Песнь для мертвых (ЛП) - Халле Карина

Я ощущала на себе его взгляд, но не смотрела в его глаза, пока не расстегнула последнюю пуговицу. Когда я посмотрела в его глаза, он лениво улыбнулся. Он не должен был выглядеть мило, пока был пьяным.

А потом он посерьезнел, даже помрачнел, и он опустил ладонь на мою щеку. Его ладонь была большой и теплой, и я ощущала себя маленькой. Я вдохнула, вся комната замерла.

Он оставил ладонь там, разглядывал мое лицо, а мой взгляд упал на его губы, а потом я ощутила страх. Чистый страх. Он собирался поцеловать меня? Потому что от этого все станет слишком сложным. Я не была к этому готова.

Особенно, если мне это понравится.

Я сглотнула, сердце колотилось под моей ладонью, кожа казалась горячей.

О, нет.

Он улыбнулся сладко и посмотрел на меня.

— Ты славная, Ада, — сказал он.

А потом он закрыл глаза.

Его рука опустилась.

И он отключился.

Я смотрела на него пару мгновений, проверяла, что он дышал, был живым, а потом стала переживать за свое дыхание. Я словно не могла вобрать достаточно воздуха, и сердце билось слишком быстро, будто в моем животе был мир, и он сошел с оси.

Я медленно встала с кровати, схватила вино и допила его из бутылки.

* * *

«Славная Ада, — сказала я себе. — Это должно быть моей новой кличкой».

Я вздохнула и сделала глоток кофе, укуталась в куртку. Волны бились об берег, брызги поднимались в воздух.

Следующим утром после девяти я вышла прогуляться на пляж, ощутить родной штат еще раз перед тем, как мы уедем в Калифорнию. Я проснулась после рассвета, ощущая себя не очень хорошо из — за вина, но лучше, чем Рыжий Великан на соседней кровати.

Он храпел, как банши, всю ночь, и мне пришлось запихать в уши беруши, а когда я попыталась разбудить его утром, он не поддался.

И я приняла душ и оделась, собрала чемодан и вышла на пляж, чтобы прочистить голову. Там было мило, напоминало участок дяди Ала, длинное пространство песка, немного камней на берегу, холодные и жестокие волны. Я стояла там долго, ощущая, как движение волн убирало смятение и негатив из меня, и моя душа немного очистилась.

Я пошла обратно по дорожке из досок, вьющейся между дюнами и высокой травой, обходя других гостей с кофе, выгуливающими собак, вежливо улыбаясь им.

Забавно, обычно я не думала бы об этих людях, но после слов Макса о гибридах — демонах всюду я приглядывалась ко всем. Если бы демон был рядом, я насторожилась бы, как ощутила это в ресторане, но вдруг это работало не всегда? А если они могли читать мои мысли, как думал Макс? Они могли напасть на меня раньше, чем я замечу их. Да, я могла поднять стены, но делать это все время было утомительно, и вдруг они видели сквозь эти стены?

Я отогнала эту жуткую мысль на всякий случай и пошла в столовую отеля, где взяла Максу чашку кофе. Это был не лучший кофе, но лучше, чем в номере, и я решила, что этого хватит, чтобы взбодрить его. Я надеялась, что по пути до Калифорнии нам попадется кофейня «Dutch Bros».

В номере отеля я услышала шум душа, дверь ванной была закрыта. Он встал.

Я сделала пару глотков его кофе, заметила, что он даже не трогал кофеварку в номере, а потом села на кровать и ждала, пока он выйдет.

Когда он вышел, я не была готова.

Он был только в полотенце. Маленьком, оно едва держалось на поясе. Он посмотрел на меня с долей удивления, а потом взглянул на кофе в моей руке.

— Это мне? — спросил он.

— Угу, — пискнула я, и он забрал кофе из моей руки.

— Спасибо. Боюсь, мне нужно еще несколько чашек, — он поднял бумажный стаканчик к губам и выпил кофе одним глотком, хоть он и был горячим. Мои глаза смотрели то на это, то на его почти полностью голое тело передо мной.

Я встала на ноги, потому что быть на одном уровне с его едва прикрытым пахом было опасно.

— Ты закончила пялиться на меня? — спросил он, бросил стаканчик за плечо, и он чудом попал в урну.

Я моргнула, не зная, что делать с ним этим утром. Он стрелял из всех пушек.

— Я не пялилась, — сказала я. — Я просто… думаю, что тебе подошел бы автозагар.

Это было ложью. Не автозагар, его кожа была бледной, но я разглядывала его. Я еще не видела Макса без рубашки, и хоть я касалась каждого дюйма верхней части его тела во время тренировок — я знала, каким сильным и мускулистым он был — видеть его таким было другим делом.

— Автозагар? — он провел ладонью по челюсти и посмотрел на свое тело. — Думаешь?

Я покачала головой, все еще любуясь им. Кубики пресса, об которые можно было тереть сыр, выпирающие кости бедер, грудь и плечи, ради которых Крису Хэмсворту приходилось страдать.

— Нет, — рассеянно сказала я. — Ты и так хорош.

— Приятно знать.

— Не знаю, как Роза могла отвернуться, — вылетело из моего рта.

Он хмыкнул.

— Давай не будем ее упоминать сегодня? У меня уже похмелье.

— Прости, — я посмотрела в его глаза. — Это был комплимент.

— Это хорошая Ада или особенно хорошая Ада? — спросил он.

— Это просто я, — сказала я. А потом, хоть и не стоило, провела пальцами по его груди и животу, его кожа была теплой и еще влажной от душа. — Не понимаю.

Он кашлянул.

— Что?

Я обошла его, водя пальцами по его спине, ощущая, как энергия текла от моей кожи к его. Я знала, что это было хорошо для него. Потому я делала это.

— Как ты можешь быть в одном теле веками, но на тебе ни царапины?

— Я быстро исцеляюсь, — сказал он, голос стал низким.

— Видимо, да, — сказала я, обходя его, чтобы видеть лицо. — Даже шрама нет.

— Я ношу шрамы внутри, — хрипло сказал он.

А потом схватил край полотенца и поправил его, жар вспыхнул во мне. Я… заводила его?

Я посмотрела в его глаза.

Ему было не по себе, он нахмурился.

— Ты можешь сделать одолжение и принести еще кофе? — он снова кашлянул, его голос был хриплым. — Нужно для дороги.

Я быстро кивнула.

— Конечно.

Я развернулась и вышла из комнаты. Как только дверь за мной закрылась, я прильнула к ней и громко выдохнула.

Ладно, хоть мне всегда было удобно рядом с Максом, особенно физически, был черта, за которой он перестал ощущать себя удобно, и я ее только что перешла. Я была невинной, когда трогала его. Я не думала, что это окажет на него эффект. Я не думала, что вызову у него эрекцию, которую он пытался скрыть.

Но я была женщиной, а он — мужчиной, и, может, любой завелся бы в такой ситуации. Я ощущала себя неопытной с другим полом.

Но я решила вести себя прилично. У нас все складывалось хорошо, и я не хотела портить наши легкие отношения.

Но я не знала, могло ли все быть легко, когда мое присутствие удерживало его в этом мире. Как мы собирались мириться с этим?

«Тебе нужно больше кофе, — напомнила я себе. — А тяжелое обдумаешь позже».

И я взяла еще два стаканчика кофе в столовой, а еще пару сочных на вид яблок из буфета на потом, делая вид, что я решила есть сегодня только здоровую пищу. Я пошла в комнату, Макс стоял на пороге, полностью одетый в темные джинсы, кожаную куртку, зеленую фланелевую рубашку, держал в руке наши чемоданы, на его плече висела моя сумочка.

— Нужно что — то еще из комнаты? — спросил он, выглядя как мул.

Я покачала головой и подняла кофе.

— Все, что мне нужно, тут.

Мы пошли к Супер Б, и Макс погрузил все в багажник, замер у лобового стекла и снова недовольно застонал.

— Мы можем это починить, — сказала я.

Он что — то буркнул в ответ, отпер дверцу.

— Ты можешь вести? — спросила я. — Я привезла тебя целым прошлой ночью.

— Я справлюсь.

Мы сели в машину, и я дала ему кофе. Он выпил его так, словно это была холодная вода в жаркий день.

— Макс, — я смотрела, как его кадык двигался, пока он глотал, — ты знаешь, что это странно? Они не просто так ставят предупреждения на крышки.

— Что горячее? — сказал он, идеально изображая Эль Вудс из «Блондинки в законе».

— Ты полон сюрпризов этим утром, — сказала я, он завел двигатель, машина заурчала.