Хозяйка скандального салона "Огонек" - Марика Полански

унижения, голод и полное отсутствие милосердия и надежды. А уж если заболели, то исход у вас один – безымянная сестринская могила, куда скидывают всех умерших в приюте. Так что хватит ныть, что с вами поступили жестоко, и подумайте, что можете сделать в той ситуации, в которой оказались из-за собственного своенравия.

- Если бы я знала, то этого разговора не было бы, - я поджала губы. Обида охватила меня, защипала в носу непрошенными слезами и встала комом в горле. Хотелось орать, плакать от несправедливости и бить гнома по щекам до тех пор, пока рука не отвалиться от боли.

- Я же сказал, что постараюсь вам помочь, - проворчал гном и потянулся за печеньем. – Значит, помогу. Но для начала мне надо добраться домой. Без своих артефактов, я ничего сделать не могу.

На том разговор закончился, и остаток завтрака мы провели в тишине.

Глава 6

Оставшиеся четыре дня пути прошли в относительной тишине. Желание общаться с Вилли или Минди отпало напрочь. Выслушивать проповеди горничной, ссылавшейся на «Слово», не хватало терпения, а говорить с гномом после завтрака в «Зеленом Тополе» вовсе не хотелось. Пусть катится в свое Межмирье, а я уж как-нибудь сама разберусь в мире, в который он меня засунул. В конце концов, для этого у меня есть все, что необходимо: глаза, уши и мозг, который время от времени позволяет анализировать все увиденное и услышанное. Правда, придется побыть дурочкой… Ну что ж, иногда это не только не вредно, но и полезно. Хоть окружающие и вертят пальцем у виска, но не ждут каких-либо свершений. Да и в расчет не берут, что тоже порой бывает ой как на руку.

Иногда во время остановок я разговаривала с Карлом. Но словоохотливый возница рассказывал в основном байки из деревенской жизни. Однажды ранним утром после завтрака я задала вопрос: «А, собственно, здесь люди зарабатывают на жизнь?», на что он неопределенно пожал плечами.

- Да кто чем, - он почесал веснушчатый нос и внимательно уставился на меня. – Коли руки растут из нужного места, так и вовсе не пропадет. Вот взять к примеру Клода. Папаша у него был еще тем батлыком. Глаза зальет да дома расправы над своими устраивает. Все на мамке держалось, пока не сгинула она в одно утро. Поговаривают, что ее муженек того… В лесу прикопал. Другие болтают, что сбежала она с одним офицеришкой в соседний городок от скотской жизни. Да токо что взять с деревенских-то? У них же, поди, кроме трепа, никаких развлечений-то и нет… А вот Клод, как папашу схоронил, стал путников в свой дом пускать. Сначала за медяки, а медяки на дом тратить. То стены выбелил, потом двери крепкие поставил. А что? В красивый дом люди с большей охотой пойдут, чем в хлев ночевать. Так что Клод не только парень с руками, но и с мозгами в нужном месте…

- А изгнанные из родного дома леди чем зарабатывают?

Мой вопрос заставил Карла заскрести затылок и смущенно усмехнуться.

- Ну вообще-то, это редкость, - он кашлянул и, отвернувшись к лошадям, стал усиленно проверять подпругу. – Их обычно отправляют в приюты святой Мунки. До тех пор, пока они не одумаются.

- А другие? Те, кого туда не отправили? – я и не думала отставать от возницы.

Уши Карла покраснели. Он поджал губы и нехотя выдавил:

- А вы как думаете? Коли баба осталась без мужика да без защиты семьи, то у нее только один путь. Правда, все зависит красивая она или нет. Если красивая, то может найти господина побогаче. А если так себе, то может какая-нибудь блудильня и примет ее под свое крыло.

- А другие способы? – становиться женщиной, необремененной социальной ответственностью, мне претило.

- Ну а какие другие?

- Ну там лавку открыть? Или частные уроки вести?

Возница загоготал так, что Минди едва не выронила ящик со снедью и осуждающе посмотрела на него.

- Миледи, - Карл вытер слезу, застывшую в уголке глаза, - вы как будто из другого мира выпали! Не знаю, что там начудил этот мелкий горе-колдун, но говорите так, будто жизни не жили! Да кто ж пойдет в лавку такой женщины?! Всем же известно, что ежели баба одна корячится, значит, мужиков у нее, как на ярмарке – в базарный день! Одно только спасение – ежели она ведьма какая. Той простительно. Но и то люд будет коситься да языками трепать.

Какой-то квест уровня «бог» получается! Попробуй выжить в мире, где все нельзя только потому, что ты женщина. Пусть даже из богатого рода. Но удивительно, что Винсент ван Дорт женился на ведьме Айрен. Уж что-что, а его родные уж точно не должны были одобрить подобный брак. Так может смерть самой Айрен была отнюдь не из-за вспышки эпидемии?

Не о том думаешь, Эви, совершенно не о том! Похоже, что за место под солнцем придется не просто бороться, но выгрызать. Причем, судя по тому, что я уже успела узнать, со скандалами, слухами и сплетнями. И надо бы для начала понять, с чего именно начинать.

- Карл, - прищурившись, спросила я. – Ты читать умеешь?

- А то как же! – возница приосанился и горделиво вздернул подбородок, словно это было великим достижением, которое было дано не каждому. Впрочем, узнавая все больше и больше о новом мире, я подозревала, что получить образование, даже элементарное – это действительно достижение. – Семь классов приходской школы. Папаша расстарался. Хотел, чтобы я в жрецы пошел.

- Прекрасно, - кивнула я. – Значит, когда приедем в Миствэйл, запишешься в местную библиотеку.

- Это еще зачем?

- Будешь мне умные книги носить, раз уж мне не стоит одной появляться в обществе.

На заявление Карл лишь обескураженно заморгал. Но объяснять что-либо я не собиралась, потому как сама не знала, как возница отреагирует. Пусть лучше думает, что богатенькой миледи в голову взбрела шальная идея.

Когда мы въехали в Миствэйл, первое, что меня поразило, был не вид города, а запах. Он обрушился сразу, как только карета свернула с ухабистой дороги на городские улицы. Густой, соленый, пропитанный гарью угля, смолой и чем-то острым, незнакомым – должно быть, пряностями из далеких стран. Это был запах города, который живет морем и его дарами.

Земляные ухабы сменили мощенные улицы, и стук колёс перерос в