Любовница Черного Дракона - Марика Полански

могла понять, что больше пугает: по-змеиному пристальный взгляд холодных синих глаз с вертикальными зрачками или то, что двадцать пять лет назад лорд Валори собственноручно отправил на тот свет жену, узнав о её связи с Эженом Дюпре, бароном де Виньи. За убийство полагалась виселица, однако адвокат Дрейка недаром ел свой хлеб. Господин Мартин Сэвидж смог протащить подзащитного сквозь крохотную лазейку в законодательстве. Натаниэль вместо эшафота отправился на двадцать лет на каторгу в Чёрные Болота.

— Да, это я, — прошелестела Нарцисса и, присев на краешек дивана, сложила руки на коленях, как примерная ученица. Тёплая нега окутала тело, делая его мягким и послушным. Она всматривалась в пульсирующую черноту зрачков, но они не казались пугающими. Наоборот, глаза завораживали и пробуждали радостный трепет, подобно тому, который Нарцисса испытывала в далёком детстве, когда открывала для себя новые уголки старого сада.

— Почему де Виньи хочет жениться на вас?

— Он знает о моей тайне.

— Что за тайна?

Нарцисса замялась. По щеке мазнуло нежным прикосновением, едва уловимо пахнущим сандалом и цитрусами. Раздался тихий мелодичный звон, будто жемчужинка упала в хрустальный бокал. В нём слышалось ласковое подбадривание: «Ну же, давай. Не бойся. Всё будет хорошо. Здесь безопасно». Однако крохотная часть души, отделённая от сознания невидимой преградой, забилась в истерике.

— Я… Я не могу…

Морок спал. Пробудилась тревога и пинком выкинула остатки блаженства. Нарцисса часто заморгала и растерянно заозиралась по сторонам, будто не могла понять, где находится и как здесь оказалась.

Вальяжно развалившись в кресле, лорд Валлори задумчиво поглаживал пальцами подбородок и, наклонив голову, сощурился. Тень, промелькнувшая в драконьих глазах, совершенно не понравилась Нарциссе. Она напоминала заинтересованность мясника, думающего разделать говяжью тушу.

— Хорошо. Раздевайтесь.

От неожиданности Нарцисса едва не выронила из рук ридикюль. Пальцы стиснули сумочку до боли в костяшках.

— Что вы имеете в виду? — севшим голосом спросила женщина, надеясь, что ей послышалось.

Дрейк поднялся с кресла и, обойдя стол, небрежно присел на край.

— Снимите платье.

Щёки похолодели, а ноги словно ватой набили. Конечно, бессовестность некоторых представителей аристократии по отношению к подопечным не знала границ. Кумушки из многоквартирного дома, где госпожа Ливингстон снимала квартиру, то и дело пересказывали истории о совращённых девицах, смакуя грязные подробности. Но Нарцисса не ожидала, что угодит подобную ситуацию. В последний раз, когда мужчина сделал ей неприличное предложение, она захлопнула перед его носом дверь и с тех пор вела замкнутый образ жизни.

Смерив усталым взглядом гостью, Натаниэль подошёл к ней и наклонился к её уху. Нарцисса невольно повела ноздрями, ощутив терпковатый аромат сандала с нотками цитруса.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Или вы разденетесь добровольно, — во вкрадчивом голосе просочилась неприкрытая угроза, — или я сниму эти чёртовы тряпки вместе с вашей кожей. Выбирайте.

Нарцисса не успела опомниться, как на диван с тихим шелестом отправилось платье. Вслед за ним рядом легли нижняя юбка и корсет.

— Бельё тоже.

В кабинете было тепло, даже немного душно, однако кожа покрылась мурашками от озноба. Горло сдавило от обиды и унижения, а в носу защипало от предательских слёз. Обнажённые стопы щекотал пушистый ковёр, но Нарцисса не чувствовала. Ей хотелось превратиться в невидимку и сбежать из этого ужасного дома как можно дальше. Порывисто вздохнув, она вытянулась во фрунт, прикрывая руками места, издревле считающиеся греховными, и замерла.

Натаниэль рассматривал её с ледяным интересом, и Нарцисса вдруг подумала, что ей искренне жаль ту женщину, которая с ним спит. Любовник со взглядом мясника — такое себе удовольствие.

— Дайте, — он указал на серебряный медальон с голубым аметистом.

Нарцисса послушно сняла украшение и протянула ему.

— Шпильки из волос тоже вытащить? — она не удержалась от едкого замечания.

— Не надо.

Дрейк задумчиво покачал в руке медальон, и положил поверх платья. Потом обошёл госпожу Ливингстон и встал за спиной. Ладони, тяжёлые и сухие, легли на плечи и неторопливо скользнули вниз. Стиснув зубы, она закрыла глаза. Вспомнились заметки в исторической энциклопедии о рынке рабов, где продавали женщин богатым южным султанам. Живот скрутило от отвратительной слабости, а к горлу подкатила тошнота.

— Как странно, — задумчиво пробормотал Натан, медленно проведя пальцами вдоль позвоночника. — Сколько вам лет?

— Тридцать три. Точнее, будет тридцать три. Этой зимой.

— Головные боли мучат? Кошмары?

— Бывает. Иногда.

— Ни знаков, ни отметин, ничего, — Дрейк наклонился и провёл носом от плеча до мочки уха, шумно втянув воздух. — Вы ведьма. Кто? Некромант? Видящая? Оборотень?

— Иногда мне снятся покойные, — призналась Нарцисса и резко повернулась к нему лицом. — Но в этом нет ничего странного. Всем иногда во сне приходят мёртвые. Порой сложно отпустить человека, к которому привязан.

Дрейк странно улыбнулся и, отойдя от неё, отвернулся к окну.

— Одевайтесь. Всё в порядке.

Нарцисса быстро натянула панталоны и сорочку, нырнула в нижнюю юбку и взяла в руки медальон. Глаза жгло от злых слёз. Она дала себе обещание обязательно их выплакать. Потом. Когда останется одна.

— Обычно на теле ведьмы есть отметины в виде родимых пятен, — мягко пояснил Дрейк, возвращаясь в кресло. — Их мучат головные боли, галлюцинации, кошмары. Но у вас ничего нет, хотя вы определённо ведьма.

— Вот как! Спасибо, что объяснили, — Нарцисса шмыгнула носом, села на диван и с холодным достоинством посмотрела на Натаниэля. — Вполне весомая причина для отказа. Если вы не согласны подписывать бумаги, можно было сказать напрямую. Не раздевая. Я бы поняла.

Правый уголок рта дёрнулся в едва заметной усмешке. Длинные холеные пальцы задумчиво постучали по лакированной столешнице, и Натаниэль вдруг спросил:

— Что с вашими родителями, Нарцисса?

Она небрежно повела плечами и вскинула подбородок.

— Они в разводе. Уже давно. Меня воспитывала тётя.

— А ваша матушка? Где она?

Нарцисса поджала губы. Она не любила разговоры о семье. Особенно после того, как ей дали понять — она лишняя.

— С ней приключился тяжёлый нервный срыв. Она уже десять лет живёт с моей старшей сестрой и её мужем. Мы практически не поддерживаем отношения.

— А отец? Что с ним?

— Катастрофа, — печально ответила Нарцисса и вздохнула. — С ним произошла настоящая катастрофа.

— Тоже тяжёлый нервный срыв?

— Значительно хуже, — госпожа Ливингстон убрала прядь волос за ухо и драматично вздохнула: — Он повторно женился. А это значительно хуже, чем любой нервный срыв. Отцу наплевать,