Налини Сингх - Поцелуй архангела

Она повернулась к Илии и насколько Рафаэль мог видеть, между ними состоялся молчаливый разговор, и Ханна, прежде чем села, скривила губы.

— Итак, — начал Илия, пока его пара с грациозной осанкой наливала ему вино, — слышал, Микаэла почтит нас своим присутствием.

— Похоже, она ищет Убежище по своему вкусу.

Илия улыбнулся.

— Ханна рассказала тебе о своей новой картине? Она выдающаяся.

— Я только-только начала, — возразила Ханна. — Но она сама собой пишется.

Следующие полчаса проходят в непринужденной беседе, и хотя Рафаэль догадывался какую форму примет разговор, он понял, что находится в состоянии нетерпения. С этим ощущением он не был знаком. После такой долгой жизни он научился искусству терпения. Но когда встретил охотницу, все изменилось.

Наконец-то они остались с Илией наедине на балконе — Ханна благоразумно их покинула.

— Ты ей все рассказал? — спросил Рафаэль.

— Такой личный вопрос. Не ждал от тебя.

— Елена спрашивала меня об отношениях между ангелами. Я понял, что знаю об этом очень мало.

Илия устремил взгляд на реку, мчащуюся далеко внизу, огибающую и проникающую в трещины, которые стали еще глубже за мимолетные века.

— Ханна знает все, что и я, — наконец ответил он.

— Тогда почему решила не оставаться с нами?

— Она понимает, потому что мы пара. И не желает быть втянутой в разборки Совета. — Он помолчал. — Ты не понимаешь, потому что твоя охотница всегда была спутана с Советом.

— Как может кто-то с такой силой, как у Ханны, — которая увеличилась за прошедшее время, — довольствоваться простыми крыльями?

— Ханна не склонна к политике — Илия повернулся и посмотрел на Рафаэля, плотно сжав челюсть. — В отличии от ангела, смеющего использовать мое имея.

— Демонстрируя высокомерие, которое однажды приведет к ошибке, — ответил Рафаэль, повторяя слова Елены, которые она сказала после напряженных моментов, когда крепко его обнимала, словно пытаясь физически удержать от падения в пропасть. — Он ищет славы и скорее всего, он знакомый.

— Понимаю твой гнев, Рафаэль, — гнев Илии был словно ужасающий накал, — но мы не можем дать этому отвлечь нас от истинных проблем.

— Ты что-то слышал. — Это было заметно по взгляду и голосу архангела

Илия кивнул.

— Ходят слухи, что на балу Ли Дзюань собирается продемонстрировать возродившихся.

Рафаэль догадывался. Последний доклад Джейсона, представленный после того, как возродившийся Ли Дзюань загнал его в угол и оторвал часть лица, говорил о постоянно усиливающейся армии оживленных мертвых.

— Нам нужно подготовиться к последствиям в случае распространения информации об эволюции Ли Дзюань.

— Мир содрогнется, — произнес Илия, в сумерках его голос звучал тихо. — И они станут немного больше нас бояться.

— Что не всегда недостаток. — Страх останавливал смертных от глупых поступков, не позволяя забывать, что в битве бессмертный всегда победит.

Аристократический профиль Илии вырисовывался на фоне оранжевого зарева заходящего солнца, а его золотистые волосы были словно в огне.

— Думаешь, это подойдет к данному случаю?

— Смертные непредсказуемы… они могут назвать творения Ли Дзюань чудовищами, а могут признать ее богиней.

Илия посмотрел за Рафаэля, потом на Ханну, вошедшую предложить еще вина.

— Рафаэль?

Он покачал головой.

— Спасибо, Ханна.

— Рада была предложить.

— То, во что Ли Дзюань превращается, — произнес Илия, после ухода Ханны, — часть меня боится того, что нас ждет в конце.

— Ты не хуже меня знаешь, что наши способности связаны с тем, кто мы есть. — Рафаэль до сих пор не мог понять природу своего нового таланта, откуда он произрастал, из какого источника, какого поступка? — И ты никогда не забирал первенца каждой семьи в деревне только чтобы продемонстрировать свою силу.

Илия был явно шокирован.

— Никогда не слышал такого о Ли Дзюань.

— Она уже считалась древней, когда я родился, да и когда ты. — Илия был старше Рафаэля на три тысячелетия. — Многие ее поступки сокрыты в глубине веков.

— Тогда откуда ты знаешь?

Рафаэль просто посмотрел на ангела.

Через какое-то время Илия кивнул.

— Об этом мало что говорит проведенное нами расследование. Что она делала с детьми, которых забирала?

— Некоторых очевидно превратила в своих смертных зверушек и поддерживала их жизни, пока они ее развлекали. Других отдала своим вампирам как источник пропитания.

— Что? — спросил Илия. — Не верю. — Его лицо превратилось в маску отвращения. — Дети неприкасаемые, таков наш самый священный закон.

Рожденные ангелы были редкостью, самой большой редкостью и каждый младенец был даром, но…

— Некоторые из нас считают лишь ангельских детей таковыми.

Под белой кожей Илии проглянули кости.

— А ты?

— Нет. — Рафаэль замолчал, выказывая жестокую честность. — Я угрожал родителям убить их детей. — Но независимо от поступков родителей, он ни разу не коснулся детей.

— В первую половину своего существования я делал тоже самое, — признался Илия. — Пока не понял, что от угроз до действия лишь шаг.

— Да. — Год назад, пребывая в тишине — спокойное, безэмоциональное, бесчеловечное состояние, вызванное определенным использованием силы — мрак в Рафаэле оценил жизнь смертного ребенка как песчинку. И это было пятно на душе Рафаэля, преступление за которое не просят прощения… потому что оно непростительное. Но больше он никогда не станет требовать что-то за жизнь ребенка.

— Тот, кто раскрыл зверство Ли Дзюань, — сказал Рафаэль, вновь задумавшись, кем он станет без Елены? — был свидетелем того, что высмеивало сомнения.

— Я видел тела. — Джейсон говорил напряженным до предела голосом, его татуировки светились ярко черным, а не привычным коричневым. — Крошечные, высушенные существа, которые она хранит, как сувениры.

— Почему они до сих пор не распались?

— После того, как их иссушили вампиры, она высушила тела. — Джейсон встретился взглядом темных глаз с Рафаелем. — Сир, в той комнате дети.

И даже сейчас Рафаэль не мог без отвращения об этом вспоминать.

Существуют вещи, на которые ты никогда не согласишься.

— Если бы Урам остался жить, — сказал он, говоря об архангеле, которого убил в ночь, когда вкусил амброзию, в ночь, которая превратила его в смертного, — он пошел бы тем же путём эволюции Ли Дзюань. Он устроил бы резню по всему городу, даже детей в колыбелях, списывая все на одного из своих вампиров.

— Ангел, который пытался уничтожить Ноэля. — Ярость Илии была похожа на тысячи кинжалов. — Уже на этом пути и нам не нужен еще такой в Совете.