Лара Адриан - Полночный пепел

Вильгельм Рот стоял в центре небольшой группы офицеров Агентства безопасности, все — в смокингах и белых крахмальных рубашках, через плечо яркие шелковые ленты с поблескивающими на них медалями, на поясе вложенные в ножны позолоченные шпаги. Андреас заворчал, глядя на их улыбающиеся самодовольные лица, не выражающие ничего, кроме высокомерия и жажды власти.

Сейчас все они были мертвы, кроме… одного.

Он поставил Рота в конец списка, последовательно уничтожая звенья преступной цепочки. Первыми пали члены отряда ликвидаторов Агентства безопасности, которые ворвались в его Темную Гавань и открыли огонь по мирным обитателям особняка, включая женщин и спавших в кроватках младенцев. Затем последовали агенты, особо приближенные к могущественному главе Темной Гавани Гамбурга, который отдал приказ о кровавой расправе.

В течение нескольких недель кара настигла всех виновных в этом преступлении. Лежавший на полу мертвый вампир был последним из коррумпированного круга Вильгельма Рота в Германии.

Оставался только сам Вильгельм Рот.

И он будет испепелен за то, что сделал.

Но прежде до дна выпьет чашу мучительных страданий.

Взгляд Андреаса вернулся к фотографии и… почему он ее сразу не заметил? Все внимание поглотила ярость, все мысли были сконцентрированы на Роте. А сейчас он не мог отвести взгляда от женщины.

«Клер».

Сбоку от группы офицеров агентства стояла изящная хрупкая мулатка с благородной осанкой. Светло-серое платье без рукавов оттеняло ее смуглую, изумительно гладкую кожу. Мягкие черные волосы были гладко зачесаны назад и уложены в аккуратный пучок — ни одной кокетливой прядки.

Она нисколько не изменилась, — неудивительно, все эти тридцать лет ее поддерживала кровь ее партнера, с которым она была связана кровными узами. Она смотрела на Вильгельма Рота и его друзей с безупречно отточенной улыбкой, по которой ничего нельзя было сказать ни о ее чувствах, ни о ее настроении.

Идеальная спутница вампира, который по воле судьбы был его врагом — коварным и опасным.

Клер.

После стольких лет…

«Моя Клер», — мрачно подумал Андреас.

Нет, уже давно не его.

Когда-то была. Очень давно и недолго — всего несколько месяцев.

Старая история.

Андреас смотрел на фотографию в рамке и удивлялся, как легко ненависть к Роту перешла на его Подругу по Крови. Милая, прекрасная Клер… в постели с его злейшим врагом. Знает ли она о преступлениях Рота? Знает и спокойно мирится с этим?

Сейчас это не имело значения.

Он должен выполнить свой миссию. Воздать по заслугам. Довести месть до конца.

И его ничто не остановит… даже она.

Андреас видел, как в стекле рамки отразился разгорающийся в нем огонь ярости. Пальцы, державшие рамку, горели. Он пытался остудить бурлящую в животе огненную лаву и понимал, что ему недостает сил. Злобно зарычав, Андреас швырнул фотографию на пол и, направившись к окну, ментальным импульсом заставил одну из створок распахнуться — своим рукам он больше не доверял, огненная сила могла вырваться наружу в любую секунду.

Андреас вскочил на подоконник, слыша, как за спиной шипит охваченная огнем рамка, как потрескивает, лопаясь, стекло.

Он прыгнул в темноту осенней ночи, полный решимости довести до логического конца то, что начал Вильгельм Рот.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Клер Рот, закусив губы, внимательно рассматривала архитектурный проект, разложенный на столе в ее библиотеке.

— Как вы думаете, может быть, стоит переместить скамейку от дорожки ближе к искусственному пруду с золотыми рыбками и чуть подальше от розария у дома?

— Прекрасная идея. — Стоявший на столе спикерфон чисто воспроизвел молодой женский голос. Ландшафтный дизайнер находилась в одной из местных Темных Гаваней. Клер видела ее проекты, реализованные в пределах сообщества Рода, и неделю назад обратилась к ней с просьбой разработать для нее проект небольшого сада. — Фрау Рот, вы уже решили, какой материал выберете для садовых дорожек? Насколько я помню, вначале вы колебались между необработанным булыжником и дробленым камнем…

— А можно оставить естественные дорожки? — спросила Клер, двигаясь вокруг стола и изучая проект. — И вдоль них рабатки, ну, скажем, из незабудок?

— Конечно можно. Это будет очень мило.

— Хорошо. — Клер улыбнулась, представляя картину будущего сада. — Спасибо, Мартина. Великолепная работа. Я просто восхищена, вам удалось сумбур моих идей превратить в нечто стройное и прекрасное.

От похвалы голос молодого дизайнера зазвучал еще мелодичнее:

— Фрау Рот, я уверена, сад будет радовать вас своей красотой, вы так много души вкладываете в его планирование.

Клер спокойно выслушала комплимент, она чувствовала себя не столько польщенной, сколько удовлетворенной. Она действительно очень хотела превратить этот участок земли в нечто прекрасное. Каждое дерево, куст, цветник, скамейка, скульптура, дорожка для прогулок — все здесь должно было дышать безмятежностью и покоем, умиротворять душу и пробуждать вдохновение… Клер, разумеется, не мнила себя светочем, но вынуждена была себе признаться, что этот проект стал для нее своего рода наваждением.

— Да, я хочу, чтобы все получилось, — смущенно произнесла Клер, чувствуя, как вдруг увлажнились глаза. Последнее время она сделалась особенно чувствительной и была рада, что в библиотеке не нашлось свидетелей ее слабости.

— Не волнуйтесь, — весело прозвенел голос Мартины. — Я уверена, ему понравится сад.

— Что? — недоуменно спросила Клер.

— Я имею в виду герра Рота, — ответила Мартина, после чего повисла неловкая пауза. — О… простите, если вмешиваюсь не в свое дело. Вы просили меня держать проект сада в секрете, и я подумала, возможно, вы хотите сделать ему подарок.

Подарок Вильгельму? Клер пришлось приложить усилия, чтобы скрыть, насколько ее ошеломило подобное предположение. Она почти полгода не видела своего кровного партнера. Он приезжал в загородный дом только по принуждению уз крови. Женщина испытывала неловкость и страх перед его визитами, которые ограничивались тем, что он брал ее кровь, а взамен давал ей свою. Вильгельм даже не пытался притворяться, что их отношения простираются шире этих обязательных рамок. Все тридцать лет их союза они намеренно жили раздельно: он — в городе, в Темной Гавани, она — в двух часах езды от города, в доме с полудюжиной охранников.

Нет, сад не подарок для ее вечно отсутствующего партнера. Более того, Клер была уверена: Вильгельм пришел бы в ярость, узнав, что она самостоятельно затеяла такой проект. К ее счастью, Рот уже давно не интересовался ни ее мыслями, ни ее чувствами, ни ее делами. Он был вполне доволен тем, что она занимается всякого рода благотворительностью, в то время как для него значение имела только его работа в Агентстве безопасности. Отчасти Клер была этому рада, она таким образом получала уединение и определенную свободу.