Обрученные тьмой - Сима Гольдман

скипетр был в руках у женщины. Это скорее исключение из правил. А как тут обстоят дела с наследованием?

Не знала достаточно ли Молли соображает в тонкостях престолонаследия, но мало ли, иногда слуги знали гораздо больше, чем представляла себе знать.

– У нас наследует и дочь, но, конечно, под присмотром своего супруга. Женщине не дано знать все тонкости и уметь договариваться с сильными мира сего.

М-да, плохо она женщин знает. Лучшие тактики и стратеги именно представительницы слабого пола, зато лучшие повара мужчины. Забавно. Но ведь именно мы, выходя замуж всю жизнь поддерживаем мир и спокойствие у семейного очага, служим опорой и поддержкой для крепкого мужского плеча. Изображаем годами из себя хрупкую нежную нимфу, а при необходимости поднимаем детей и карьеру в одиночестве. Возможно, я и выросла в детском интернате, но у меня тоже была семья. У меня была нежная мама…

Дэмиен протяжно застонал, и испарина выступила на лбу, а я отбросила все свои размышления. Пора было переходить к делу, а не находить отговорки, оттягивая опасную процедуру.

Быстро полила на рану спиртовым раствором, а затем приблизилась к очагу, прокалила почти до красна нож. Затем приблизилась к жениху.

Вдох-выдох.

Сердце гулко стучало у самого горла. Склонившись над мужчиной, положила руку у края черной раны и сделала первый надрез у самой кромки. Ничего не происходило, что слегка озадачивало. Поддев ножом черную запёкшеюся корку, сорвала ее парой движений, резкий запах гнили ударил в нос, и я сглотнула подступивший к горлу ком.

Гадость-то какая.

Черная капля потекла по коже из раны, которую я тут же поймала тряпицей. Оставалось дело за малым, полностью очистить рану от черноты, буквально наугад, ведь я не знала от чего пошло это заражение и на сколько глубоко оно успело проникнуть внутрь. Возможно, уже заражена и кровь, тогда в этих условиях без антибиотиков и противогрибковых средств я бессильна, хотя даже будь они у меня, не факт, что это помогло бы. Кто его знает, чем оно лечится в этом мире, где существует магия и те твари, которые способны такое сотворить. Да и я такой себе врач интернетовская самоучка, хоть и с сертификатом о прохождении года обучения. Филькина грамота, медики этому гораздо дольше и вдумчивее учатся, да еще и практику годами проходят.

Сполоснув руки в тазу, я надавила на края, производя массирующие движения, чтобы как можно больше этой черной гадости вышло. Когда запах стал не таким уже сногсшибательно сильным, обработала спиртом и нанесла мазь, а затем перебинтовала лоскутами ткани.

Молли все это время стояла на стрёме, чтобы никто нам не помешал. Казалось, что Соулу могла не понравиться производимая моими неопытными руками операция.

– Всё, – выдохнула я, утирая влажный лоб Дэмиена.

Он все еще неровно дышал и весь горел.

– Что-то нужно еще?

– Да. Замени воду чистую и прохладную, добавь пару капель спиртовой настойки. Его нужно обтереть, чтобы жар лучше спадал.

Я была уставшей и буквально валилась с ног, но под угрозой была жизнь далеко не безразличного мне человека. Пускай он хам с пробелами в воспитании, но он мне нравился.

Пока служанка выполняла поручения, я дорезала остатки одежды на Дэмиене и вспомнила нашу первую встречу. Да, если бы я тогда только знала к чему все это приведет. Если бы знала, что мое сердце будет трепетать при виде этого большого и сильного мужчины, глаза которого меняются в зависимости от настроения…

– Вот, – Молли поставила передо мной таз и чистые куски ткани.

– Спасибо. Иди, помоги Гарту по кухне, или кто там у нас дежурит. Все вымотаны, им нужна поддержка и свободные умелые женские руки.

Девушка кивнула, поклонилась и вышла из комнаты, оставив своего хозяина на моем попечении.

– Ну, что, жених, будем знакомиться поближе с твоей тушкой? – превозмогая усталость выдала я и макнула тряпицу в воду.

Молчаливый и спокойный пациент – это, конечно, хорошо, но пугало немного. А от каждого тихого стона кожа покрывалась мурашками от страха за его жизнь.

Ткань оставляла влажные дорожки на теле, но, когда таз был почти пуст, а Дэмиен мокрый как мышь, я немного расслабилась. Вроде бы жар снова отступал. Маленькая, но победа.

ГЛАВА 22

Ночь медленно тянулась, а тазы с водой сменяли один другой, и конца и края не предвиделось им.

Молли как могла, помогала, принося воду и чистые тряпицы, но особого энтузиазма в глазах не горело. Она была уверена, что это дохлая затея бороться с самой тьмой. Так ли все грустно на самом деле мне не хотелось даже думать, да и некогда было.

Острым ножом я срезала все остатки одежды, в том числе и кожаные брюки. Самым сложным морально было срезать что-то вроде панталон, но коль нужно, то значит нужно, и не время выпендриваться и строить из себя недотрогу. Лучше немного покраснеть, чем потом на могилку цветочки носить. Поэтому сделав над собою усилие, я откинула край простыни, которой прикрывала нагое мужское тело и продолжила обтирания.

К тому моменту, когда небо должно было посветлеть и порозоветь от рассвета, густой туман опустился на замок. Сквозь приоткрытое окно потянуло влагой и холодом. Оконный механизм немного отличался от нашего, поэтому в эту хитроумную систему я не рискнула лезть до прихода служанки, а просто задернула шторы, чтобы сквозило меньше и залезла на кровать, скинув верхнюю юбку.

Дэмиен уже не был так мертвенно-бледен, но и здоровым его было не назвать.

– Ну что ж, горемыка, я уверена, что ты был бы рад такому соседству, – выдала, укрывая нас обоих.

Неровные вздымания широкой обнаженной мужской груди убаюкивали и дарили тепло. Взяв в свою ладонь руку жениха, чтобы во сне чувствовать любые изменения в его температуре, я прикрыла глаза и тут же провалилась в сон.

Видения обрушились словно снежная лавина, захватывая все мое существо. То я шла по Туманному лесу в поисках кого-то живого и не грозящего меня сожрать, то звала Дэмиена. В какой-то момент мне показалось, что я слышу голос, который просил найти его, но это был женский мелодичный голос. Я бы даже сказала девичий, и так похожий на мой собственный.

А потом я упала в темноту, и чьи-то руки поймали меня. Они ласково касались и поглаживали. Хриплый шепот просил не уходить и остаться с ним навсегда, а жадные губы прильнули словно путник к бутылке воды.

Мои ресницы затрепетали и тотчас же распахнулись. Это был Дэмиен.