Нежданный фамильяр для бедовой ведьмочки - Ирина Эльба

как зельевар я демонстрировала потрясающие результаты. Это не мои слова, если что, а преподавательницы данного направления. Она еще просто не знала, что помимо зелий я успешно практиковала алхимию и брала заказы на стороне. 

— Покажи! — приказала ведьма и сама двинулась навстречу. 

Я покосилась на бирюзовое чудо, а оно в свою очередь не спускало хмурого взгляда с госпожи Черной. Странно. Обычно низшие боготворили главную ведьму, чувствуя ее неограниченную силу. Этот же выглядел воинственно, разве что дым из ноздрей не шел. О, пошел! 

— Что у нас тут? — снисходительно спросила директриса, рассматривая малыша. — Совсем слабый. Так себе улов, Апрель. Но, в твоем случае, даже это неплохо. 

— Вы допускаете меня к практике? 

— Допускаю, — поморщилась ведьма и отвернулась. — Но, вряд ли ты ее сдашь. 

Я промолчала. Хотелось сказать гадость в ответ, но чувство самосохранения взяло верх. С директрисы станется запомнить, а потом сделать подляну. Ведьмы весьма злопамятны и изощрены в своей мести. 

Когда я только поступила, то еще не знала о таких нюансах. Другие девочки быстро научили и показали, какой должна быть настоящая ведьма. Приходилось соответствовать. Но не в случае госпожи Черной. У нас с ней и так не сложилось по многим причинам. Так что мужественно сдерживалась и делала мысленные пометки на будущее. Однажды я окончу институт, получу диплом и тогда… О-о-о, эти сладкие мечты! 

Наставницы, наконец, покинули лабораторию, оставляя меня в обществе дерганного фамильяра. Дым идти перестал, зато взгляд остался тяжелым. 

— Ты чего? — спросила аккуратно, присаживаясь напротив низшего. 

— Бесит, — выдал он, слегка гнусавя. — Противная тетка. 

— Ты ее знаешь? 

— Приходилось встречаться, — маленький носик сморщился, а затем большие влажные глазки сфокусировались на мне. — Йоптель! 

Мне была протянута мягкая ладошка с черными коготками и розовыми, прямо как у кошки, подушечками. Осторожно пожав, представилась в ответ: 

— Инара Теона Беата Владлена Хельга Апрель. 

1.3

— Слабенькая, да? — участливо поинтересовался лазурный.

Что есть, то есть. Чем больше имен, тем слабее ведьма. Эта традиция пошла с давних времен, когда первая ведающая вызвала демона. Не зная всех тонкостей общения с жителями Изнанки, она назвала свое имя и все, пропала. Демон получил доступ к душе ведьмы и утащил с собой. Одним богам известно, что стало с той несчастной. Но, вроде как, кто-то из ее многочисленных потомком учился на курс старше.

Так что у слабеньких было по несколько имен, чтобы запутать изнаночных жителей. А у сильных два, а то и одно, как у нашей директрисы. Вот она точно могла за себя постоять и дать отпор любому рогатому!

Сильная! В отличие от меня.

Поэтому и имен целых шесть, но озвучила я только пять из них.

От этой мысли стало грустно. Выходит, это не я призвала фамильяра, а василиск? Но как? Вот как чешуйчатому удалось приручить низшего, тогда как я, ведьмочка, не смогла никого вызвать? Не считая самого василиска.

— Вроде бы все прошло неплохо, — хмыкнул он, рассматривая нашу ведьмо-фамильярскую композицию.

— Сегодня — да, — ответила грустно. — А завтра меня все равно отчислят.

— Почему?

— Без фамильяра я не получу доступ к практике. Без практики — не получу диплом. Без диплома…

Тяжело вздохнув, я плюхнулась на попу и подтянула к себе  коленки, уткнувшись в них лбом. В принципе, если сумею сбежать и добраться до какого-нибудь отдаленного селения, то есть шанс. Построю домик на опушке, буду варить зелья для местных и заниматься опытами. У деревенских с грамотностью грустно, никто даже не поймет, есть у меня диплом и разрешение на практику, или нет. Неплохой вариант, я считаю!

Раздался новый плеск, и я вскинулась, чтобы увидеть выбирающегося зеленоволосого. Все-таки интересно, как ему удалось отвести глаза ведьмам? Они ведь все взрослые, опытные, но все равно не засекли нарушителя границы института. Колдунство!

Испарив остатки воды на себе и в произведение литейного искусства, василиск подошел и присел рядом на корточки, с интересом меня разглядывая. Я смотрела в ответ, зачарованная переливами чешуек. С висков они уходили под волосы, а затем появлялись вновь, на шее, а дальше расходились по рукам и груди. Уже не такие яркие, и мягкие на вид, но они были! Вот бы мне парочку на зелья…

— Ведьмочка, а о чем ты сейчас думаешь?

— О ваших чешуйках.

— Лестно, — хмыкнул он.

Знал бы, для каких целей, не улыбался так. Но просвещать василиска, естественно, никто не собирался.

— Значит так, ведьмочка. У меня к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться!

— Потому что такое хорошее или потому что не дадите?

— Оба варианта, — белозубо улыбнулся незнакомец, демонстрируя четыре острых клычка, в одном из которых поблескивал зеленый камушек. — Предлагаю обмен. Ты даешь мне портальную бусину, а в ответ я передаю в вечное пользование Йоптеля.

Удивленно моргнув, я не сразу поверила своему счастью. Мне предлагали фамильяра? Честно-честно? Просто за бусинку перехода? Посмотрела на чертенка и поймала его полный возмущения взгляд. Кажется, бирюзовый был против договора с ведьмочкой.

1.4

— Это очень щедрое предложение, но вы уверены в своем решении? 

— Более чем. Тебе он нужнее. 

— Ничего подобного! — насупился Йоптель, складывая лапки на груди. — Без меня ты, хозяин, помрешь! Кто будет следить за графиком питания и гонять домовых духов? Да и за цветами ухаживать… 

— Я очень постараюсь выжить, — с изрядной долей иронии отозвался зеленоволосый. — А вот судьба девочки под вопросом. Неужели откажешься помочь юной ведьмочке? 

— Не откажусь, но мне совсем необязательно переходить в ее полное владение! 

— Ну-у-у… — протянул василиск. 

— Хозяин, я пожалуюсь повелителю! — выдал мелкий совсем уж непонятную угрозу, но при упоминании таинственного «повелителя» василиск скривился, как от лимона. — Он приказал помогать вам! 

— Если останешься с ведьмочкой, ты мне очень поможешь. 

Хитро. Если низший сейчас откажется, значит, не хочет помогать и тем самым нарушит приказ «повелителя». А если согласится — то у меня будет свой фамильяр! Я с нескрываемой надеждой посмотрела на бирюзового, отметив судорожную работу мыслей и крепко сжатые лапки. Наконец он печально опустил плечики и выдал: 

— Так уж