здесь, помню всего один-два дня, когда охоты не были забиты под завязку. А в последний месяц каждый день хотя бы в одной охоте меньше десяти мишеней.

Я снова посмотрела на экран, пересчитала мишени.

Он был прав.

В первом столбце значилось всего девять заключённых, во втором — восемь.

Кит задумчиво хмыкнула:

— Уверена, Коутс уже рвёт и мечет. Я слышала, пару недель назад он вбухал кучу кредитов в рекламу.

Я не сомневалась, что глава «Эндлок Энтерпрайзис» потратился на новую волну объявлений — мой планшет заваливало всплывающими окнами перед тем, как меня арестовали.

Яра кивнула:

— Особенно если слухи правдивы и Коутс собирается запустить кампанию против Совета. Чтобы у него был хоть какой-то шанс, у Эндлока всё должно идти блестяще. Уверена, он предсказуемо пойдёт с лозунгом, что раз он самый богатый человек в городе, значит, отличный кандидат. Но будет сложновато убедить всех, что он компетентный делец, если Эндлок сейчас льёт кредиты как в трубу.

Я побледнела:

— Коутс собирается пойти против Совета? Как? — В Дивидиуме выборы проводили только если один из советников умирал, и Совет ни за что не позволил бы Коутсу занять их место. Власти у него и так было больше, чем им хотелось.

— С достаточным количеством кредитов он провернёт всё, что захочет, — вставил Август. — Но пока мы, по крайней мере, можем не бояться увидеть Коутса в кресле советника. Эндлок точно недополучает прибыль, у него и без этого хватает забот.

Но лёгкая просадка доходов Эндлока не делала меня спокойнее. Три охоты в день никуда не делись, даже если они и не заполнялись.

— Когда наш блок-секция в следующий раз попадёт в ротацию на охоту? — спросила я, хотя ответ знать совсем не хотелось.

— Завтра утром, — ответил Август.

Я кивнула. Придётся быть готовой.

Остаток ужина я провела в молчании, довольствуясь тем, что слушала болтовню друзей Августа и пыталась выудить побольше о Кит.

Когда прозвенел звонок, отправляющий нас по камерам, меня накрыло облегчение. Хоть небольшой перерыв от взглядов, полных ненависти, которые я почти физически ощущала у себя на спине весь приём пищи.

Но стоило мне устроиться на койке и приготовиться к тому, что Вейл или какой-нибудь другой охранник захлопнет решётку моей камеры на ночь, как раздался ещё один звонок.

— Душевые! — проревел какой-то охранник, его голос легко пронёсся по всему блоку.

Я влилась в плотный поток заключённых, толпа сама потащила меня вперёд. Впрочем, оставаться одной в камере, пока Морт с Хайдом шляются по коридорам, мне и самой не горело — в группе хотя бы есть иллюзия защиты.

Громкий протяжный сигнал возвестил о том, что тяжёлая стальная дверь, отделяющая наш блок от остального Эндлока, открылась. Я прошла вместе со всеми и вскоре оказалась в новом коридоре, утыканном дверьми.

Заключённые в зелёных комбинезонах потоком ушли к самой дальней двери, Средний уровень — к центральному входу, а меня вместе с остальными Серыми втиснуло в ближайшую дверь, в общую душевую.

По периметру стояли железные раковины, покрытые ржавыми потёками. В центре — душевые стойки: голые, стерильные кабинки без единой роскоши, без мыла, без полотенец, даже без занавесок. Но после грязи, усталости и засохшего пота на коже мысль просто встать под струю горячей