Не благие намерения - Лина Певзнер

class="p1">Закрыв за собой дверь, Десмир бросил на стул свой потёртый плащ, который он обычно носил, если не посещал приёмы, и улёгся на кровать, не раздеваясь. Мысли кружились в голове по траекториям каких-то безумных орбит, норовя свести с ума. Наконец, в их эпицентре, в закипающем разуме возникло лицо Истанамарии, приветливо улыбающейся ему той смущённой улыбкой, что была на её лице при их первой встрече. Погрузившись в тёплые воспоминания, Десмир провалился в спасительный сон.

Глава 6

Большая часть сил полиции была брошена на поиски и поимку напавших на господина Мардара хулиганов и заказчика покушения. Увы, всё было тщетно, даже несмотря на то, что Десмир умел неплохо рисовать, и по памяти сделал несколько набросков портретов злоумышленников. Его несколько раз приглашали в главный отдел, но задержанные полицией подозреваемые оказывались совершенно другими торирисами.

Единственное, что учёного в этом раздражало, так это то, что он явно переоценивал свои художественные навыки, раз полицейские задерживали кого-то, даже близко непохожего на нарисованных им. Впрочем, через какое-то время Десмир начал подозревать, что дело совсем в другом – полицейским нужно было выслужиться перед мэром и изобразить бурную деятельность, вот и ловили всех, кто под руку попадётся.

С учётом поднявшейся шумихи, Десмир не сомневался – нападавшие покинули город сразу после покушения, либо затаились где-то по подвалам и не высовываются. По крайней мере, по его личному мнению, это было бы самым здравым решением в сложившейся ситуации. Наверняка мальчишкам неплохо заплатили, и те, в погоне за лёгкой наживой, даже не представляли, на что они идут и чем для них это может обернуться. Дело не только в том, что он мог постоять за себя и покалечить хулиганов, но и в общем общественном резонансе.

Поимка наёмных убийц Десмира интересовала мало – скорее всего, заказчика они и в глаза не видели, а задание получали через посредника. Не исключено, что таких посредников было несколько, и клубок можно было бы распутывать до бесконечности, а это уже дело исключительно следователей и полиции. В любом случае, это покушение провалилось – значит, исполнители следующего будут совсем иные, если будут вообще – навряд ли заказчик ожидал такого ажиотажа вокруг персоны ненавистного ему учёного, он вполне мог отступиться, опасаясь возможных будущих проблем для себя.

Все подозрения и обвинения с господина Гордартена сняли. Не столько потому, что в его невиновность поверил офицер Лорен, а по личному подтверждению господина Мардара. Десмир не сомневался в компетентности и проницательности Лорена, поэтому написал в дополнение к заявлению – «обвинение в сторону господина Анрада Гордартена было выдвинуто ложно. Злоумышленники воспользовались общественно известной неприязнью между мной и господином Гордартеном, чтобы очернить его честное имя.»

Сам господин Гордартен такой жест доброй воли не оценил. Прознав о возвращении Десмира из особняка семейства Мейер, аристократ явился собственной персоной в лабораторию учёного и учинил там скандал. Он импульсивно жестикулировал и грозился принять меры, правда, какие именно, уточнять не стал. Ещё совсем недавно Десмир с охотой поддержал бы его высокопарные высказывания своими поддёвками, вступил бы в спор, но теперь он только насмешливо смотрел на оппонента, сложив руки на груди и опершись спиной на лабораторный стол.

Учёный прекрасно понимал – там, где много шума – мало действий, проще дать спустить пар незадачливому аристократу и не вступать с ним даже хотя бы в диалог, так больше шансов, что он уберётся из лаборатории побыстрее, не занимая ценное время Десмира своим присутствием.

Телохранителей для своего протеже Истанамария наняла двоих, они следили за учёным посменно и круглосуточно. Первого, которого Десмир принял за очередного злоумышленника около своего дома, звали Имсвер и он нравился учёному гораздо больше угрюмого и молчаливого второго телохранителя – Гвейна. В основном потому, что Имсвер к своей работе подходил с долей творчества, каждый раз выглядя по-разному – то, как педантичный ничем не заинтересованный кроме себя самого аристократ, то, как бродяга на улице, то как простой рабочий на станочном заводе. Бывало, у затейника перевоплощения получались столь искусно, что Десмир не сразу его узнавал, чем вызывал у Имсвера самодовольную улыбку.

У Гвейна же всегда было одно и то же выражение лица, догадаться по которому кем он является не составило бы труда даже ребёнку, и однотипная форма, напоминавшая ту, что носили штабные военные.

Дабы бедолаги не торчали на улице и не привлекали к себе излишнего внимания, Десмир предложил им караулить его в холле первого этажа здания, когда он находился в лаборатории. Имсвер быстро подхватил инициативу, сменив свой костюм на простецкую робу, которую часто носили охранники складов или рабочие на заводе.

Войдя в роль, он провожал приходящих совершенно безучастным взглядом и утыкался носом обратно в свежую газету, которую непременно приносил с собой. Гвейн остался верен себе и напоминал угрюмого сторожевого пса, он всегда поднимался в лабораторию вместе с гостями, чтобы самолично убедиться – охраняемому высоколобому юнцу ничего не угрожает.

В день визита господина Гордартена дежурил Имсвер, но дружелюбный с виду великан был не так-то прост и работу свою выполнял на высшем уровне, в том числе и зная врагов Десмира в лицо. Отложив газету на потёртый диван, телохранитель подошёл к лестнице и стал вслушиваться в происходящий наверху разговор.

Как только он услышал повышенные тона гостя, Имсвер в мгновение ока оказался возле Анрада, нависнув над ним грозовой тучей, отчего господин Гордартен моментально умолк, округлив глаза. Десмир перевёл на телохранителя насмешливый взгляд и кивнул ему – всё в порядке, господин просто излишне эмоционален. Офицер Лорен был прав – «аристократишка» не рискнул бы тронуть учёного даже пальцем. Имсвер смерил плюгавого гостя презрительным взглядом, кивнул Десмиру в ответ и поспешил удалиться на своё привычное место. Кто знает, быть может, именно благодаря его присутствию Гордартен предпочёл высказаться и удалиться как можно быстрее.

Приставленные к мастеру головорезы госпожи Мейер изрядно пугали Мирту. Проходя мимо них, она старательно прятала глаза и пыталась прошмыгнуть как можно быстрее. Девушка была бы благодарна за такую заботу Исе, если бы не была уверена в том, что все навалившиеся на мастера беды – из-за неё. Да, каждый раз встречая аристократичную особу где-либо, Мирта опускала глаза и делала уважительный книксен, но в душе Истанамарию ненавидела и никогда про себя не звала госпожу Мейер уважительно. В лучшем случае, это было простое «Иса», но чаще Мирта придумывала обидные прозвища для покровительницы мастера, которые никогда не произнесла бы вслух.

Больше устрашающих телохранителей и