Ненужная жена. Хозяйка драконьей крепости - Лина Калина

Катерина кивает, как китайский болванчик.

— Люблю. Но он… несвободен.

— Женат? — поднимаю брови. И в этот момент из зала — грохот. И протяжное мяуканье. — Тимофей! Вот пакостник!

Мой рыжий кот снова что-то уронил. Похоже, цветочный горшок.

— Прости, — бросаю через плечо и выхожу в комнату.

Зал встречает хаосом: земля, осколки и Тима, сидящий прямо в эпицентре бедствия, с видом виноватого ребёнка.

— Ну ты и хулиган, — бурчу, поднимая с пола остатки горшка. — Дождёшься у меня.

Быстро убираюсь и возвращаюсь на кухню.

— Прости, — снова говорю, садясь напротив. — Так… на чём мы?

Катя молчит.

— Кто отец? Я его знаю?

3. Не та Ирис

Её глаза блестят от слёз, и в этом взгляде — страх. Или стыд. Или всё сразу.

— Я не знаю, что делать, — шепчет Катя, избегая моего вопроса.

— Скажи! — Мои слова звучат слишком резко, слишком уверенно. — Он имеет право знать! Не мальчишка ведь. И должен нести ответственность. Дети есть?

Катя качает головой.

— Скажи. Я бы так сделала, — выдыхаю. Оказаться в подобной ситуации? Никогда. У меня принципы. Но подруги — затем и нужны, чтобы поддерживать друг друга, даже в самых сложных ситуациях.

— А жена? — Катерина шмыгает носом, сдерживая подступающие слёзы.

— Я не знаю, Кать, — признаюсь, чувствуя, как тревога поднимается из живота к горлу. — Это всё так… непросто. Кто отец ребёнка? Я его… знаю?

Её взгляд — долгий, тяжёлый, какой-то виноватый — пугает меня сильнее любых слов. Внутри всё сжимается.

Почему она молчит?

Сглатываю, боясь высказать вопрос, который, как в идиотском сериале, уже горит на языке.

— Это… Дима? — тихо спрашиваю. Если она скажет «да», мой мир рухнет.

Катя не отвечает.

Лишь едва заметно кивает. Этого хватает. Земля уходит из-под ног.

В ушах стучит кровь. Сердце колотится как бешеное. Я не могу пошевелиться — будто к стулу придавили бетонной плитой. Плитой предательства.

Ребёнок. От Димы.

У моей лучшей подруги.

Слова звучат как удар гонга. Громкие, невыносимые. Не укладываются в сознании.

Как она могла?

Как он мог?

Ненависть к нему смешивается с обидой на Катю, с желанием исчезнуть, стереть себя. Только бы не чувствовать этой боли.

Поднимаю глаза. Она всё ещё здесь. Заплаканная. Жалкая. Чужая.

— Почему ты говоришь мне об этом сейчас⁈ — вырывается.

Совсем не тот вопрос, который горит в груди: «Какого чёрта ты, моя лучшая подруга, переспала с моим женихом?»

— Ты должна знать, — шепчет она.

Стон вырывается из моей груди — низкий и глухой. Как будто он не мой.

Становится тяжело дышать. Не от нехватки воздуха. От того, что рядом с ней находиться — невыносимо.

Звонит телефон. Я узнаю мелодию.

ОН.

— Не бери трубку! — Катя вскакивает, словно испугалась.

Но я и не собираюсь. Говорить с предателем — последнее, чего я хочу.

Надо успокоиться. Всё обдумать. Позже. Не сейчас.

— Ир, ты такая бледная… — Катя делает шаг к подоконнику, берёт бутылку минералки.

Всё, как обычно, как миллион раз до этого, вот только… теперь она носит ребёнка от моего будущего мужа.

Она что-то бормочет себе под нос, как будто ругается, и протягивает мне стакан воды.

Как будто этим может загладить вину.

Жадно пью. Вода обжигает, слишком холодная. Слишком… горькая.

— Я люблю его, понимаешь? — изливает душу «подруга».

А я всё ещё пытаюсь понять, как мне теперь жить дальше.

— Уходи, — резко встаю.

Стул с грохотом падает на пол.

Катя поспешно выходит из кухни — будто только этого и ждала.

Я иду за ней по коридору, но тело предаёт. Слабость наваливается, сердце колотится в груди, как в клетке. Я хватаюсь за стену.

В глазах темнеет.

Катя стоит в дверях, прижимая к себе сумку. Смотрит на меня странно, будто… испуганно?

Комната плывёт. В ушах — шум, словно под водой.

Тело тяжелеет. Руки — свинец. Ноги — вата.

И тут я вижу в её ладони — пустую ампулу.

— Прости… — последнее, что слышу, прежде чем проваливаюсь в темноту.

4. Не та Ирис

✦✦✦

Темнота — последнее, что я помню. И сейчас меня мучает вопрос: как я здесь оказалась? Может, лежу под капельницей, а всё это — идиотский сон?

Осторожно ставлю ноги на пол. Делаю шаг, потом ещё один. Кажется, тело слушается. Голова вроде бы не кружится.

Комната больше напоминает больничную палату своей стерильной белизной — стены, потолок, даже массивная мебель с острыми углами будто лишены цвета.

Квадратная кровать застелена белоснежным бельём, на окнах плотно задёрнуты ярко-синие шторы. В огромном зеркале напротив кровати отражается вся комната, включая и столик с необычной перламутровой вазой.

Цветы в ней выглядят почти как настоящие, но при ближайшем рассмотрении становится понятно: они созданы из какого-то незнакомого материала. Не пластмасса — нет, что-то более тёплое и приятное на ощупь. Вот только запаха нет. Совсем.

Правое плечо саднит, и я инстинктивно тру его, сверля взглядом дверь. Пить хочется ужасно. Где же эта Элис?

Внезапно комнату наполняет странный звук — даже не знаю, на что он похож. Вены на правой руке вспыхивают, словно их накаляют изнутри, и я ощущаю под кожей пульсацию чего-то чужого.

Рядом с ладонью материализуется сияющая сфера. В её центре мерцают два круга, похожие на… глаза? На индикаторы загружающегося устройства?

Шар взмывает вверх и зависает прямо перед лицом.

— Эм… — бормочу я, отводя взгляд и разглядывая странное свечение, проступающее сквозь кожу. Вместо крови по подсвеченным венам движется прозрачная, почти жидкокристаллическая субстанция.

«Спокойно, Ира. Просто… другой мир. Просто магия. Просто… мать твою». Я жадно хватаю воздух ртом.

— Что ты? — справшиваю я.

— РОСИ 396789, — следует быстрый ответ.

Наверное, вопрос отражается в моих глазах, потому как это нечто заявляет со вздохом:

— Руносетевой Оракул С Индивидуальностью. Вы можете выбрать мне любое имя и вид, лиора, а также задать любой вопрос.

— Ты что-то вроде… искусственного интеллекта, да? — говорю я, сверля плавающую сферу в воздухе. Всё это чертовски странно.

Глаза РОСИ мигают, словно он задумался. Кажется, оракул не смог найти точный ответ.

— Информация не найдена. Ещё вопросы?

— Объясни как работаешь.

— Представьте, лиора, себе паутину, окутывающую весь мир, — начинает объяснять этот… голос. —