Небесные всадницы (ЛП) - Лоу Керри

— Лиррия сказала, что тебя зовут Натин МанПенин. Это так? — спросила Эйми.

— Да, и что с того? — ответила Натин, недовольно скривив верхнюю губу.

— Я слышала о семье МанПенин. Мой дядя работал по заказу Гильдии портных, строил три новых повозки. Он рассказывал, что работу нельзя было назвать захватывающей, но наладка станков пришлась ему по душе.

— Мне плевать, что там строил твой дядюшка-покойник.

— Так, — продолжила Эйми, проигнорировал грубость Натин о Джироне, — ты член Гильдии портных, и разве твоя семья не самая богатая среди торговцев?

— И? — Натин пожала плечами.

— Нечестно, — выпалила Эйми. — Зачем тебе всё это нужно? Ты выросла в богатой семье, жила в роскоши. У тебя было своё место в жизни. И если бы ты захотела уехать из города, ты могла бы сделать это в любой момент. Нужно было лишь отправиться в путешествие на караване твоей семьи, пересечь тундру и увидеть Таумерг или Сорамерг. Зачем ты вообще сюда поднялась?

— Так мне даже не пришлось сбегать, ведь вся моя семья умерла из-за того, что им до тошноты надоело смотреть на моё уродливое лицо, — уколола Эйми Натин.

Пару недель назад после этих слов Эйми в слезах убежала бы к себе в комнату. Но не сегодня. Вместо этого она не сдвинулась со своего места и пристально смотрела на девушку. Хайетта молча наблюдала за их перепалкой.

— Но у тебя было место, которому ты принадлежала. А у меня — не было, — Эйми скрестила руки на груди, понимая, что выглядит раздражённой, но ей было даже приятно это осознавать.

— Да, принадлежала. Принадлежала ему, — прошипела Натин.

— Что? Я…

— Послушай сюда, уродина, я ненавижу свою семью, — перебила её Натин. Он шагнула вперёд и теперь стояла лицом к лицу с Эйми. От неё пахло лавандовым мылом. — С ними я была в ловушке. Те путешествия через тундру с моим отцом были худшими днями в моей жизни. Он постоянно брал меня с собой, а мать с братом оставались дома. А знаешь почему, уродина? Да потому что мой папаша, такой уважаемый глава Гильдии портных, не может устоять перед маленькими девочками, особенно перед своей единственной дочуркой.

Потребовалось некоторое время, чтобы до неё дошло то, что сказала Натин, но, когда это произошло, Эйми почувствовала, как её переполнила жалость к девушке. Всю свою жизнь она мечтала, чтобы хоть кто-нибудь прикоснулся к ней и не почувствовал отвращения, но бывают прикосновения, которых никто бы не захотел.

— Послушай, Натин. Мне жаль, что…

— Заткнись! — рявкнула Натин. — Мне не нужна твоя жалость, уродина. Я наблюдала за Небесными Всадницами, сопровождавшими наш караван через тундру, и знала, что если и смогу сбежать от своей семьи, то только если стану одной из них. Как только я стану Небесной Всадницей, он больше никогда не сможет тронуть меня снова.

— Разве нельзя было кому-то рассказать об этом? — спросила Эйми, потрясённая тем, что пришлось пережить Натин. — Кому-то, кто смог бы помочь. Городской страже или даже твоей матери.

— Нет, пегая, ты, идиотина, — Натин толкнула Эйми, отчего та на секунду потеряла равновесие. — Он пообещал, если я расскажу об этом хоть единой душе, то мой младший брат — не жилец. Малышу едва исполнилось пять, когда наш папаша угрожал убить его.

— Натин, я не…

— Отвали, уродина. Что ты вообще можешь об этом знать?

Натин снова толкнула её, и Эйми впечаталась в стену. Круглое лицо девушки исказилось от гнева, и на этот раз Эйми её не винила. Она подумала о том, как объятия дяди давали возможность почувствовать себя в безопасности, при мысли о расстроенной девочке, у которой этого никогда не было, становилось грустно. Даже если этой девочкой была Натин. Несмотря на постоянный шквал оскорблений, Эйми хотела помочь. Если бы ей только удалось унять часть боли Натин, теперь, когда знала, откуда она берётся.

Натин схватила Эйми за плечи и снова прижала к стене. Сфера с дыханием дракона рядом с её головой задребезжала и закачалась на каменном выступе.

— Когда я увидела Небесных Всадниц, то поняла, что они просто потрясающие, их искры, должно быть, самые яркие, — прошипела Натин. Её голубые глаза были полны ненависти, но Эйми видела в них и боль. — Ты отвратительна, и тебе здесь не место. Кьелли в одиночку создала Всадниц, и для неё оскорбительно, что тебе позволили остаться. Триста лет Всадницами становились самые сильные и храбрые женщины, а ты возомнила себе, что заслуживаешь быть рядом с ними!

Эйми хотела дать отпор, закричать, как Натин, но слова девушки задели её за живое. К своему стыду, она глотала слёзы, комок в горле душил её, не давая произнести ни слова.

Натин отхаркнулась и плюнула в сторону Эйми. Та отпрыгнула в сторону, ударилась головой о стену, но часть плевка всё равно попала ей на щеку. Натин протянула руку и размазала свою слюну по белым волосам Эйми. Затем она развернулась на пятках и отправилась прямиком к двери, откуда Хайетта молча наблюдала за происходящим.

— Такому ничтожеству как ты никогда не стать Всадницей. Тебе никогда не получить дракона или украшения от своей Всадницы, — Натин бросила эти слова через весь коридор.

— Что за украшение от Всадницы? — выпалила Эйми, её любопытство внезапно стало сильнее страха перед Натин.

— Неужели ты не знаешь? — ахнула Хайетта, явно потрясённая услышанным.

— Видишь? Её здесь вообще не должно было быть, — сказала Натин, обратившись к Хайетте. — Как ты вообще хочешь стать Всадницей, если даже не изучила теорию?

Эйми хотела переспросить, но теперь ей было стыдно. К счастью, ей даже не пришлось этого делать. Натин явно наслаждалась тем, что Эйми практически ничего не знает о той жизни, на которую подписалась.

— Когда кто-то становится Всадницей, ну, уж точно не ты, уродина, то другая Всадница дарит ей нечто драгоценное. Это становится для тебя чем-то важным и особенным. Когда мы их получим, — Натин показала на себя и Хайетту, — то больше никогда не наденем других украшений.

— Подобно Кьелли, которая носила только одну драгоценность, — добавила Хайетта, — браслет.

Эйми подумала о серебряных серёжках Лиррии, которые выглядели как крошечные цветочки с сердцевиной из лазурита, или о широком серебряном кольце, которое Дайренна носила на среднем пальце левой руки. Она никогда не думала, что у этих украшений есть какое-то значение или даже своя история.

Натин пристально смотрела на Эйми, от её голубых глаз веяло холодом.

— Теперь ты знаешь ещё кое-что, но я бы на твоём месте не придавала этому какого-то значения, потому что тебе никогда не стать Всадницей.

Она собралась уже уходить, но затем повернула голову, намереваясь отпустить последнюю за сегодняшний вечер колкость в сторону Эйми.

— Я видела, как ты смотришь на некоторых Всадниц. Чего ты добиваешься, пялясь на них в упор? Никто и никогда не захочет спать с тобой, особенно если речь идёт о женщине настолько удивительной, сумевшей стать Всадницей, — бросила она слова через весь коридор в сторону Эйми.

Натин посмотрела вниз на кружки с чаем, которые Эйми поставила на пол. Одним ударом ноги она отправила их в полёт. Чай расплескался по полу, а у одной из кружек отломилась ручка.

— Ты не заслуживаешь здесь находиться, — повторила Натин, отпустив последнее оскорбление через плечо, когда возвращалась в комнату Хайетты. Высокая девушка собрала обе кружки и поставила их на пол у ног Эйми. А затем быстро отступила назад, прежде чем Эйми успела прикоснуться к ней.

— Я не заразна, — сказала Эйми, и её тихий голос растворился в длинном коридоре. — Я родилась такой, и ещё ни разу кожа тех, к кому я прикасалась, не изменяла цвет.

— Может, это и правда, просто… — Хайетта вздрогнула. — Возможно, с твоей искрой что-то не так, что-то воздействует на твою кожу и заставляет её быстрее сгорать. Если бы я заглянула тебе в грудь и увидела бы искру, то она, скорее всего, была бы уже почти погасшей. Я не собираюсь рисковать быть заражённой чем-то, что украдёт энергию моей искры.

Она развернулась, чтобы уйти.