Моё имя (СИ) - Анастасия Соболева

— Зачем это?

— Просто хочу перечитать напоследок. Чтобы быть уверенной в том, что делаю. И не волнуйся: совсем скоро всё наконец-то закончится.

На это Венди ничего не ответила: просто развернулась и направилась к выходу с грустным видом. Ну, а когда я окликнула её с целью удостовериться, что малышка действительно поняла смысл вышесказанного — девочка выдавила из себя натянутую улыбку и пообещала сделать всё в лучшем виде. Я же вновь осталась одна в крошечной комнатушке. Хотя нет… луна согласилась составить мне здесь компанию.

И почему вдруг вспомнила о письме Ричи Джонса? Сама точно не знаю. В тот день, когда «Лудо» поджёг мою башню, я абсолютно забыла о нём, так и оставив валяться в личном тайнике. Каким же было моё удивление, когда при осмотре последствий поняла, что и стол, и его содержимое остались практически невредимыми. Настоящее чудо! Я приказала доставить старую мебель в мои новые апартаменты, где после небольшой чистки с коррекцией вновь отправила стол в трудовую эксплуатацию как письменное место и надёжный тайник. Ну, а письмо Ричи… оно и вправду стало для меня чем-то важным. Этот листок бумаги прошёл с Адой Норин долгий путь, день ото дня продолжая напоминать ей о том, ради чего она вообще сражается. И вот мне вновь нужна его помощь, ведь сейчас знать ответ на вопрос «почему?» для меня просто жизненно необходимо.

Я снова подошла к окну. Одиннадцать лет назад, при точно такой же луне, Сирил сохранил мне жизнь. Но сегодня я сделаю иной выбор. Я должна его сделать — ради мамы, папы, Корни, Ната, Венди, Уилла, Макса, Глэдис и многих-многих других. Ради того, чтобы у человечества всё-таки было будущее, ради этого… Сирилу, Вику, Аки и сотням тысяч других эксилей суждено умереть. Это правильно. Мне не о чём сожалеть. Всё именно так, как и должно быть.

Правда ведь?

«Ада, если бы тебе дали возможность изменить одно своё решение — чтобы ты выбрала?» — ни с того ни с сего прозвенели слова Сирила у меня в голове.

— Я бы вернулась на год назад и сказала прошлой себе: «Никогда, ни за что и ни при каких обстоятельствах не влюбляйся в Сирила Девериуса».

***

Тишина. Я стучу. Вновь тишина. Ещё раз стучу. Опять тишина. Толкаю ручку лишь для того, чтобы выяснить: закрыто на замок. Глубоко внутри зарождается надежда на то, что за дверью никого нет — тем не менее, спросить я обязана.

— Сирил, это Ада! Ты там? Пожалуйста, открой дверь: нам нужно поговорить!

Даже после того, как подала голос, отклика от его величества всё равно не услышала. А ведь он всегда отвечал мне в считанные секунды: выходит, Сирил либо крепко спит, либо ушёл на прогулку. Значит… Осуществить задуманное мне сегодня уже не удастся. По идее, я должна бы расстроиться мысли о том, что кинжал, надёжно спрятанный в размашистом рукаве, в ход пустить не получится, однако вместо этого я почувствовала себя в сотню, если не тысячу раз лучше.

Вот только когда уже собиралась отправиться в обратный путь, в дверном замке что-то щёлкнуло. Беззвучный крик «Не открывай!» остался лишь в голове, пока передо мной показалось лицо Сирила с уставшими глазами и растрёпанными волосами.

Нет. Ты не должен был этого делать. Не должен был открывать.

— Ада? Что ты тут делаешь? Разве тебе не следует быть сейчас в лазарете? Твои раны всё ещё в критическом состоянии!

— Не получилось уснуть, — соврала я, не моргнув и глазом. — Может, всё-таки пустишь?

— Эм, конечно… Заходи, — Сирил отошёл в сторону, расчистив тем самым для меня дорогу.

Тебе следовало прогнать меня. Вновь неверный ответ.

Из-за острой боли в боку, на которую я целенаправленно не обращала внимание, приходилось хромать и сильно прикусывать губу, дабы перенаправить внимание мозга на нечто иное. Конечно, это не осталось для его величества незамеченным, и он тотчас помрачнел (хотя и до этого, в принципе, не блистал энергией). Как только я доковыляла до кровати и опустилась на неё — Сирил присел рядом. По тогдашнему лицу короля было абсолютно несложно понять, какие тёмные мысли посещают его светлую голову. Когда же Сирил начал разговор — я в очередной раз убедилась, что понимаю его не хуже, чем саму себя.

— Твоя рана… Мне очень жаль. Всё из-за того, что я потерял контроль. Я правда…

— Нет, — покачала я головой из стороны в сторону. — Сирил, в том, что произошло, твоей вины нет: ты спас меня, и я действительно благодарна тебе за это. Если бы не ты — меня бы здесь не было.

Наши с королём руки как-то сами собой, по инерции, сплелись в крепкий замок, который Сирил тотчас скрепил, накрыв сверху и второй ладонью. Так тепло. Как будто я вновь вернулась домой, к маме.

— Тогда, там…

— Я оступилась. Погода была хорошей, и мне захотелось прогуляться по крыше. Сама не заметила, как поскользнулась. Думаю, в следующий раз стоит быть слегка осторожнее.

— Да. Стоит, — Сирил ещё крепче сжал «клетку» вокруг моих рук.

Разумеется, он всё понял и не поверил ни единому сказанному мною слову. Это естественно. Ведь Сирил тоже понимает меня не хуже, чем самого себя. Вся проблема в том, что он не просто абсолютно не знает меня, но даже об этом и не догадывается.

— Давай я отнесу тебя обратно в палату? — предложил его величество с заботой в голосе.

— Нет. Она слишком пропахла спиртом: я больше не могу там находиться. Можно остаться у тебя на одну ночь?

Скажи: «Нет!». Пожалуйста, скажи: «Нет!».

— Конечно, — король ни коем образом не продемонстрировал своё удивление данной просьбе. — Если ты этого действительно хочешь.

— Да, хочу.

Сирил попросил меня встать на секунду, после чего скинул с кровати одеяло и взбил две подушки. Он прилёг первым, я за ним. Одна непослушная прядь белоснежных волос упала мне на лицо, и его величество тут же заправил её за ухо нежным и аккуратным движением. После чего прильнул чуть поближе и осторожно поцеловал в лоб. «Надеюсь, тебе приснится нечто хорошее», — сказал он перед тем, как развернуться ко мне спиною. Я задумалась об ответе, однако, пока колебалась, время для него уже прошло. В итоге просто смолчала, сделав, тем самым, чуть ли не единственную умную вещь за сегодня.

Дальше я закрыла глаза, приняла удобную позу и выровняла дыхание — в общем, сделала всё, чтобы убедить Сирила в том, что сплю. Сама