Хранительница - Яна Тать

не слышала раньше никогда. Конечно, где бы я эти песни услышала, если ни в чём себе не отказывала. Даже на работе в законные пятнадцатиминутные перерывы, прописанные в коллективном договоре (между прочем), надо обязательно испить чайку с пироженкой.

— Блин, зачем вспомнила — кишки издали такую жалобную трель, что аж стыдно стало. Хорошо, что рядом ни одной живой души нет, а то бы опозорилась.

Ну, богу — богово, а как же мне быть? Сдохнуть от голода не входит в мои планы. Так, что мы знаем о еде в лесу? Ягоды, грибы, личинки жуков, червяки, корешки. Какие-то народы вроде даже веточки жевали. Хотя нет, это они зубы так чистили. Да, не густо у меня с выбором. Первые четыре пункта автоматически отпадают (лес, похоже, мертвый).

Вот спасатели, душу с телом привязали, а что тело коньки откинет без еды, забыли. Сижу и злюсь. На очередной, особо громкой ноте, вспомнила, что хотела вставать. Как говаривала моя бабушка: «Если ты не позаботишься о себе, никто о тебе не позаботится».

Пока я думала и размышляла, пару часов пролетело, а может и больше, кто его знает. Попыталась встать на ноги, получилось, но слабость дала о себе знать, вся трушусь, сил нет от слова «совсем». И тяжело как-то стало голове. Оглянулась, Боже, Я- Рапунцель. Даже имя придумывать не надо. Волосы цвета майского мёда переливались на солнце. Красота. Интересно, если я — жертва Освенцима, то почему у меня волосы так хорошо сохранились? Однако риторический вопрос. Делаю шажок в сторону ближайшего дерева, другой и меня заваливает на ствол. Хорошо успела обнять его, как родного. Не хочется, ко всему прочему, лбом стукнуться. И с волосами, в ближайшем будущем, придется что-то решать, так ходить я не смогу.

Значится, обняла я «могучего красавца» и стою, руками глажу шершавую кору, вспоминаю дом, свою семью и так грустно стало, уже всхлипывать начинаю. И где-то на грани сознания, тихий голос: «Отставить слезоотлив!!! Собралась!!!» Голосок то тихий, а интонацией рявкнул как генерал, что я закашлялась от неожиданности.

— Вечер добрый, а Вы кто? — спросила я, стараясь быть вежливой.

— Неужели забыла? Да, коротка память у тебя.

— Нет, что Вы, я помню всё, о чём Вы говорили, я просто имя спросила.

— А нет у деревьев имён, деточка, — улыбнулся собеседник.

Но разве могут деревья улыбаться, и ещё, кажется, что обнимашки мои тоже нравятся ему. И мне хорошо, как будто папу обнимаешь, большого, сильного, который защитит от всего мира. Дубок понял моё состояние, и стало ещё теплее, душевнее. Он меня тоже любит. Сколько так мы простояли, я не знаю, что-то меня в этом мире ничего не волнует. Ан нет, живот надрывается, песни поёт, отвлекает.

— Пока ты спала, Маша, мы создали для тебя баул, из него, в цикл, ты можешь достать пять разных предметов. На большее мы не смогли сделать, сил не хватило. Долго нам ещё придётся восстанавливаться, но да ладно, не в этом суть. Это наша оплошность, что не подумали о тебе заранее. Пришлось срочно выходить из положения. Я тебе советую пока не уходить от нас, разговаривать с тобой мы можем теперь только в контакте, сил на большее нет.

— Куда же я пойду, голая и голодная? — воскликнула я.

— Вот и правильно, доставай еду, кушай и одевайся. Во время сна ты будешь усваивать информацию по устройству мира, которую мы тебе загрузили. В общем обустраивайся.

— Подожди, а почему всё время ты говоришь МЫ, а никто другой со мной не разговаривает? Или это секрет?

— Нет никакого секрета. В этот раз была моя очередь призыва души, и выбор пал на тебя. Теперь ты моя воспитанница, и мне тебя учить и помогать, — с каждым словом голос становился все слабее и слабее.

— Подожди, не уходи, где сумку то взять? А то до следующей связи не доживу — крикнула вслед.

— Под алтарём — прошелестело в голове.

Капец. Нет слов, одни междометия остались. Хорошо хоть вспомнили про меня голодную. Ну что, ползем обратно, Рапунцель? А что, идея, меня никто не видит, наверное, можно и ползком. Нет, я то — себя вижу, и знаю какой видок сзади открывается. Хотя…. Каким извращенцем надо быть, чтоб на суповой набор позариться.

Давай родимая, левой, правой, хорошо, ещё шажок и мы на месте. Умничка!!! Я горжусь собой. Я сделала это и не ударила в грязь лицом. Ура, товарищи!!! — так, что-то меня опять клинит. Резкие перепады настроения не к добру. А где наша сумочка? Моя прелесть, иди к мамочке.

Всё-таки пришлось стать на колени (глубоко лежит), но я справилась, достала. Правда теперь грязная немного, а куда деваться, голод не тётка.

Обычный такой средненький рюкзачок зеленоватого цвета на завязках, материал странный, как будто из травинок сшит. На прочность пробовать не стала, вдруг порвётся, а я ещё не попользовалась. Ну что ж, инструкции не прилагается, значит всё сама. Эксперименты наше всё. Что там хранитель (буду так называть, а то деревом не «Камильфо») говорил? Вспоминай. Ага, пять разных предметов. Интересно, это штук или наименований? Придётся проверять.

Начну с …еды. И …..закончила едой. Что попросить не знаю, в голову лезут диадемы с бриллиантами, слитки золота, дворцы, хрусталь. Тьфу ты, Маша, радость наша, тебе жрать нечего, а мысли о богатстве и роскоши. А вдруг рюкзачок мысли мои потаённые прочитает и выдаст камни и металл. Ох, как тяжело.

Так села, настроилась на еду. Что же заказать? Вода обыкновенная пять литров. Блин после голода нужно жидкое (бульон, суп), но как его достать, а ингредиенты все не попросишь и в чём варить, костёр опять же. Вот проблема на мою голову. Хлеб? Нет… Это не смешно. (Хлеб и вода). Блин думай голова, думай. Курица гриль!!! Без хлеба много не съем, опять же овощи к ней хорошо идут. М-м-м. Красный болгарский перчик. Слюни уже до колен. Слишком много наименований. М-да, печалька. Печалька? Что-то знакомое. П-п-п. Пицца!!! Ура. Всё включено. Ну, поехали. Баул в левой руке, открываем завязочки, барабанная дробь, просовываю правую руку.

— Пицца большая! — говорю, а представляю «Маргариту». Да так хорошо, что живот опять проснулся. И вдруг, нащупываю что-то, нука-нука, достаём. Та-дам. Маргарита тёпленькая, сырок расплавленный, прелесть. Так, следующая вода и ужинать срочно. А после ещё три наименования по быстренькому, чтобы день не потерять и из вещей что-нибудь достать. Итак.

— Вода обыкновенная! — говорю, а сама смеюсь, что бывает и необыкновенная. И тут же вспоминаю сказку про живую и мертвую